Материалы
Где узнать больше про Россию от войны до перестройки
Воспоминания диссидентов, монография о магазине «Березка», сайт с музыкой «на костях» — и другие рекомендации
Ключевые образы России от войны до перестройки
От Сталина в гробу и оттепельного кино до инсталляции Кабакова и путча ГКЧП
Рюриковичи: от призванных варягов до правящей династии
Как скандинавский род стал русской династией
Крещение Руси и наследие язычества
Почему Владимир выбрал христианство
Византия и Русь
Что и зачем заимствовала Русь у Константинополя
Древний Новгород: от призвания варягов до республики
Как была устроена Новгородская республика и была ли она демократией
Что такое древнерусская литература
Летописи, религиозные трактаты, жития и «Слово о полку Игореве»
Первые святые и рождение русской иконы
Кого и за что канонизировали в первые века после крещения Руси — и как их изображали
Русь между Западом и кочевниками
Как русские князья породнились с западными королями и степными вождями
Монгольское иго и его последствия
Как Орда изменила Русь
Где узнать больше про Древнюю Русь
Научпоп об иге, учебник по истории иконописи, исследование княжеских имен и другие рекомендации
Ключевые образы Древней Руси
Произведения современников и представления потомков — от летописных миниатюр до открыток Билибина
Московское царство: собирание земель и формирование самодержавия
Как московский князь стал царем всея Руси
Кремль как новый центр государства
Как русские и итальянские зодчие построили символ Московского царства
Расцвет русской иконописи
Феофан Грек, Андрей Рублев и Дионисий
Великое княжество Литовское и русские земли
Судьба восточных славян в Литве и Польше
Церковная реформа XVII века и раскол
Как разные подходы к священным текстам привели к культурному конфликту
Протопоп Аввакум: средневековое сознание и сознание Нового времени
Как автобиография раскольника выразила противоречия эпохи
Татары и русская культура
Как разные народы учились жить в одном государстве
Начало светской культуры: стихи, театр и газеты
Алексей Михайлович и европейское влияние
Где узнать больше про Московскую Русь
Путеводитель по Успенскому собору, справочник по истории татар, свод новгородских фресок и другие рекомендации
Ключевые образы Московской Руси
Произведения современников и представления потомков — от «Троицы» Рублева до акварели Васнецова
Культурные реформы Петра Великого
Отказ от традиций и поворот в сторону Европы
Петербург и Москва: новая столица против старой
Жители, быт и экономика двух российских столиц
Придворная жизнь как спектакль: от Версаля до Царского Села
Как загородные резиденции, театр и маскарады создавали образ российского монарха
Дворяне XVIII века: от слуг престола до оппозиции
Как новая знать стала интеллектуальной элитой
Становление русской живописи: портрет XVIII века
Как Левицкий, Рокотов и Боровиковский создавали новое искусство
Война 1812 года: появление национальной мифологии
Как русское общество осознало себя единой нацией
Французское влияние: Просвещение и вольнодумство
Почему французская культура была примером для русского общества конца XVIII — начала XIX века
Пушкин и феномен национального гения
Почему Пушкин стал главным русским поэтом
Где узнать больше про Россию от Петра до декабристов
Научпоп о придворных, исследование увеселений Петра, сайты о 1812 годе и другие рекомендации
Ключевые образы России от Петра до декабристов
Произведения современников и потомков — от аллегорической гравюры с Петром до Пушкина кисти Репина
Поиск русской идеи и понятие народности
Откуда взялось и что значило главное историко-философское понятие XIX века
Западники, славянофилы и другие: споры о пути России
Похожа ли Россия на Европу, и если нет, то хорошо это или плохо
Появление русской интеллигенции
Когда и почему образованные люди противопоставили себя государству
Фольклор и всплеск интереса к культуре простого народа
Киреевский, Даль и Некрасов в поисках древних традиций
Русский писатель на Западе
Как Гоголь влюбился в Европу, Герцен разочаровался в Европе, а Европа влюбилась в Толстого и Достоевского
Чайковский и «Могучая кучка»: спор о русской музыке
Музыка как портрет русского народа или музыка как портрет души человека
Романы, журналы и газеты: литература в погоне за прогрессом
Как писатели и критики стали самыми влиятельными людьми в России и при чем здесь реформы Александра II
Где узнать больше про Россию XIX века
Исследования о железных дорогах, воспоминания Репина, иллюстрированные очерки о жизни России и другие рекомендации
Ключевые образы России XIX века
От посмертного портрета Пушкина до фотографии первой железной дороги
Передвижники и другие: крестьяне в русской живописи
Бурлаки на Волге, колдуны на свадьбе и созерцатели в лесу: простой народ на картинах XIX века
От декаданса до футуризма: русский Серебряный век и европейские влияния
Как русская культура на рубеже веков догнала западную
Соловьев, Бердяев и другие: русская религиозная философия
Как интеллигенция перестала стесняться религии
Символизм в поэзии, музыке и живописи
Как Белый, Блок, Врубель и Скрябин искали мистическую истину
Народное богоискательство: толстовцы, хлысты и другие секты
Как простые люди пытались познать Бога без помощи церкви
Коллекционеры и меценаты — создатели искусства Серебряного века
Как Щукины и Морозовы изменили путь русской живописи
Расцвет русского балета: Дягилев и Русские сезоны
Как Бакст и Нижинский, Стравинский и Павлова, Фокин и Баланчин прославили русский балет на весь мир
Режиссерский театр: Станиславский, Немирович-Данченко, Мейерхольд
Как русские режиссеры стали важнее актеров и драматургов
Первая мировая война и русская культура
Патриоты и пацифисты: как война изменила русских поэтов и художников
Где узнать больше про Серебряный век
Мемуары Витте и Бенуа, исследование русских сект, учебник по истории театра — и другие рекомендации
Ключевые образы Серебряного века
От Врубеля и первых постановок Чехова до Малевича и Февральской революции
Коммунизм как новая религия
Во что верили большевики и почему компромисса между старым и новым миром быть не могло
Авангард — искусство революции
Как Малевич, Эйзенштейн, Мейерхольд и конструктивисты получили возможность изменить мир
Создание нового советского человека
Как большевики превращали человека в машину, чего они хотели от детей и зачем были нужны пионеры
Соцреализм как художественный стиль и как инструмент власти
Почему Прокофьев приветствовал соцреализм и есть ли интересные соцреалистические романы
Сталинская Москва как мечта о социализме
Дворец Советов, город-сад и другие сбывшиеся и несбывшиеся градостроительные идеи 1930-х
Культ Сталина в СССР
Как руководитель СССР стал вождем, мудрецом, пророком и почти художником
Большой террор и советская литература
Как Булгаков, Платонов, Гайдар и Твардовский искали язык для описания репрессий
Первая волна эмиграции: русская культура за рубежом
Бунин, Цветаева и Набоков за рубежом: изгнание, попытка выжить или духовная миссия?
Где узнать больше про Россию между революцией и войной
Воспоминания иностранцев об СССР, энциклопедия русского авангарда, карта репрессий — и другие рекомендации
Ключевые образы России между революцией и войной
От башни Татлина и спектаклей Мейерхольда до портрета Сталина и тюремной фотографии Мандельштама

