КурсАнтропология коммуналкиЛекцииМатериалы

Коммуналки глазами иностранцев

По просьбе Arzamas Елизавета Сурганова нашла граждан США, Великобритании и Италии, которые в разное время жили в коммунальных квартирах, и расспросила их о впечатлениях

18+
Праздник в коммунальной квартире. Фотография Владимира Лагранжа. 1987 год © Владимир Лагранж

Наоми Маркус, США

1979 год

«Я приехала в Москву в 1979 году учить русский. Сама я жила в общежитии, но у меня было много друзей, которые жили в коммунальных квартирах, и я часто ходила к ним в гости, иногда оставалась ночевать. Главное, о чем меня всегда просили друзья, — не разговаривать с соседями. Мой акцент меня выдавал, а друзья очень не хотели, чтобы соседи знали, что я американка. Я навсегда запомнила фразу, которую мне сказал один из моих друзей: „Нас хорошо научили бояться“. Меня просили не говорить по-английски даже в такси, тогда еще боялись всего.

У меня черные волосы и смуглая кожа, поэтому друзья пытались выдавать меня за армянку или грузинку. Встречаясь с их соседями в коридоре, я старалась только вежливо кивать и улыбаться. И как можно быстрее возвращалась в комнату своих друзей: там я себя чувствовала в безопасности. Поход в туалет был целым приключением. Мне все эти предосторожности казались лишними, но я не хотела, чтобы у моих друзей были проблемы, это ведь я могла в любой момент уехать.

Соседи, конечно, что-то подозревали — из-за моей внешности (все-таки я выглядела не очень по-армянски, скорее по-итальянски) и из-за моего поведения. Например, сначала я по американской привычке не снимала обувь у порога. Пару раз я брала чужой чайник или забывала свое мыло в ванной. А ведь на нем была надпись на английском! Я просто не привыкла к такому уровню секретности.

«Пару раз я брала чужой чайник или забывала свое мыло в ванной. А ведь на нем была надпись на английском!»

Впрочем, никаких проблем у моих друзей так и не возникло: я постоянно ходила в две-три квартиры, была дружелюбной и старалась как можно меньше попадаться кому-либо на глаза. И кажется, меня скоро стали воспринимать как дальнего родственника, просто немного странного. Конечно, там были люди, которые любили совать нос в чужие дела, но меня всегда предупреждали, с кем надо быть настороже.

Мне казалось ужасным, что взрослые люди живут со своими родителями в одной комнате, там же рожают и растят детей. В Америке все привыкли к тому, что частная жизнь — их личное пространство и его много. Здесь же никакого личного пространства не было. Я не могла поверить, что люди с этим смиряются.

В основном я бывала в квартирах, где жила интеллигенция, поэтому все друг с другом разговаривали уважительно. Но чувствовалось, что между людьми нет настоящей симпатии, это такая постоянная холодная война. Эта жизнь немного напоминала американские студенческие квартиры: нельзя трогать чужие сковородки, всегда надо сразу мыть за собой посуду, но все-таки это было другое, потому что студенты в Америке сами выбрали такую жизнь, а здесь у людей просто не было другого выбора.

«Бросалось в глаза, как люди старались преобразить в этих условиях свое, пусть даже маленькое, пространство. Комнаты выглядели как маленькие дворцы»

Бросалось в глаза, как люди старались преобразить в этих условиях свое, пусть даже маленькое, пространство. Комнаты выглядели как маленькие дворцы. Стены были увешаны красивыми расписными тарелками и восточными коврами. Ковры еще и помогали в звукоизоляции: в тех квартирах было же все слышно. Вдоль стен стояли шкафы с книгами, обязательно был проигрыватель с пластинками, свежие цветы с рынка. Как правило, из-за такого обилия вещей в этих комнатах было очень тесно, но зато уютно. Снаружи жил страх, ни с кем нельзя было говорить, зато в теплой и уютной комнате с чаем и музыкой можно было расслабиться. Такая маленькая крепость посреди коммунальной квартиры.

