Что мешало Сурикову написать нормальную картину
В 1881 году основатель и главный автор «Художественного журнала» Николай Александрович Александров пишет под псевдонимом Сторонний Зритель статью о только что представленной публике «самой выдающейся, самой талантливой новинке» — картине Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни». В числе прочего он объясняет, почему эту картину никак нельзя признать удавшейся.
«В этой картине, как бы назло существенным и бесспорным внутренним достоинствам, многое и очень многое надо назвать неудачным; тут удача фигурирует только в отрицательной силе. Скомпоновалась картина не вполне удачно — компоновка всей сцены требует некоторого еще простора, прибавки холста, большего расстояния между группами. Написана картина местами превосходно, местами же вполне неудачно; воздушная перспектива также не удалась, рисунок далеко не удовлетворителен. И при всех такого рода недостатках, которые иную бы картину (из числа удачных) положили окончательно в лоск, картина Сурикова стоит незыблемо. <...> Будь эта картина написана с такой же силой, как сильна она внутренним содержанием, и тогда первенство ея среди нашего исторического жанра было бы неотъемлемо.
Но отчего же при такой серьезной задаче, спросит читатель, Суриков не довел дело до конца: есть же у него в картине места прекрасные и по письму, и вообще по исполнению; а если есть места, то, значит, он мог бы достигнуть известного внешнего совершенства и в целом?.. Нет, не мог — тут надо принять в соображение недавно миновавший для Сурикова искус школы, а затем иконописи в храме Спаса и, наконец, отсутствие таких данных, которые даются с годами только посредством практики; тут также играет важную роль и та обстановка для исполнения такой колоссальной картины, которая требует известных средств. Суриков, как нам пришлось видеть, писал эту колоссальную картину чуть не под диваном. В маленькой комнате с низкими окнами картина стояла чуть не диагонально поперек комнаты; и когда он писал одну часть картины, то не видел другой, а чтобы видеть картину в целом, он должен был смотреть на нее искоса из другой темной комнаты. Вследствие этого он и не мог достичь воздушной перспективы, избежать местами пестроты, свободно писать в тех частях картины, которые плохо освещались, и т. д.
Но при всех такого рода неудачах и неудачном исполнении повторим еще раз в заключение настоящей заметки: картина Сурикова есть серьезное и глубоко художественное произведение».