Расцвет русской иконописи

Лекция 3 из 8

Феофан Грек, Андрей Рублев и Дионисий

Если у человека, не являющегося историком искусства, спросить о том, какие древнерусские иконы ему известны, он почти наверняка назо­вет произведение первой четверти XV века — «Троицу» Андрея Рублева, сознательно или ин­стинк­­тивно продолжив устойчивую традицию суждений о русской иконопи­си. Ис­кусство средневековой Руси пере­жило несколько блистательных эпох, но до сих пор о нем часто судят по памятникам XV столетия — времени знаме­нитых мастеров Андрея Рублева и Дионисия. Этот выбор неслучаен, так как на него влияет целый ряд сошедшихся воедино факторов.

Русская, прежде всего московская, живопись XV века выделяется не просто своим художественным совершенством, но и тем, что она, поднявшись до ви­зантийского уровня, вполне очевидным образом сочетает свои «византийские» свой­ства с ярко выраженной спецификой, которую условно можно назвать национальной. Это искусство нахо­дится на хронологическом погра­ничье соб­ственно византийской истории и так называемого постви­зан­­тийского перио­да — эпохи, начинающейся с падения Константи­нополя в 1453 году. Оно фор­мулирует высокий идеал, как бы суммирующий духовный опыт классического православного Средневековья. Как и средства его художественного вопло­ще­ния, этот идеал имеет вполне очевидные византийские истоки, но создается мастерами, глубоко укорененными в местной культуре. Их имена, известные по источникам, соеди­няются с более или менее сохранив­шимися произве­де­ниями, едва ли не впервые за всю историю Руси позволяя исследова­телям по­рас­суждать о том, каким был средневе­ковый русский иконописец. Все эти составляющие — высокое качество живописи, ее своеобразие, универсальный характер и глубина стоящих за ней идей, иллюзия ощу­щения (о иллюзии я го­ворил в том смысле, что этих иконописцев воспринимали по аналогии с евро­пейскими художниками Нового времени, не до конца учитывая реалии Средне­вековья) присутствия конкретных, а не анонимных твор­цов — в нашем созна­нии совмеща­ются с представлениями о целом ряде исторических процес­сов: возвыше­нии Москвы, активизации ее духов­ной жизни и расцвете монастырей, освобо­ждении от ордынского ига и фор­мировании единого государ­ства. Все это вместе создает образ расцветаю­щей, бурно развивающейся русской культуры.