С коммуналкой связаны и особые романтические воспоминания. У меня в Москве был молодой человек. Но я-то жила в общежитии. Иногда мои друзья днем уходили и разрешали нам воспользоваться их комнатой. Они ставили цветы, оставляли шампанское. Делали нам такой подарок. Это было так странно — романтическое свидание в маленькой комнате посреди коммуналки. Но я чувствовала себя в полной безопасности.

Когда я приезжала уже по работе в СССР в конце 1980-х, чувствовалось, что отношения в коммунальных квартирах изменились. В конце 1970-х было ощущение, что ты застрял в этой коммунальной квартире навсегда, а это почти клаустрофобическое чувство. Например, обменять комнату в коммуналке в центре на две другие, но подальше было очень сложно. И эта практика обмена меня поразила. В конце 1980-х у людей начал появляться выбор, поэтому все стали чувствовать себя гораздо более спокойно».

Коммунальная квартира в Москве. Фотография Владимира Лагранжа. 1992 год © Владимир Лагранж

Стивен Харрис, США

1995 год

«В 1995 году я приехал в Санкт-Петербург преподавать английский. Мне был 21 год. Сначала я жил на окраине города в обычной квартире, но мне хотелось быть поближе к центру — и очень хотелось пожить настоящей русской жизнью, все время говорить по-русски. Поэтому через полгода я перебрался в коммунальную квартиру на Васильевском острове, комнату в которой для меня нашел коллега. Квартира была небольшая — помимо меня, там жила женщина по имени Ирина с дочерью моего возраста, Настей, и дворник Борис.

Ирина и Настя были из интеллигентной семьи, которая до революции владела всеми квартирами на их этаже в этом доме. Хотя сама Ирина родилась после войны и уже не помнила этого, она вела себя так, как будто это до сих пор была ее собственная квартира. Например, могла зайти в мою комнату в любой момент. Она, видимо, из тех же соображений сама убиралась на кухне и в ванной, не требовала этого от других жильцов. Я должен был только оставлять все в том виде, в каком я это застал.

«Один раз у нас погас свет, и, пока мы пытались понять, погас ли он во всем доме, Ирина надела резиновые перчатки, взяла отвертку и засунула ее в розетку»

Еще Ирина была мастер на все руки: например, чинила проводку, заменяя какие-то элементы фольгой из-под шоколада. Один раз у нас погас свет, и, пока мы пытались понять, погас ли он во всем доме, Ирина надела резиновые перчатки, взяла отвертку и засунула ее в розетку — в ответ посыпались искры. Невероятная женщина.

У всех моих знакомых американцев была в России одна и та же проблема: в квартирах, где мы жили, было очень много предметов, которые могли вот‑вот сломаться. С ними нужно было обращаться очень осторожно: например, кран нужно было поворачивать слегка, а мы его поворачивали с силой — и немедленно ломали. Я так сломал много вещей. Я просто не знал, как с чем обращаться. Ну, мне говорили, что я дурак, и всё.

На дворника Бориса Ирина смотрела свысока, а со мной была очень мила и много общалась. Она рассказывала мне, что в советское время, несмотря на всеобщий страх, всегда искала иностранцев и старалась с ними познакомиться. В ее комнате был телевизор, и она часто приглашала меня его смотреть. Бориса никогда.

Борис относился ко мне, как мне кажется, с некоторым подозрением, но все равно был очень мил. Он много пил и редко выходил из комнаты, вел себя очень тихо. И у меня, и у Ирины с Настей часто бывали гости, и иногда Борис был этим недоволен. В основном мы сидели с гостями на кухне, потому что там можно было курить, а ближе всего к кухне была именно комната Бориса. На кухне стоял большой разборный круглый стол, вокруг него было очень удобно сидеть, и однажды, когда Борису надоело возмущаться, он просто забрал к себе в комнату половину этого стола. И хотя мы были на него очень злы, мы ничего не могли с этим поделать. Но вообще конфликтов у нас было мало.

