Как оставлять старое старым
Архитектор берлинского бюро Kahlfeldt Architekten Сергей Агеев приводит 8 хрестоматийных примеров реставрационной работы с памятниками архитектуры
О зданиях во все времена заботились, чинили, достраивали, восстанавливали. Однако ясное представление о необходимости сохранения памятников архитектуры возникает достаточно поздно, только в ХVIII веке; эстетическая ценность дополняется исторической. Естественно, что в эпоху классицизма в поле зрения реставраторов поначалу попадают только античные постройки. В дальнейшем круг ценных объектов расширяется, а в научных дискуссиях постоянно уточняются и изменяются представления об оптимальных подходах к сохранению объектов культурного наследия. Они закрепляются в международных хартиях, таких как Итальянская 1931 года или Венецианская 1964 года.
В настоящее время специалисты различают три вида работ, которые допустимы на памятниках: реставрация, консервация и ремонт. Однако на практике чаще всего идет речь о сложном сочетании необходимых мероприятий. Формальное разграничение проводят исходя из преобладающего характера работ: реставрация чаще всего сочетает в себе различные операции, но по постановке цели мы можем разделить реставрации на фрагментарные и целостные.
1. Стилистическая реставрация
Замок Пьерфон, конец XIV века.
Реставрация — Эжен Эммануэль Виолле-ле-Дюк, вторая половина XIX века
Замок в основном отстроен заново из руин, в которые стал превращаться с 1617 года после осады войсками кардинала Ришелье и последующего частичного разрушения. Он был восстановлен по желанию Наполеона III, думавшего устроить в нем свою резиденцию. Характерный пример стилистической реставрации, цели которой Виолле-ле-Дюк излагал так:
«Реставрировать здание — это не значит его поддерживать, его чинить или восстанавливать его прочность, это значит восстанавливать его в законченном виде, который, возможно, никогда реально не существовал».
Такой подход с превалирующим стремлением к целостности объекта, характерный для своего времени, в корне противоречит современным принципам работы с памятниками, игнорируя историческую ценность объекта, а зачастую и нанося ему невосполнимый вред как историческому источнику. Удивительным анахронизмом является во многом аналогичное воссоздание Царицынского дворца в Москве В 2005–2007 годах руинированное здание, от которого оставались лишь внешние стены, было восстановлено в процессе реставрации и реконструкции дворцово-паркового ансамбля..
2. Консервация исторических руин, анастилоз
Афинский акрополь, XV век до н. э. — начало XIX века.
Реставрация — Николаос Баланос, начало XX века
При реставрации сооружений Афинского акрополя под руководством Баланоса наиболее полно был разработан один из методов консервации памятников — анастилоз (термин, введенный самим Баланосом), под которым понимается установка на свое изначальное место подлинных элементов памятника, перемещенных в результате разрушений или перестроек. Дополнения допускаются только для поддержания подлинных элементов. Необходимо отметить, что прежде реставраторов, включая Баланоса, интересовал только античный Акрополь и следы всех последующих строительных периодов, например византийского, удалялись.
Последующие реставрации сооружений Акрополя в целом также выполнялись в рамках анастилоза, с учетом возросших возможностей по идентификации обломков и более точной подгонки дополняющих каменных блоков. Однако нельзя не отметить стремления современных реставраторов к все более полному восстановлению зданий, как, например, результаты реставрации Пропилей (реставратор Тасос Танулас, 1984–2009 годы) или храма Ники Аптерос (Демосфен Зеро, 1985–2010 годы).
3. Археологическая реставрация
Церковь Спаса на Нередице в Новгороде, 1198 год.
Реставрация — Петр Покрышкин, 1902–1908, 1919–1920; реставрация и воссоздание — Григорий Штендер, 1956–1958, 1986–2005 годы
Становление методов реставрации, в частности археологической, в русской практике связано с именем Петра Покрышкина. Особую известность получила его реставрация церкви Спаса на Нередице. Реставрационные добавления (в основном восстановление позакомарного покрытия Позакомарное покрытие — кровля, уложенная непосредственно по сводам («комарам»).) были сведены к минимуму, сохранена неровность поверхностей, оставлена луковичная глава более позднего периода, проведено тщательное исследование и фиксация памятника, то есть выполнены подробные обмерные чертежи, показывающие, например, неровности кладки, и проведена фотофиксация. Именно эта фиксация позволила воссоздать после Второй мировой войны наполовину руинированный памятник в архитектурных формах конца XII века с целью сохранения подлинных частей храма и остатков росписей. В настоящее время реставрационные работы, в том числе восстановление росписей, продолжаются.
4. Фрагментарная реставрация, раскрытие, реставрационный ремонт
Церковь Параскевы-Пятницы на Торгу в Новгороде, 1207 год — XVIII век.
Реставрация — Григорий Штендер, 1954–1963 годы
Вид на подворье
Вид с Воротной башни Гостиного Двора
Характерный образец фрагментарной реставрации памятника со сложной строительной историей. За свою длинную жизнь в результате переделок здание утратило многие стилистические и композиционные особенности (например, полностью изменены кровля и глава храма). В результате реставрации неоднородность структуры церкви получила значительно большее выражение. В древнейших формах были реставрированы северный фасад, большая часть западного и нижние части других фасадов. Произведено раскрытие Раскрытие — комплекс операций по удалению поздних, не авторских напластований или дополнений.изначальной фактуры стен. Части памятника позднейших строительных периодов сохранены, по ним также проведена фрагментарная реставрация. Так, например, восточный фасад и барабан решены в формах XVII века, а покрытие и глава оставлены в формах XVIII века, то есть на этих частях фактически произведен только ремонт.