Несмотря на кажущуюся ясность истории русского искусства XV столе­тия, она вызывает много вопросов. В какой степени пути его развития определены ло­гикой эволюции куль­туры православного мира и в какой степени — внутрен­ними русскими обстоятельствами? Почему именно в этот период в Москве, Новгороде и Пскове складываются более отчетливые, чем раньше, узнаваемые признаки региональных художе­ственных традиций? Можем ли мы говорить о «русском искусстве» как о цело­стном явлении, или это условный термин, порожденный нашими представлениями об эпохе единого государства, кото­рые распростра­няются на XV век? Почему в это время почти нет следов пребы­вания на Руси греческих и балкан­ских мастеров? Как русская художе­ственная культура этого периода обходится со своим византийским наследством?

Попробуем ответить на эти вопросы и понять, почему в XV веке живопись Руси достигает значительных худо­жественных вершин. Какими бы ни были истори­ческие судьбы рус­ских земель, этот феномен вряд ли мог состояться без актив­ной экспан­сии византийской художественной культуры во второй половине XIV столетия. Письменные источники и сохранившиеся памятники свиде­тель­ствуют о том, что в это время в Москве, Новгороде, вероятно в Пскове и, мо­жет быть, в других крупных городах Руси работало много выдающихся живо­пис­цев византийского и балканского происхождения, сформировавшихся в мастерских Константинополя и Фессалоники. Они принесли на Русь разно­образные, но все­­гда высококачественные варианты так называемого палео­логовского стиля.

Этот стиль, названный по последней императорской династии, возродил уна­следованные от Античности классические формы, приспособив их к особен­ностям поздневизантий­ского религиозного сознания. Русь во второй половине XIV века узнала оба основных варианта палеологов­ского искусства. Одним из них было экспрессивное течение, смело искажавшее и стилизовавшее фор­му, чтобы показать процесс духовного перерождения человека. Второй, более традиционный и уравновешен­ный вариант стиля позволял создать полноцен­ный образ физически и духовно прекрасной личности, преобразившейся бла­годаря воздей­ствию Божественной благодати.

Вместе с этими художественными концепциями византийские иконо­писцы и фрескисты принесли на Русь сложную систему живописных приемов, рассчи­танных на использо­вание мастерами-виртуозами. И сравнительно немногочис­ленные свидетельства письменных источни­ков, и сохранившиеся произведения позволяют говорить о том, что русские иконописцы усваивали эти приемы не только путем копирова­ния, но и более эффективным спосо­бом, обучаясь у византийцев и помогая им при создании крупных живописных ансамблей. В тех землях, где в последние десятилетия XIV и в начале XV века строилось и украшалось много каменных храмов — в Новгороде и особенно в Москве, которая к тому времени стала резиденцией и великого князя владимирского, и митрополита всея Руси, — сложилась подвижная, менявшая свой состав, но устойчивая греко-русская художественная среда, определившая характер элитарного русского искусства. О ней проще всего судить в случае с Москвой (аналогичное явление в Новгороде, по-видимому, было менее цельным из-за отсутствия централизованного княжеского заказа и свободной миграции ма­стеров, которые, подоб­но знаменитому Феофану Греку, могли уходить из Нов­города в княже­ские столицы Северо-Восточной Руси). Судя по уцелев­шим иконам, книжным миниатюрам и фрескам, связанным с Москвой и вто­росте­пен­ными городами ее округи, здесь одновременно работали несколько выдаю­щихся мастеров византийской выучки и их последователей — вероятно, боль­шей частью русских. Некоторые из них явно принадле­жали к одному худо­же­ственному кругу и, может быть, к одной мастерской; другие работали от­дель­­но, но иногда для исполнения особенно ответственных и крупных заказов могли объединяться с иными коллективами.