«Один раз, помню, кто-то съел мою сметану. Я как раз сварил себе пельмени и был очень зол, что у меня нет сметаны»

Иногда были проблемы из-за холодильника. Он был один, у каждого своя полка, и, если ты оставлял еду на чужой полке, кто-нибудь обязательно начинал возмущаться. А один раз, помню, кто-то съел мою сметану. Я как раз сварил себе пельмени и был очень зол, что у меня нет сметаны. Хотя сейчас мне неловко это вспоминать.

При этом мы часто угощали друг друга. У меня было больше денег, чем у моих соседей: во-первых, я давал частные уроки, а во-вторых, у меня была кредитка, которую они никогда не видели. Поэтому я мог позволить себе что-то, чего они позволить не могли. У меня всегда была лучше еда, дороже алкоголь, и я старался делиться.

Конечно, мое положение было особенным. Я оказался в этой коммунальной квартире по своему желанию, не от отсутствия выбора, и я мог уехать в любой момент обратно в США. У Насти, моей ровесницы, как и у многих моих русских друзей, тогда не было возможности найти хоть какое-то подобие собственного жилья. Поэтому все мои русские друзья больше всего любили проводить время у меня.

Мне очень хотелось жить настолько русской жизнью, насколько возможно. Но бывали моменты, когда я понимал, что я все равно чужой. С Ириной и Настей у меня были очень хорошие отношения, я учил их английскому, но они все равно всегда относились ко мне как к заезжему туристу, проявившему антропологический интерес к их дому. Конечно, коммунальные квартиры были мне интересны во многом потому, что представляли советскую эпоху, от которой я в 1995 году застал только осколки. А поскольку я очень интересовался советской историей, для меня это было идеальное место. Настоящая экзотика.

«Вместе со мной жил подозрительный дедушка, который сначала игнорировал меня, а через два‑три дня зашел в мою комнату, не говоря ни слова, поставил на стол тарелку с печеньем и ушел»

Потом я жил еще в нескольких коммунальных квартирах. В одной вместе со мной жил подозрительный дедушка, который сначала игнорировал меня, а через два-три дня после моего приезда просто зашел в мою комнату, не говоря ни слова, поставил на стол тарелку с печеньем и ушел. Потом я как‑то попытался с ним заговорить, но он дал понять, что не хочет. Я так и не понял, связано ли это было с тем, что я иностранец.

Конечно, квартира Ирины, Насти и Бориса была для меня особенной: я воспринимал ее как дом, потому что там всегда были люди, всегда было общение. И я очень скучал по этому, когда вернулся в США. Мне казалось, что пусть и вынужденно, но связи между людьми в коммунальных квартирах были прочнее, они больше общались друг с другом, чем в Америке, где каждый все же сам по себе. Поэтому каждый раз, когда я приезжал потом, я старался снова поселиться в коммунальной квартире. Хотя, наверное, я сильно романтизировал этот образ жизни».

Коммунальная квартира. Фотография Владимира Лагранжа. 1992 год © Владимир Лагранж

Анна Бланди, Великобритания

1990 год

«Я приехала в Россию, когда мне было девятнадцать. Это был 1990 год, я учила русский в Оксфорде и приехала в Москву на практику.

У меня был русский молодой человек, Сергей, и в какой-то момент он нашел нам комнату в коммунальной квартире, в старом доме в Колокольниковом переулке. Мы долго искали, где жить, и это был самый доступный вариант.

Это была большая трехкомнатная квартира: в одной жили мы, в другой — одна старушка, а третья была закрыта на ключ. Старушка была очень больна и всегда ходила по квартире в каком-то подобии ночнушки. Из квартиры она, кажется, никуда не выходила. От нее исходил очень тяжелый запах — мне кажется, она была уже не в состоянии сама мыться.

