Приключения англичанки в Крыму
Казачья кухня, ханский гарем, хрен толщиной с ногу и другие достопримечательности Крыма, описанные английской путешественницей Элизабет Кравен в письме брату от 8 апреля 1786 года
«Приехав сюда, я отобедала у казачьего старшины. Угощали меня по-казацки. Длинный стол был накрыт на тридцать человек.
На одном его конце стояли кушанья из свинины, а на другом — из баранины. Середину стола занимали блюдо с сыром и маленькие тарелки с закусками. Повара постарались приготовить кушанья как можно вкуснее. Старший воинский начальник предложил мне отведать что-либо из тридцати сортов вин. Я охотно попробовала три-четыре из них: они мне понравились.
После обеда я опять смотрела учебный бой двух отрядов. Среди казаков было несколько калмыков. Эти люди необычно жестокой внешности. Глаза у них небольшие и запавшие, нос — плоский, лицо — квадратное, желтоватое. Калмыки искусно пускают стрелы. Так, один из них за сто шагов подстрелил гуся, а другой — с пятидесяти шагов разбил яйцо. Молодые казачьи офицеры тоже показали свое искусство стрельбы, но им было далеко до калмыков, которые после этого стали танцевать и петь оригинальные песни.
Когда казак болеет, он несколько дней пьет только одно лекарство, известное здесь, — кислое молоко.
Я ночевала в доме татарского князька, который теперь принадлежит российскому гарнизону, насчитывающему тысячу двести крепких воинов. В татарском доме обязательно есть комната для приема иностранных гостей. Я приехала в карете губернатора и попрощалась с ним и его свитой, поскольку они отправились в Кафу, иначе — Феодосию. Я надеюсь присоединиться к ним на горе Мангуп. Нас сопровождали только два казака. Губернатор и сам пытался ездить с небольшой свитой, чтобы не раздражать татар.
Бахчисарай раскинулся на очень крутом горном склоне, и поэтому все время кажется, что вот-вот на него скатятся камни, которые раздавят дома, стоящие в самом низу. За милю от этого места, с левой стороны дороги, я увидела небольшой татарский отряд — сотню конников во главе с каймакамом (так называют первого ханского министра). Кто-то из острословов при мне назвал его „крим-татар“, что на английском языке означает „татарские сливки“. Я сказала каймакаму о такой созвучности, ему это понравилось.
Каймакам должен был сопровождать нас дальше. Не зная этого, я спросила у губернатора, есть ли здесь российские войска. В ответ услышала, что в городе стоит тысяча русских воинов, татар же здесь живет пять тысяч. С обеих сторон дороги нас приветствовало так много местных жителей, что кажется, вряд ли кто-то из них остался дома. Проходя вдоль толпы, я рассматривала людей. Часть татар стояли, опустив глаза, другие же с интересом осматривали меня и только потом опускали глаза, потому что им не позволяется видеть открытое женское лицо. Третьи же продолжали беззастенчиво рассматривать меня и смеяться.
Здесь торгуют красивыми саблями и ножами. Меня убеждали в том, что они хорошо закалены и не уступают качеством дамасской стали.
Ханский дворец представляет собой нагромождение жилищ, потолки которых подперты деревянными столбами.
Дворец окрашен и вызолочен довольно странным образом, но приятно для глаз. Своды входных дверей полукруглы. На них большими буквами вьется надпись, которая является главным декором. Мне рассказали, что дворцовые здания частично были разрушены, но губернатор их отстроил и украсил, готовясь к приезду императрицы.
Здешний гарем (обиталище женщин, отделенное от ханских палат и предназначенное для проживания матери, сестер, жен и наложниц хана) — это достаточно большой дом, выше всех других.
Что мне особенно понравилось, так это комнаты в нижнем этаже дворца: пол в них выложен мраморными плитами, в центре — фонтаны, из которых постоянно бьет струя воды. Площадь моей комнаты составляла свыше сорока квадратных футов. Окна в ней расположены в два ряда (друг над другом) с трех сторон, поэтому я не сразу нашла место для постели. Я нигде не видела такого сочетания позолоты, серебра и разных красок, как здесь.
На наш ужин пригласили каймакама и двух знатных татар. Вряд ли возможно найти людей более простодушных, чем они. Каймакам, бывший первый ханский министр, не имеет никакого понятия о географии: он думает, что Англия и Петербург — это одно и то же.
Завтра буду обедать с его сестрой, которая вышла замуж за богатого татарина, взявшего на откуп производство квасцов — одного из видов полезных ископаемых полуострова. Квасцы — это подобные мылу жирные глины, которые используют во время производства кож. Цареградские женщины используют глину как косметическое средство. Меня заверяли, что татарин имеет большие прибыли от продажи квасцов.
Я заинтересовалась куполом, который виден из моего окна, и узнала, что он построен ханом в память о жене-христианке, которую он так нежно любил, что не мог найти утеху после ее смерти. Хан построил этот купол, чтобы всегда видеть место упокоения дорогого для него человека. Чувствительность татарского хана доказывает, что он имел сердце, достойное любви подруги-христианки.
На околицах Бахчисарая много полуразвалившихся бань, домов и др. Я была в одной из бань: она круглая, украшенная мрамором и имеет ниши, в которых отдыхали купальщики. Распространенные в Турции и Татарии, эти бани нам мало известны.
Ваша старательная и покорная сестра, Э. К.
P. S. На всем полуострове растет много спаржи и дикого хрена толщиной с ногу и такой крепости и вкуса, которых я до сих пор не ведала».
