Недоказанные (пока) подделки
«Тихий Дон»
Спор о том, действительно ли Шолохов — автор «Тихого Дона» (а также «Донских рассказов» и первой части «Поднятой целины»), идут практически с момента публикации начала романа. Аргументы противников понятны: разве мог юнец с четырьмя классами образования написать грандиозный, потрясающе подробный и стилистически богатый роман-эпопею? Альтернативная версия: Шолохов присвоил литературные материалы некоего «белого» писателя — скорее всего, погибшего — и опубликовал как свои. Конспирологи даже говорят о «проекте „Шолохов“», организованном НКВД, которому нужно было предъявить миру великого советского писателя, «красного Льва Толстого» (а Шолохов за «Тихий Дон» позднее получил Нобелевскую премию). Антишолоховеды нашли множество текстологических аргументов против шолоховского авторства, но не смогли предоставить главного — кандидатуры настоящего автора (большинство голосов раздается в пользу казачьего писателя Федора Крюкова, но есть и контраргументы). Публикация рукописей Шолохова на рубеже веков скептиков не убедила; они утверждают, что текст сфальсифицирован: переписан Шолоховым от руки уже по печатному изданию.
«Лаокоон и его сыновья»
«Лаокоон» — эталонное произведение античной скульптуры, известное как несомненный шедевр еще со времен Плиния, который, восхваляя «Лаокоона», указывал в качестве его авторов трех родосских скульпторов. «Лаокоона», в частности, прославляли за абсолютно античное, не христианско-мученическое изображение страдания, за которым не сквозит загробное воздаяние. И тем не менее оно может оказаться подделкой, а фальсификатором — не кто иной, как Микеланджело Буонаротти. Причин подозревать неладное немало: статуя блестяще сохранилась благодаря тому, что была найдена не в земле, а в подземном хранилище; Микеланджело был в числе первых, кто оказалcя на месте обнаружения и помогал идентифицировать скульптуру. «Лаокоона» быстро купили, и только потом выяснилось, что он неидеально подпадает под плиниевские описания. Микеланджело начинал со скульптурных фальсификаций и активно нуждался в деньгах. Известно, что в то время он закупал много мрамора, а что из него делал — неясно; меж тем банковские счета скульптора росли, а сколько скульптор, прибегавший к услугам банков лишь изредка, хранил под подушкой, можно только догадываться. Хорошо известно, что прямо перед смертью Микеланджело стремительно сжег весь свой архив: будто прятал что-то. Версию о поддельности «Лаокоона» высказала в 2005 году исследовательница Линн Каттерсон; впрочем, соглашаться с ней коллеги не поспешили.
Письма Элоизы к Абеляру
Переписка французского философа Пьера Абеляра и его возлюбленной Элоизы — выдающийся образец интимной прозы XII века. Семь существующих писем относятся к периоду, когда любовники уже были разлучены: оскопленный Абеляр стал монахом в парижском аббатстве Сен-Дени, Элоиза — аббатисой монастыря Параклет в Шампани, когда-то основанного ее возлюбленным. Элоиза была женщиной необыкновенного ума, литературного таланта и силы духа для своего времени — и неудивительно, что переписка впечатлила потомков не меньше, чем автобиографические сочинения Абеляра; несчастные любовники XII века стали эмблемой и попали в стихи Поупа и Вийона, а Руссо в честь Элоизы назвал свой роман. Тем не менее споры об аутентичности переписки идут до сих пор: скептики считают, что письма Элоизы были написаны позже, и скорее всего — фальсификатором-мужчиной.
Письмо Биксби
Письмо Биксби — это короткое послание, которое президент США Авраам Линкольн адресовал Линде Биксби, матери пятерых сыновей, воевавших на стороне северян и погибших на Гражданской войне. Это письмо считается шедевром лаконичного и эмоционального линкольновского стиля. Между тем с ним все плохо. Во-первых, вскоре выяснилось, что вовсе не пятеро сыновей Биксби погибли на войне, а только двое, причем источником этих сведений было то же ведомство, на данные которого ссылался Линкольн, поэтому природа путаницы загадочна. Кроме того, загадочен адресат: несмотря на то что сыновья Линды Биксби сражались на стороне Севера, сама она сочувствовала конфедератам. Она вообще мало подходила на роль эталона скорбящей матери: Биксби обладала скверным характером и была чуть ли не сутенершей (и, в принципе, вполне могла подделать данные о гибели сыновей, надеясь на материальную выгоду). Оригинал письма не сохранился (не исключено, что его уничтожила сама миссис Биксби); известна литографическая копия, но с чего она сделана — неясно (велика вероятность, что с фальшивки). Наконец, даже если письмо действительно было отправлено и получено, все равно неизвестно, кто его автор: Линкольн или его секретарь Джон Хей.