Раз в неделю к ней приходил мальчик из какой-то соцподдержки и приносил продукты, но тогда в магазинах были проблемы с едой, и часто он приходил ни с чем, просто сказать, что еды нет. Поэтому периодически мы кормили ее сами, отдавали ей какие-то импортные продукты из гуманитарной помощи. Конечно, она не знала, что делать с половиной из них. Один раз я зашла на кухню и застала ее варящей в кастрюле кукурузные хлопья. Видимо, она решила, что это что-то вроде каши.

«Периодически мы ей отдавали какие-то импортные продукты из гуманитарной помощи. Один раз я зашла на кухню и застала ее варящей в кастрюле кукурузные хлопья»

По сравнению с ней мы были очень богаты, могли себе позволить импортные продукты в западных магазинах, только-только тогда появлявшихся. Помимо учебы, я работала тогда переводчиком в журнале «Новое время», и мне платили рублями и едой. И эта разница в уровне жизни людей, живущих в одних и тех же бытовых условиях, была, конечно, для меня удивительна. Но для коммунальных квартир, как я понимаю, довольно типична.

Старушка была очень тихая, жила сама по себе, и мы ее почти не замечали. Мне кажется, она так и не поняла, что я иностранка. Зато прямо над нами жила наша хозяйка, и она всячески вмешивалась в нашу жизнь. Она все время за мной пристально следила — уверена, что она прослушивала мои телефонные разговоры с США, хотя в них ничего особенного не было.

Телефон в коммунальной квартире. Фотография Владимира Лагранжа. 1989 год © Владимир Лагранж

Кроме того, каждый месяц она порывалась поднять ренту. Когда мы отказывались платить, она начинала угрожать, что донесет на меня: я ведь жила в этой квартире нелегально, я должна была жить в общежитии. Для меня повышение платы не было таким критичным, тем более, что я в крайнем случае могла получать фунты из Лондона, но вот Сергею, не имевшему такой поддержки, было все тяжелее платить свою часть ренты. Поэтому я ругалась с нашей хозяйкой из принципа.

«Хозяйка все время за мной пристально следила — уверена, что она прослушивала мои телефонные разговоры с США»

Не могу сказать, что наша квартира была ужасна. В любом случае лучше, чем комнаты в общежитии. Единственной проблемой там были крысы — мы все время слышали, как они бегают внутри стен. В углах комнат на полу были небольшие металлические решетки — наверное, для мытья пола, и зимой крысы собирались у этих решеток и пытались пробраться в комнату.

Соседняя квартира тоже была коммунальная, но там в отличие от нашей много пили и ругались. Однажды в ходе какой-то алкогольной ссоры там даже кого‑то убили, приехала полиция, было очень не по себе. Я рассказала об этом своему русскому другу, и единственное, чему он удивился, что приехала полиция. Тогда толком не работали никакие службы.

Я много бывала и в других коммунальных квартирах. Если по городу тогда местами было страшно гулять, то в коммуналках как раз было очень спокойно из-за того, что там всегда были люди.

Один из моих друзей, Андрюша, жил в большой коммунальной квартире рядом с Пречистенкой, и у него постоянно бывали гости. Мне кажется, все иностранцы, которые жили в то время в Москве, так или иначе там пересекались. Андрюша много дружил с музыкантами, в частности с Борисом Гребенщиковым (признан иностранным агентом), и в его квартире всегда было шумно, звучала музыка.

«В той же квартире жила семья — тихие советские рабочие, которые в разгар нашего веселья приходили на кухню и пытались приготовить себе ужин»

Несмотря на то что кухня в той квартире была очень маленькая, все гости постоянно толпились и выпивали там. В той же квартире жила семья — тихие советские рабочие, которые в разгар нашего веселья приходили на кухню и пытались приготовить себе ужин. Для них это, наверное, был ад. Но мы были молоды и мало тогда об этом беспокоились. Потом, когда Андрюша разбогател, он выкупил всю квартиру, этой семье купил отдельную квартиру где-то на окраине в обмен на их комнату.

