Андрей Зализняк против дилетантов и фальсификаторов
Крупнейший российский лингвист, научными методами доказавший подлинность «Слова о полку Игореве», популярным стилем объяснил, как лингвист опознает подделку, и описал, как обычному человеку не попасться на удочку фальсификаторам.
В этой книге Андрей Анатольевич Зализняк, первооткрыватель древненовгородского диалекта и составитель уникального грамматического словаря, предстает как истинный просветитель; академик чрезвычайно убедителен и пишет общедоступным языком. И, хотя Зализняк разговаривает с самым широким читателем, словосочетание «любительская лингвистика» на самом деле не значит «лингвистика, которой может заниматься любой»: оно значит ровно противоположное. «Любительская лингвистика» выступает здесь как антоним понятия «профессиональная»: судить о происхождении слов может только специалист, долго обучавшийся основам науки. В более поздних выступлениях Зализняк более прямолинейно говорил не о «любительской», а о «ложной» лингвистике: дилетанту за этимологию лучше не браться.
Основную часть книги составляет разгром «Новой хронологии» математика Анатолия Фоменко, предположившего, что практически все источники по древней и средневековой истории являются поддельными, и предложившему свою «реконструкцию» истории, которая оказалась более компактной. Зализняк показал, что множества построений Фоменко основаны на языковых сближениях, только проведенных абсолютно неграмотно, ассоциативно, вопреки существующим и давно открытым законам языка. В критике Зализняка много гнева, но еще больше остроумия: «Лишаясь лингвистического прикрытия, эти построения <А. Т. Фоменко> предстают в своем подлинном виде — как чистое гадание. К научному исследованию они имеют примерно такое же отношение, как сообщения о том, что автор видел во сне».
«Мне хотелось бы высказаться в защиту двух простейших идей, которые прежде считались очевидными и даже просто банальными, а теперь звучат очень немодно:
1) истина существует, и целью науки является ее поиск;
2) в любом обсуждаемом вопросе профессионал (если он действительно профессионал, а не просто носитель казенных титулов) в нормальном случае более прав, чем дилетант.
Им противостоят положения, ныне гораздо более модные:
1) истины не существует, существует лишь множество мнений (или, говоря языком постмодернизма, множество текстов);
2) по любому вопросу ничье мнение не весит больше, чем мнение кого-то иного. Девочка-пятиклассница имеет мнение, что Дарвин неправ, и хороший тон состоит в том, чтобы подавать этот факт как серьезный вызов биологической науке.
Это поветрие — уже не чисто российское, оно ощущается и во всем западном мире. Но в России оно заметно усилено ситуацией постсоветского идеологического вакуума.
Источники этих ныне модных положений ясны: действительно, существуют аспекты мироустройства, где истина скрыта и, быть может, недостижима; действительно, бывают случаи, когда непрофессионал оказывается прав, а все профессионалы заблуждаются. Капитальный сдвиг состоит в том, что эти ситуации воспринимаются не как редкие и исключительные, каковы они в действительности, а как всеобщие и обычные».
Приведенная цитата — из речи, произнесенной при принятии Солженицынской премии (книга, в которой эта речь опубликована, издана в премиальной серии); эта речь озаглавлена «Истина существует». И неудивительно: основной смысл «Заметок» Зализняка — не в развенчании Фоменко и фоменковцев, он в пафосе утверждения ценности науки.