«Озарения» Артюра Рембо
«Озарения», сборник верлибров и стихотворений в прозе, впервые был опубликован, когда Рембо уже бросил литературу и находился в Африке. В публикации значительную роль сыграл его бывший любовник Поль Верлен, который, однако, не только помог тексту увидеть свет, но и многое усложнил: Верлен воспроизводил часть стихов по памяти, напутал с порядком текстов, указывал сомнительные датировки (когда стихи были написаны, неясно до сих пор). История путешествия рукописи перед публикацией таинственна, а поэтика «Озарений» совершенно удивительна и не похожа ни на Рембо, ни на кого-либо еще. Все это заставляет подозревать стороннее авторство хотя бы части текстов. И их автором мог быть не только Верлен, но и поэт Жермен Нуво, с которым Рембо жил в Лондоне в 1874 году, почерком которого переписана (написана?) часть стихотворений и которому Рембо стремился передать рукопись.
Татищевские известия
Хотя Василий Татищев сделал немало (например, основал Пермь и Екатеринбург), делом его жизни стала «История Российская», которой он с перерывами занимался четверть века до самой смерти в 1750 году. Основоположник российской историографии первым взялся за масштабную систематизацию сведений из разных источников о российской древности. Однако между данных летописей и закралась тайна. Часть событий, которые Татищев дает по неизвестным хроникам, в дошедших до нас источниках вообще не упоминаются; кроме того, часто историограф не ставит ссылок на летописи вообще. События, известные нам лишь по «Истории Российской», получили название татищевских известий. Среди них, например, данные о древнейшей истории славян с легендарных времен до Владимира Красное Солнышко, источником которых Татищев называет никому не известную Иоакимовскую летопись. Отношение к татищевским известиям менялось радикально: если уже Карамзин смело отметал их, то многие историки рубежа XIX–XX веков вновь стали им доверять. В начале XXI века украинский ученый Алексей Толочко выпустил книгу, в которой обосновывал версию о фальсифицированности всех неподкрепленных другими источниками мест в труде Татищева; однако с историком согласились не все, и статус татищевских известий до сих пор неясен.
«Посмертный дневник» Георгия Иванова
«Посмертный дневник» — последний сборник стихов Георгия Иванова, самого яркого лирика первой волны русской эмиграции. Стихи, которые главный автор «парижской ноты» печатал перед самой смертью, он называл «дневником»; стихи, которые продолжила печатать его вдова, Ирина Одоевцева, логично названы дневником «посмертным». Что поздний шедевр Иванова на деле мог быть написан его вдовой, подозревал уже литературовед Юрий Иваск; крупнейший критик эмиграции и давний знакомый Иванова Георгий Адамович считал, что вдова могла дописывать стихи вокруг отдельных сохранившихся строчек (как будто в последнем Одоевцева устно признавалась, но объем ее вклада неизвестен). Рукописей стихов нет, но они бы мало что прояснили: вдова могла записывать за поэтом его стихи с голоса. Все основания подозревать подлог есть: Одоевцева известна своими увлекательными, но недостоверными мемуарами, а «Посмертный дневник» отличает тематическое прибавление: помимо трагичности существования и умирания, все стихи еще и о любви к единственному человеку рядом.
«Мертвый мальчик на дельфине»
Впечатляющая статуя на мифологический сюжет о морском животном, вынесшем на берег тело своего погибшего друга, — законная гордость Эрмитажа. Скульптура попала в Россию в 1780-х, когда Екатерина II купила коллекцию английского банкира и антиквара Джона Лайд-Брауна, составляющую костяк эрмитажной коллекции античной скульптуры. В Эрмитаже скульптуру относят к школе Рафаэля: якобы скульптор Лоренцетто создал ее с рисунка мастера. Однако в XXI веке в зарубежных каталогах работа стала появляться с другой подписью: ее атрибутируют Бартоломео Кавачеппи, современнику Екатерины и Лайд-Брауна, мастеровитому скульптору и оборотистому создателю имитаций.
«Дмитрий Шостакович» Венедикта Ерофеева
Венедикт Ерофеев рассказывал, что свой роман (или не роман) «Дмитрий Шостакович» потерял по пьяному делу в электричке в 1972 году. К знаменитому композитору произведение имело отношение самое опосредованное: «...как только герои начали вести себя не так, как должно, то тут начинаются сведения о Дмитрии Дмитриевиче Шостаковиче. Когда родился, кандидат такой-то, член такой-то и член еще такой-то Академии наук, почетный член, почетный командор легиона. И когда у героев кончается этот процесс, то тут кончается Шостакович и продолжается тихая и сентиментальная, более или менее, беседа. Но вот опять у них вспыхивает то, что вспыхивает, и снова продолжается: почетный член... Итальянской академии Санта-Чечилия и то, то, то, то». В середине 1990-х, уже после смерти Ерофеева, его друг, художник Слава Лён, заявил, что обнаружил роман, и напечатал три небольших фрагмента. Однако на этом публикация застопорилась. В одном из трех фрагментов нашлись пересечения с настоящим текстом Ерофеева «Благая весть», тогда неизвестным, но большинство специалистов считают, что «Шостакович» — это фальшивка, подготовленная Лёном. Более того, сам роман может оказаться мистификацией Ерофеева: вполне возможно, что «Шостаковича» никогда не существовало.
Редакция благодарит за подсказки Дмитрия Голубовского, Илью Доронченкова, Лелю Кантор-Казовскую, Олега Лекманова и Игоря Пильщикова.