Для меня коммунальные квартиры не были шоком, я в принципе понимала, куда еду, и не ожидала очень комфортных условий. Тогда даже в собственных квартирах люди в России жили в условиях куда хуже, чем на Западе. Мне наша квартира казалась даже очаровательной — эти старые паркетные полы, металлические решетки, старая ванная и туалет, большая раковина на кухне. Для западного человека в этом был свой шарм. И потом, купив дом в Италии, я попыталась обставить его в похожем стиле».

Наш двор. Фотография Владимира Лагранжа. 1987 год © Владимир Лагранж

Джузеппина Ларокка, Италия

2009–2012 годы

«Когда я училась в аспирантуре, я несколько раз приезжала в Санкт-Петербург работать в архивах и все эти разы останавливалась в одной коммунальной квартире. Это было в 2009–2012 годах. Иногда я жила там пару недель, иногда несколько месяцев. Я оказалась в этой квартире случайно: мне посоветовала ее знакомая. Она находилась очень близко к Пушкинскому Дому, в который я ходила заниматься, мне это было очень удобно.

Строго говоря, это нельзя было назвать настоящей коммунальной квартирой: в советское время там действительно была коммуналка, но, когда там оказалась я, всю квартиру уже снимала одна семья. Но для меня это был первый опыт жизни с соседями в России. Мне они сдавали одну из комнат, и, кроме меня и них, там никого не было. Только однажды они сдали еще одну комнату какому-то человеку с Сахалина. Имени его никто не знал, все его так и звали — Сахалин.

«Однажды они сдали еще одну комнату какому-то человеку с Сахалина. Имени его никто не знал, все его так и звали — Сахалин»

Семья состояла из матери и троих детей — двух сыновей и младшей дочери. Наша жизнь была мало похожа на мое представление о жизни в коммунальной квартире. У нас не было никаких конфликтов, не было ощущения, что ты кому‑то постоянно мешаешь. У нас были очень хорошие отношения: мы много общались, вместе ходили на концерты, гуляли. Они бывали в Италии, и мы много о ней говорили, они показывали мне фотографии. Еще я часто готовила пиццу, один раз приготовила ее на день рождения хозяйки, и она даже записала весь процесс на видео, чтобы не забыть рецепт.

Самым непривычным для меня было то, что у них не было никаких правил и никакого расписания. В Италии обедают и ужинают в определенное время, они же садились за стол, когда хотели есть. Если они хотели устроить вечеринку, они ее устраивали, не спрашивая меня. Первые дни мне было тяжело, потому что я не понимала, как, собственно, устроена наша жизнь. Но потом привыкла.

Да, в смысле условий там было не очень комфортно. Я ничего не обязана была делать по дому, но я все равно старалась убирать за собой и мыть посуду. Иногда я мыла посуду и за ними: они часто оставляли грязные тарелки, особенно после своих многочисленных гостей. Они в целом редко мыли общее пространство, в туалете и в ванной было довольно грязно.

«Ключей от моей комнаты у меня не было — дочка и мать могли зайти в мою комнату не постучавшись»

Мы жили очень открыто и свободно. Может быть, слишком открыто — например, главную дверь они запирали только на ночь. Да, я могла делать, что хотела, звать в гости кого угодно. Но при этом у меня было мало личного пространства. Ключей от моей комнаты у меня не было — дочка и мать могли зайти в мою комнату не постучавшись. Сыновья, правда, всегда стучали. Иногда дети брали без спроса мои вещи или еду, которую я покупала. Просто говорили потом: „Ой, кстати, мы взяли твой сыр“. Но их мать так никогда не делала и в таких случаях строго отчитывала детей. Понятно, что они это делали не нарочно, для них это было просто естественно.