5. Консервация военных руин
Гедехтнискирхе, архитектор Франц Генрих Швехтен, 1891–1895 годы.
Консервация и новое здание — Эгон Айерман, 1957–1961 годы
Первоначальный проект Эгона Айермана не предполагал сохранения руин разрушенной в 1943 году псевдороманской церкви. Однако поднявшаяся волна общественного протеста заставила архитектора переработать проект, и руины были законсервированы, а рядом с ними были построены новые объемы. Роль доминанты, однако, была сохранена за руинами старой колокольни с полуразрушенным шатром. В таком виде Гедехтнискирхе стала символом Западного Берлина и памятником минувшей войны.
6. Целостная реставрация зданий, разрушенных войной
Петергофский дворец, архитектор Бартоломео Франческо Растрелли, 1745–1755 годы.
Реставрация — Василий Савков, Евгения Казанская, 1944–1964 годы
Реставрация памятников, разрушенных во время войны, считается исключением из общих правил, так как целостный облик здания еще жив в сознании людей. И если в Германии в послевоенный период реставрация нередко ограничивалась консервацией и сочеталась с превращением руин в своеобразные военные мемориалы, то в Советском Союзе акцент был сделан на воссоздании в прежнем виде, то есть целостной реставрации. Это потребовало воспроизведения элементов не только рядовых, но и уникальных, возрождения утраченных художественных ремесел. Однако стоит отметить стремление реставраторов к максимальной достоверности воссозданий.
7. Воссоздание зданий, разрушенных войной, «дигитальный анастилоз»
Фрауэнкирхе в Дрездене, архитектор Георг Бер, 1726–1743 годы.
Реставрация — Ульрих Р. Шёнфельд, Кристоф Френцель, Уве Кинд,
1992–2005 годы
Восстановление Фрауэнкирхе в Дрездене является наглядной иллюстрацией новых тенденций в реставрационной практике Германии. Можно сказать, что на сегодняшний день преобладает стремление к целостной реставрации и даже воссозданию полностью утраченных памятников. Церковь, занимающая на картинах Каналетто Джованни Антонио Каналетто — (1697–1768) итальянский художник эпохи классицизма. такое же место, как колокольня Ивана Великого на полотнах Федора Алексеева Федор Алексеев — русский живописец, один из основоположников русского городского пейзажа; современники называли его русским Каналетто., почти полвека пролежала в руинах за забором. С 1993 года началась методичная разборка завалов. Все камни были рассортированы, с помощью компьютерной модели каждому было найдено свое место. Все недостающие блоки вырезаны заново из того же саксонского песчаника и обработаны вручную. Однако подлинные камни хорошо видны, они значительно темнее — таким образом, специальной сигнации Сигнация (лат. signo — «указываю», «обозначаю») — визуальное выявление дополнений, например, использование кирпича с маркировкой или контрастных по цвету и фактуре материалов. не требуется. Воссоздан памятник, разрушенный войной (его еще помнят целым), строительство произведено по первоначальным технологиям, подлинное легко отличить от воссозданного.
В защиту новых подземных помещений Фрауэнкирхе можно сказать, что они ведут себя скромно. Никаких пирамид и стеклянных клумб на поверхности, лишь пара невысоких стеклянных вентиляционных шахт, прилепившихся к одному из крылец. Функция — служебная, подсобные помещения для проведения концертов в церкви и размещения инженерного оборудования. Но все же объем новых элементов значительно превышает объем сохранившихся, то есть это новодел с элементами анастилоза.
8. Фрагментарная реставрация зданий, разрушенных войной
Новый музей в Берлине, архитектор Фридрих Август Штюлер,
1841–1859 годы.
Реставрация — Дэвид Чипперфильд, 1997–2009 годы
Реставрация Нового музея в Берлине — пожалуй, главное событие последних лет в архитектуре Германии — продолжает линию Старой пинакотеки в Мюнхене (реставрация и реконструкция — Ханс Дёльгаст, 1953–1957 годы). Как и многие другие здания, музей стоял в руинах со времен окончания войны. Многие элементы архитектурного убранства были складированы, развалины зарастали и разрушались. Для восстановления из множества вариантов был выбран наиболее скромный проект Дэвида Чипперфильда. Обрушенные части фасадов возвели из старого кирпича (аналогичного использованному при строительстве музея), но без штукатурки и, соответственно, без ордерного декора. Внутренняя структура восстановленных частей в целом воспроизводит историческую, но в отделке использованы бетонные элементы, четко маркирующие новые части. Что делает эту реализацию основных принципов научной фрагментарной реставрации, отраженных в Венецианской хартии, событием? Как ни удивительно, «лишь» дотошность реставраторов на грани безумия в сочетании со скромностью архитектурного решения новых элементов. Именно эта скромность заставляет совсем