Эту стилистическую полифонию — признак развитой столичной культуры — почти невозможно напрямую соотнести с именами и фактами, упомянутыми в письмен­ных источниках. Однако важно, что последние дают принципиально схожую картину. Так, судя по летопис­ным данным, в 1390–1400-е годы, в эпо­ху великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана, ведущим московским живописцем, исполнявшим основные великокняжеские заказы, был Фео­фан Грек, чья репутация сложилась гораздо раньше, когда он работал в Великом Новгороде и Нижнем Новгороде. В 1395 году мастер руководил росписью дворцовой церкви Рождества Богородицы, в 1399 году — росписью Архангель­ского собора, а в 1405 году возглавлял живописные работы в Благо­вещен­ском соборе. Каждый раз процесс был организован по-разному: Архан­гельский собор великий византиец расписывал вместе с учениками; церковь Рождества — с учениками и с неким Семеном Черным, у которого имелись свои ученики; Благовещенский собор — совместно со старцем Прохором с Го­родца и Андреем Рублевым. Чуть позже, в 1408 году, мы встречаем того же Андрея Рублева, который расписы­вает Успенский собор во Владимире вместе с неким Даниилом, который впоследствии останется его сотрудником.

Все эти сведения не позволяют реконструировать биографии перечисленных мастеров и выяснить, кто из них в свое время мог учиться у Феофана, у Семена Черного или у неизвестных нам по имени визан­тийцев. Однако на основе лето­писных данных мы можем сделать важный общий вывод: на протяже­нии до­вольно короткого промежутка времени, в течение примерно двух десятилетий, в Москве более или менее синхронно работали пять выдающихся иконописцев, чьи имена удостоились упоминания в летописи. Один из них был греком, трое, несомненно, русскими. Еще один иконописец — Семен Черный — мог быть кем угодно: греком, русским или представителем одного из южнославянских наро­дов. Коль скоро Семен, Прохор и Андрей Рублев работали вместе с Феофаном и к тому же были отмечены летописцем, их явно признавали мастерами сто­лич­ного византийского уровня. Кроме того, в распоряжении московских за­каз­чиков были и другие высококлассные мастера, в том числе византийцы. Их име­­­­на не попали в источники либо по случайным причинам, либо потому, что этим людям не пришлось участвовать в росписи каменных храмов (именно такие крупные работы, и то не всегда, фиксирова­лись летописцами). Очевидно, многие московские живописцы — прежде всего те же безымянные ученики и сотрудники Феофана, среди которых могли быть и другие греки, — долгое время оставались членами артели своего учителя, что не мешало им в случае необходи­мости выступать в качестве самостоятельных мастеров высокого класса. Судя по всему, греческие живописцы приезжали в Москву и при мит­рополите Фотии, прибывшем на Русь в 1410 году.

Комплексный анализ источников и артефактов дает основания видеть в Москве рубежа XIV–XV веков не просто одну из нескольких «художественных столиц» Руси, но своего рода восточнославянский Константинополь в миниатюре. Здесь не только создаются великие произ­ве­дения, такие как иконы деисус­ного чина из Успенского собора в Звенигороде, а впослед­ствии — рублевская «Троица», но и разраба­тываются новые иконографические темы и целые типы живопис­ных ансамблей. Достаточно напомнить, что имен­но московское искусство по­ро­дило систему высокого многоярус­ного иконоста­са и его центральную ком­по­зицию — эсхатологический образ Спаса в Силах, то есть Христа во славе, вос­седающего на своем небесном престоле. Здесь же, вероятно благодаря Фео­фану Греку, оставшемуся в памяти образованных со­временников (об этом мы знаем по восторженному отзыву Епифания Премуд­ро­го в его письме Ки­риллу Твер­ско­му), сложился архетипиче­ский образ «пре­словущего», то есть знаменитого, живописца, повлияв­ший на восприятие совре­менниками и по­томками Андрея Рублева и Дионисия.

Местная художественная жизнь становится явлением общерусского значения. Еще до окончательного торжества Москвы как политического центра она стала церковной столицей Руси, распространяя свое культурное влияние и на Северо-Восток, и на Нов­город, и на гораздо более далекие земли, которые, казалось бы, уже жили отдельной жизнью, но до се­редины XV века номинально еще подчи­ня­лись проживавшим в Москве киевским митрополи­там. Так, непредвзятый анализ икон XV столетия, происходящих из ны­нешней Западной Украины, по­ка­­зывает, что московские импульсы в виде определен­ных сюжетов и компо­зи­ционных схем доходили почти до Кракова, влияя на даль­нейшее развитие искусства Гали­чины, Волыни и Карпат. Впрочем, эти территории, судя по все­му, не были изолированы и от других художественных центров, оказав­шихся внутри границ современной России, прежде всего от Нов­города. Если даже дальние юго-западные земли бывшей Киевской Руси в XV веке еще не покину­ли общее культурное пространство, то Нов­город, Псков, Тверь и Рязань тем более должны были испытывать влияние москов­ского искусства, хотя в эту эпоху они и не входили в состав Московского государства.