Наверное, это можно объяснить тем, что у них была большая семья и меня воспринимали как ее часть. Как-то раз я осталась ночевать у подруги и не предупредила их об этом. Они сами позвонили мне, обеспокоенные моим отсутствием. И просили в следующий раз обязательно их предупреждать. Такая семейная атмосфера была для меня очень комфортной, несмотря на все мелкие недостатки. Поэтому я была рада каждый раз туда приезжать.

В семье у них, правда, были необычные отношения, может быть, слишком для меня либеральные. Сыновья вообще относились к матери как к своей подруге, редко ее слушали. Как-то раз они отмечали Пасху, и мы заговорили о вере. Мать была очень верующая, а сыновья нет, и меня удивило, что они говорили с ней резко, без всякого уважения к ее убеждениям: Бога нет — и всё, а Пасха не имеет никакого смысла. Да, я тоже неверующая, но мне такое отношение показалось странным». 

Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Все курсы
Спецпроекты
Наука и смелость. Третий сезон
Детский подкаст о том, что пришлось пережить ученым, прежде чем их признали великими
Кандидат игрушечных наук
Детский подкаст о том, как новые материалы и необычные химические реакции помогают создавать игрушки и всё, что с ними связано
Автор среди нас
Антология современной поэзии в авторских прочтениях. Цикл фильмов Arzamas, в которых современные поэты читают свои сочинения и рассказывают о них, о себе и о времени
Господин Малибасик
Динозавры, собаки, пятое измерение и пластик: детский подкаст, в котором папа и сын разговаривают друг с другом и учеными о том, как устроен мир
Где сидит фазан?
Детский подкаст о цветах: от изготовления красок до секретов известных картин
Путеводитель по благотвори­тельной России XIX века
27 рассказов о ночлежках, богадельнях, домах призрения и других благотворительных заведениях Российской империи
Колыбельные народов России
Пчелка золотая да натертое яблоко. Пятнадцать традиционных напевов в современном исполнении, а также их истории и комментарии фольклористов
История Юрия Лотмана
Arzamas рассказывает о жизни одного из главных ученых-гуманитариев XX века, публикует его ранее не выходившую статью, а также знаменитый цикл «Беседы о русской культуре»
Волшебные ключи
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
«1984». Аудиоспектакль
Старший Брат смотрит на тебя! Аудиоверсия самой знаменитой антиутопии XX века — романа Джорджа Оруэлла «1984»
История Павла Грушко, поэта и переводчика, рассказанная им самим
Павел Грушко — о голоде и Сталине, оттепели и Кубе, а также о Федерико Гарсиа Лорке, Пабло Неруде и других испаноязычных поэтах
История игр за 17 минут
Видеоликбез: от шахмат и го до покемонов и видеоигр
Истории и легенды городов России
Детский аудиокурс антрополога Александра Стрепетова
Путеводитель по венгерскому кино
От эпохи немых фильмов до наших дней
Дух английской литературы
Оцифрованный архив лекций Натальи Трауберг об английской словесности с комментариями филолога Николая Эппле
Аудиогид МЦД: 28 коротких историй от Одинцова до Лобни
Первые советские автогонки, потерянная могила Малевича, чудесное возвращение лобненских чаек и другие неожиданные истории, связанные со станциями Московских центральных диаметров
Советская кибернетика в историях и картинках
Как новая наука стала важной частью советской культуры
Игра: нарядите елку
Развесьте игрушки на двух елках разного времени и узнайте их историю
Что такое экономика? Объясняем на бургерах
Детский курс Григория Баженова
Всем гусьгусь!
Мы запустили детское
приложение с лекциями,
подкастами и сказками
Открывая Россию: Нижний Новгород
Курс лекций по истории Нижнего Новгорода и подробный путеводитель по самым интересным местам города и области
Как устроен балет
О создании балета рассказывают хореограф, сценограф, художники, солистка и другие авторы «Шахерезады» на музыку Римского-Корсакова в Пермском театре оперы и балета
Железные дороги в Великую Отечественную войну
Аудиоматериалы на основе дневников, интервью и писем очевидцев c комментариями историка
Война
и жизнь
Невоенное на Великой Отечественной войне: повесть «Турдейская Манон Леско» о любви в санитарном поезде, прочитанная Наумом Клейманом, фотохроника солдатской жизни между боями и 9 песен военных лет
Фландрия: искусство, художники и музеи
Представительство Фландрии на Arzamas: видеоэкскурсии по лучшим музеям Бельгии, разборы картин фламандских гениев и первое знакомство с именами и местами, которые заслуживают, чтобы их знали все
Еврейский музей и центр толерантности
Представительство одного из лучших российских музеев — история и культура еврейского народа в видеороликах, артефактах и рассказах
Музыка в затерянных храмах
Путешествие Arzamas в Тверскую область
Подкаст «Перемотка»
Истории, основанные на старых записях из семейных архивов: аудиодневниках, звуковых посланиях или разговорах с близкими, которые сохранились только на пленке
Arzamas на диване
Новогодний марафон: любимые ролики сотрудников Arzamas
Как устроен оркестр
Рассказываем с помощью оркестра musicAeterna и Шестой симфонии Малера
Британская музыка от хора до хардкора
Все главные жанры, понятия и имена британской музыки в разговорах, объяснениях и плейлистах
Марсель Бротарс: как понять концептуалиста по его надгробию
Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта
Новая Третьяковка
Русское искусство XX века в фильмах, галереях и подкастах
Видеоистория русской культуры за 25 минут
Семь эпох в семи коротких роликах
Русская литература XX века
Шесть курсов Arzamas о главных русских писателях и поэтах XX века, а также материалы о литературе на любой вкус: хрестоматии, словари, самоучители, тесты и игры
Детская комната Arzamas
Как провести время с детьми, чтобы всем было полезно и интересно: книги, музыка, мультфильмы и игры, отобранные экспертами
Аудиоархив Анри Волохонского
Коллекция записей стихов, прозы и воспоминаний одного из самых легендарных поэтов ленинградского андеграунда 1960-х — начала 1970-х годов
История русской культуры
Суперкурс Онлайн-университета Arzamas об отечественной культуре от варягов до рок-концертов
Русский язык от «гой еси» до «лол кек»
Старославянский и сленг, оканье и мат, «ѣ» и «ё», Мефодий и Розенталь — всё, что нужно знать о русском языке и его истории, в видео и подкастах
История России. XVIII век
Игры и другие материалы для школьников с методическими комментариями для учителей
Университет Arzamas. Запад и Восток: история культур
Весь мир в 20 лекциях: от китайской поэзии до Французской революции
Что такое античность
Всё, что нужно знать о Древней Греции и Риме, в двух коротких видео и семи лекциях
Как понять Россию
История России в шпаргалках, играх и странных предметах
Каникулы на Arzamas
Новогодняя игра, любимые лекции редакции и лучшие материалы 2016 года — проводим каникулы вместе
Русское искусство XX века
От Дягилева до Павленского — всё, что должен знать каждый, разложено по полочкам в лекциях и видео
Европейский университет в Санкт-Петербурге
Один из лучших вузов страны открывает представительство на Arzamas — для всех желающих
Пушкинский
музей
Игра со старыми мастерами,
разбор импрессионистов
и состязание древностей
Стикеры Arzamas
Картинки для чатов, проверенные веками
200 лет «Арзамасу»
Как дружеское общество литераторов навсегда изменило русскую культуру и историю
XX век в курсах Arzamas
1901–1991: события, факты, цитаты
Август
Лучшие игры, шпаргалки, интервью и другие материалы из архивов Arzamas — и то, чего еще никто не видел
Идеальный телевизор
Лекции, монологи и воспоминания замечательных людей
Русская классика. Начало
Четыре легендарных московских учителя литературы рассказывают о своих любимых произведениях из школьной программы
Лекции
13 минут
1/6

Правила жизни в коммуналке

Почему в коммунальной жизни так много ограничений, законов и норм и кто их придумывает

Читает Илья Утехин

Почему в коммунальной жизни так много ограничений, законов и норм и кто их придумывает

13 минут
2/6

Где справедливость?