Однако сказанное не означает безус­ловного художественного первенства Мос­квы и первичности ее искусства. Столицы других княжеств и земель под­дер­живали связи с Византией не только через центр русской митрополии, но и са­мостоятельно. В Новгороде — и, вероятно, не только там — также сло­жилась собственная художественная среда, имевшая прочную византийскую основу и высоких покровителей. Даже иконографические новации, приходив­шие из Москвы, здесь толковались по-своему, а в стили­стическом отношении нов­городские и псковские иконы имели очень мало общего с московскими про­изведе­ниями. Московская живопись XV столетия и в эпоху Рублева, и в эпо­ху Дионисия развивает традиции поздневизантийского классицизма, облегчая и поэтизируя его величественные формы. Московские мастера стре­мят­ся к гар­моничности и абсолютной ясности художествен­ного строя, доби­ваются ритми­ческой законченности композиций, ценят равновесие форм и создают мягкие, проникновенные образы святых, которые как будто тихо беседуют со зрителем, исподволь пробуждая в его душе стремление к нрав­ственному возрастанию.

Совершенно иначе выглядит искус­ство Новгорода и Пскова, не говоря уже о том, что оба эти центра, в свою очередь, мало похожи друг на друга. Псков­ская традиция, оформившаяся в первой половине XV века, строится на анти­классических началах: в ее основе лежит экспрессивный вариант поздневизан­тий­ской живописи, позволяющий передать глубокую взволнованность персо­на­жей, напряженность их духовной жизни и готовность к подвигу ради еди­нения с Господом. Чтобы пока­зать это состояние, фигуры изображаются в рез­ком движении, ликам придается почти гротескная выразительность, цветовая гамма строится на сопоставлении темных тонов и ярких вспышек света, а пла­стическая форма моделируется темпераментно и обобщенно.

Новгородская живопись в первой по­ловине XV столетия более разнооб­разна. От этого времени остались иконы и миниатюры, в которых заметно воздей­ствие разных стилистических течений, включая экспрессивную живопись вто­рой половины XIV века. Тем не менее новгородские мастера не пошли по пу­ти соседей-псковичей и создали свой художественный идеал на иной основе. В новгородских произведе­ниях форма не искажается, а сохраняет структур­ность и пластическую полноценность, лики обладают правильными очерта­ниями, цветовая гамма остается разнообразной и звучной. Опреде­лен­ность и предметность художе­ственного языка новгородской иконы сочетается с пре­дельной отчетливостью ее эмоционального строя. Несколько геометризо­ван­ные формы, пластические и цветовые контрасты подчеркивают героиче­скую мощь персонажей. Их физи­ческая сила усиливает духовную значитель­ность образов, которые являют зрителю ясно сформули­рованный нравствен­ный императив.

Узнаваемый облик новгородской иконы сложился примерно ко второй чет­верти — середине XV века. К этому времени или даже несколько раньше офор­мились устойчивые признаки живописи Пскова и Москвы. Относительное со­впадение этих процессов неудивительно, так как в разных регионах Руси они протекали более или менее одновре­менно. И в Москве, и в Новгороде, и в Пско­ве на основе более ранних традиций и принесенных визан­тийских идей выра­ботались устойчивые местные вкусы, которые поддерживались средой, создав­шей то, что принято называть школой, — систему преемственного воспроизве­дения квалифицированных кадров. Однако было еще одно важное обстоятель­ство: приблизительно во второй четверти XV века на Руси исчезают следы при­сутствия приезжих иконописцев. О визан­тийских и балканских художниках нет сведений в русских источниках, но бесспорных свидетельств их рабо­ты не содержат и сами произведения живописи. Отныне живопись русских земель развивается самостоятельно, используя в качестве основы дости­жения позд­него XIV и раннего XV столетия.

Миграция византийских иконописцев на Русь могла прекратиться по несколь­ким причинам, сводя­щимся к неблагоприятной политической обстановке. К их числу, вероятно, относились династическая война в Московском княже­стве, Ферраро-Флорентийская уния 1438–1439 годов и последо­вавший за ней церковный разрыв между Москвой и Констан­тинопо­лем, экспансия турок-османов, которая вряд ли благоприятствовала использованию традиционных путей между Византией и Русью, наконец — падение Константинополя в 1453 го­ду. Однако не менее важным кажется то, что ведущие центры Руси выработали свою модель художе­ственной жизни. Она уже не требовала при­сутствия учителей-греков, обеспечивала заказчиков художественными силами нужного уровня и чем дальше, тем больше воспринималась как нечто само­достаточное — в том числе в эстетическом отношении. В этих условиях мест­ное «чувство формы» стало доминирующим, среда мастеров, очевидно, более монолитной, а система приемов подверглась почти академической стандар­ти­зации. Хотя русскую живопись второй половины XV века можно сопоставлять с искусством греческого мира и Балкан, порой находя общие черты, в целом эти явления связаны между собой слабо. Это видно из сравнения московских памятников эпохи Андрея Рублева и живописи последней трети XV века, кото­рую олицетворяют произведения Дионисия и мастеров его круга. От родствен­ных византийских памятников произведения рублевского времени отличаются особыми качествами: пластической обобщенностью рельефа, ведущей ролью силуэта и линии, идеализацией образов, которые кажутся менее портретными, чем на византийских иконах. Ориен­тируясь на художественную систему позд­невизантийского классицизма, московское искусство раннего XV века не пол­ностью использует ее возможности, сокращая арсенал используемых средств, лишая фигуры физической весомости, а лики — ораторского пафоса.

Тем не менее по сравнению с образами эпохи Дионисия образы времени Руб­лева выглядят гораздо более византийскими. В них сохраняется равновесие между условностью художественного языка, позволяющей сосредоточить вни­мание зрителя на универсальных идеях, и глубиной характеристики пер­со­на­жа. На этом фоне искусство конца XV века воспринимается как прекрасная абстракция: сохраняя признаки генетической связи с живо­писью палеологов­ской Византии, оно не придает большого значения индивидуальным чертам образов и подвергает их унификации. Имперсональность московской живо­писи конца XV века, легко узнаваемой по изящным, сильно удлиненным фигу­рам с маленькими головами и едва намеченными чертами ликов, могла быть программной, но вместе с тем это закономерное следствие жизни без Визан­тии, отсутствия прямых контактов с греческим миром и его искусством, кото­рое в этот период, переживая не лучшие времена, все же сохраняло память о величественных фигурах и ярких образных характеристиках палеологовского искусства.

Все сказанное имеет отношение не только к московской культуре. При всем свое­образии живописи Новгорода и Пскова сходные тенденции заметны и там, причем это вряд ли можно объяснить только воздействием московской куль­туры и тем более расширением границ Московского государства. Скорее здесь действовали более сложные механизмы и более общие законо­мерности. В XV ве­­­ке восточнохри­стианское искусство в целом тяготело к тому, чтобы сфор­му­лировать универсальный, вневременной идеал святости, и процесс его художе­ственного воплощения со временем должен был привести к появлению стили­стической концепции, в которой общее преобладало над индивидуаль­ным. На Руси этот процесс был усилен дополнительны­ми факторами. Одним из них оказалась склонность к большей условности и схематичности художе­ственного языка, которая была естественна для страны без антич­ного прош­ло­го. Вторым важным обстоятельством, вероятно, была относительная моло­дость русской культуры. В XIV–XV веках, после монгольского нашествия, постепенно форми­ровался ее новый вариант — так сказать, «великорусская» ветвь, и для не­го по­требовалось равно­значное явление в области искусства. Невизан­тийская по своей природе ментальность формирующейся общности нашла яр­кое выра­жение в обобщенности художественных характеристик и об­разного решения. Эти качества унаследует и искусство XVI столетия: оно также будет опериро­вать общими категориями, а не индивидуализированными обра­зами, хотя в эту эпоху не раз пред­при­нимаются попытки возвращения к фор­мам величествен­ного поздне­византийского классицизма.