Как по-честному разделить коммунальные блага и что связывает справедливость с завистью

Читает Илья Утехин

Как по-честному разделить коммунальные блага и что связывает справедливость с завистью

11 минут
3/6

Ничего личного

Что такое личное пространство жителя коммунальной квартиры и возможно ли его сберечь

Читает Илья Утехин

Что такое личное пространство жителя коммунальной квартиры и возможно ли его сберечь

10 минут
4/6

Коммунальная паранойя

Что общего между логикой коммуналки и клиническим безумием

Читает Илья Утехин

Что общего между логикой коммуналки и клиническим безумием

15 минут
5/6

Разговор с государством

Зачем жители коммунальных квартир пишут письма в Кремль и что это говорит нам о мышлении советского человека

Читает Илья Утехин

Зачем жители коммунальных квартир пишут письма в Кремль и что это говорит нам о мышлении советского человека

12 минут
6/6

Психология доноса

Как устроены доносы и почему люди продолжают их писать

Читает Илья Утехин

Как устроены доносы и почему люди продолжают их писать

Материалы
Весь курс за 5 минут
Жизнь коммунальных квартир в самом кратком изложении
Илья Утехин: «Я попытался взглянуть на повседневность взглядом иностранца»
Краткая история жилищного вопроса
Как советская власть решала вопрос с жильем — от уплотнения до приватизации
Коммунальная жизнь в дневниках XX века
Как жили в коммунальных квартирах Блок, Тынянов, Чуковский, Ахматова и Можаев
Известные жители коммуналок
Что рассказывали о своем коммунальном опыте Пугачева, Путин, Норштейн и другие знаменитости
Фильм «Уплотнение»
Кто и как снимал первые советские агитки и почему они не имели успеха у публики
Что нам насаждали: от абортов до видеопрокатов
Как государство меняло советский быт
Коммунальная жизнь в прозе Булгакова
Уплотнение, прописка и шумные соседи в «Мастере и Маргарите», «Собачьем сердце» и других сочинениях
Что такое «параноид жилья»
При каких заболеваниях возникает бред ущерба и как понять, бредит ли ваш сосед
Зачем человеку личное пространство
Приватность и пространственное поведение у людей и животных
Коммунальная жизнь до коммуналок
Доходные дома, избы, трущобы и ночлежки в сочинениях русских и французских писателей XIX века
Кабаков —
о коммунальном мире
Высказывания художника Ильи Кабакова о коммунальных квартирах
9 фильмов про коммуналки
Семейное гнездо, тюрьма народов или дом счастливых людей в фильмах Михалкова, Германа и Попогребского
Коммуналки глазами иностранцев
Впечатления граждан США, Великобритании и Италии
Как вместить 10 семей в одну квартиру
Большая московская квартира до и после уплотнения
Коммунальный быт в фельетонах
Рассказы писателей и жалобы горожан в сатирических журналах эпохи нэпа
Хорошо ли вы знаете советский быт?
Опознайте предметы из коллекции Политехнического музея
Словарь коммунального быта
Краткий словарь терминов для тех, кто ничего не знает о жизни в коммунальных квартирах
Соседская переписка
О чем пишут друг другу жильцы коммунальных квартир
Коммунальные квартиры в 2015 году
Три петербургские квартиры, до сих пор остающиеся коммунальными, и их жители
Игра: как поменять лампочку в туалете
Сможете ли вы договориться с соседями по коммунальной квартире?