Сходство путей развития изобрази­тельного искусства в крупнейших центрах Северо-Востока и Северо-Запада Руси не может быть объяснено лишь тем, что все они принадлежали к большой православной ойкумене. Вполне очевидно, что в XV столетии Русь представляла собой общее, хотя и сложно организован­ное культурное пространство, где одни и те же идеи могли бы распростра­нить­ся и без импульсов московского происхо­ждения. И все же этот мир был разно­образным, а перспективы его эволюции непредсказуемыми. Из-за нерав­но­мер­ной сохранности памят­ников мы не можем судить о всех вариантах ис­кус­ства XV века. Однако, если опираться на то, что есть, складывается впечат­ле­ние, что не каждый крупный город обладал своей оригинальной художе­ствен­ной шко­лой. В этом отношении Русь как будто делится на несколько разно­масштабных регионов: это небольшая Псковская земля, Новгород с его огром­ными террито­риями и не ме­нее обширная Средняя Русь со мно­же­ством старых городов, на фо­не которых выделяются две великокня­жеские столицы — Москва и Тверь с их развитой, но укоре­ненной в среднерусской традиции худо­жествен­ной культурой. Воз­можно, что со временем, при альтерна­тивном ходе истории, эти три «про­томатерика» могли бы отделиться друг от друга и вести самосто­ятель­ную художественную жизнь. Этого не произошло, но показа­тель­но, что даже в XVI веке, когда отличитель­ные свойства местных традиций теряют бы­лую отчетливость, живо­пись Новгорода, Пскова и Средней Руси во главе с Мос­квой все же не об­разует абсолютно единого потока. Каждая из этих исто­ри­ческих обла­стей сохраняет элементы своего прежнего художе­ственного мен­талитета, соединяя их с элементами нового общерус­ского стиля. В этом и со­стоит значе­ние искусства XV века: способ­ное к емким художе­ствен­ным обоб­щениям, оно за­вер­шает собой класси­ческое русское Средневековье и ста­но­вится основой для позднесред­неве­ковой культуры, которую уже можно счи­тать культу­рой русского народа в современном смысле этого слова.

История русской культурыМосковская Русь
Предыдущая лекцияКремль как новый центр государства
Следующая лекцияВеликое княжество Литовское и русские земли

Модули

Древняя Русь
IX–XIV века
Истоки русской культуры
Куратор: Федор Успенский
Московская Русь
XV–XVII века
Независимость и новые территории
Куратор: Константин Ерусалимский
Петербургский период
1697–1825
Русская культура и Европа
Куратор: Андрей Зорин
От Николая I до Николая II
1825–1894
Интеллигенция между властью и народом
Куратор: Михаил Велижев
Серебряный век
1894–1917
Предчувствие катастрофы
Куратор: Олег Лекманов
Между революцией и войной
1917–1941
Культура и советская идеология
Куратор: Илья Венявкин*
От войны до распада СССР
1941–1991
Оттепель, застой и перестройка
Куратор: Мария Майофис
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Все курсы
Спецпроекты
Наука и смелость. Третий сезон
Детский подкаст о том, что пришлось пережить ученым, прежде чем их признали великими
Кандидат игрушечных наук
Детский подкаст о том, как новые материалы и необычные химические реакции помогают создавать игрушки и всё, что с ними связано
Автор среди нас
Антология современной поэзии в авторских прочтениях. Цикл фильмов Arzamas, в которых современные поэты читают свои сочинения и рассказывают о них, о себе и о времени
Господин Малибасик
Динозавры, собаки, пятое измерение и пластик: детский подкаст, в котором папа и сын разговаривают друг с другом и учеными о том, как устроен мир
Где сидит фазан?
Детский подкаст о цветах: от изготовления красок до секретов известных картин
Путеводитель по благотвори­тельной России XIX века
27 рассказов о ночлежках, богадельнях, домах призрения и других благотворительных заведениях Российской империи
Колыбельные народов России
Пчелка золотая да натертое яблоко. Пятнадцать традиционных напевов в современном исполнении, а также их истории и комментарии фольклористов
История Юрия Лотмана
Arzamas рассказывает о жизни одного из главных ученых-гуманитариев XX века, публикует его ранее не выходившую статью, а также знаменитый цикл «Беседы о русской культуре»
Волшебные ключи
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
«1984». Аудиоспектакль
Старший Брат смотрит на тебя! Аудиоверсия самой знаменитой антиутопии XX века — романа Джорджа Оруэлла «1984»
История Павла Грушко, поэта и переводчика, рассказанная им самим
Павел Грушко — о голоде и Сталине, оттепели и Кубе, а также о Федерико Гарсиа Лорке, Пабло Неруде и других испаноязычных поэтах
История игр за 17 минут
Видеоликбез: от шахмат и го до покемонов и видеоигр
Истории и легенды городов России
Детский аудиокурс антрополога Александра Стрепетова
Путеводитель по венгерскому кино
От эпохи немых фильмов до наших дней
Дух английской литературы
Оцифрованный архив лекций Натальи Трауберг об английской словесности с комментариями филолога Николая Эппле
Аудиогид МЦД: 28 коротких историй от Одинцова до Лобни
Первые советские автогонки, потерянная могила Малевича, чудесное возвращение лобненских чаек и другие неожиданные истории, связанные со станциями Московских центральных диаметров
Советская кибернетика в историях и картинках
Как новая наука стала важной частью советской культуры
Игра: нарядите елку
Развесьте игрушки на двух елках разного времени и узнайте их историю
Что такое экономика? Объясняем на бургерах
Детский курс Григория Баженова
Всем гусьгусь!
Мы запустили детское
приложение с лекциями,
подкастами и сказками
Открывая Россию: Нижний Новгород
Курс лекций по истории Нижнего Новгорода и подробный путеводитель по самым интересным местам города и области
Как устроен балет
О создании балета рассказывают хореограф, сценограф, художники, солистка и другие авторы «Шахерезады» на музыку Римского-Корсакова в Пермском театре оперы и балета
Железные дороги в Великую Отечественную войну
Аудиоматериалы на основе дневников, интервью и писем очевидцев c комментариями историка
Война
и жизнь
Невоенное на Великой Отечественной войне: повесть «Турдейская Манон Леско» о любви в санитарном поезде, прочитанная Наумом Клейманом, фотохроника солдатской жизни между боями и 9 песен военных лет
Фландрия: искусство, художники и музеи
Представительство Фландрии на Arzamas: видеоэкскурсии по лучшим музеям Бельгии, разборы картин фламандских гениев и первое знакомство с именами и местами, которые заслуживают, чтобы их знали все
Еврейский музей и центр толерантности
Представительство одного из лучших российских музеев — история и культура еврейского народа в видеороликах, артефактах и рассказах
Музыка в затерянных храмах
Путешествие Arzamas в Тверскую область
Подкаст «Перемотка»
Истории, основанные на старых записях из семейных архивов: аудиодневниках, звуковых посланиях или разговорах с близкими, которые сохранились только на пленке
Arzamas на диване
Новогодний марафон: любимые ролики сотрудников Arzamas
Как устроен оркестр
Рассказываем с помощью оркестра musicAeterna и Шестой симфонии Малера
Британская музыка от хора до хардкора
Все главные жанры, понятия и имена британской музыки в разговорах, объяснениях и плейлистах
Марсель Бротарс: как понять концептуалиста по его надгробию
Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта
Новая Третьяковка
Русское искусство XX века в фильмах, галереях и подкастах
Видеоистория русской культуры за 25 минут
Семь эпох в семи коротких роликах
Русская литература XX века
Шесть курсов Arzamas о главных русских писателях и поэтах XX века, а также материалы о литературе на любой вкус: хрестоматии, словари, самоучители, тесты и игры
Детская комната Arzamas
Как провести время с детьми, чтобы всем было полезно и интересно: книги, музыка, мультфильмы и игры, отобранные экспертами
Аудиоархив Анри Волохонского
Коллекция записей стихов, прозы и воспоминаний одного из самых легендарных поэтов ленинградского андеграунда 1960-х — начала 1970-х годов
История русской культуры
Суперкурс Онлайн-университета Arzamas об отечественной культуре от варягов до рок-концертов
Русский язык от «гой еси» до «лол кек»
Старославянский и сленг, оканье и мат, «ѣ» и «ё», Мефодий и Розенталь — всё, что нужно знать о русском языке и его истории, в видео и подкастах
История России. XVIII век
Игры и другие материалы для школьников с методическими комментариями для учителей
Университет Arzamas. Запад и Восток: история культур
Весь мир в 20 лекциях: от китайской поэзии до Французской революции
Что такое античность
Всё, что нужно знать о Древней Греции и Риме, в двух коротких видео и семи лекциях
Как понять Россию
История России в шпаргалках, играх и странных предметах
Каникулы на Arzamas
Новогодняя игра, любимые лекции редакции и лучшие материалы 2016 года — проводим каникулы вместе
Русское искусство XX века
От Дягилева до Павленского — всё, что должен знать каждый, разложено по полочкам в лекциях и видео
Европейский университет в Санкт-Петербурге
Один из лучших вузов страны открывает представительство на Arzamas — для всех желающих
Пушкинский
музей
Игра со старыми мастерами,
разбор импрессионистов
и состязание древностей
Стикеры Arzamas
Картинки для чатов, проверенные веками
200 лет «Арзамасу»
Как дружеское общество литераторов навсегда изменило русскую культуру и историю
XX век в курсах Arzamas
1901–1991: события, факты, цитаты
Август
Лучшие игры, шпаргалки, интервью и другие материалы из архивов Arzamas — и то, чего еще никто не видел
Идеальный телевизор
Лекции, монологи и воспоминания замечательных людей
Русская классика. Начало
Четыре легендарных московских учителя литературы рассказывают о своих любимых произведениях из школьной программы