КурсИстория торговли в РоссииАудиолекцииМатериалы

Расшифровка Торговля в СССР

Карточки и валютные магазины, голод и фасадное изобилие, очереди и черный рынок

18+

Читать лекцию о советской торговле — задача, прямо скажем, непростая. Хронологически советский период небольшой, он охватывает немногим более 70 лет, с Октябрьской революции 1917 года, провозгласившей советскую власть, до 1991 года, распада Советского Союза. Иными словами, история советской торговли, как, впрочем, и история самого Советского государства, умещается в пределы человеческой жизни. Однако этот, казалось бы, неболь­шой с исторической точки зрения период включает и Гражданскую войну, и нэп, новую экономическую политику 1920-х годов, и первые пятилетки 1930-х, столь радикально изменившие советскую экономику, и трагедию Второй мировой войны, послевоенное восстановление, относи­тельно благо­получные 60-е и 70-е годы, а затем — новый резкий поворот, перестройку второй половины 80-х.

Время лекции ограничено и не позволяет дать исчерпывающий ответ на все вопросы. Но можно показать динамику развития, нарисовать большую панораму главных изменений.

История советской торговли началась вместе с историей Советского государ­ства, с установления власти большевиков сначала в Петрограде в октябре 1917 года, а затем — и по всей стране в результате победы в Гражданской войне. Именно в годы Гражданской войны и политики военного коммунизма были заложены основные принципы государственного снабжения населения: централизация продовольственных и товарных ресурсов в руках правитель­ственных органов и их централизованное же целевое распределение. Первое достигалось за счет политики разверстки, то есть зачастую насильственной конфи­скации продовольствия у крестьян, а второе — через карточ­ную систему. Те, кому полагались пайки, в основном получали их через лавки потребитель­ской кооперации. Иными словами, советской государ­ствен­ной торговли не было — было насильственное изъятие ресурсов у одних групп населения и их распре­деление в пользу других. 

Сдача зерна по продразверстке. 1918 год© ТАСС

По сути, новая власть провозгласила государственную монополию на торговлю основными продуктами питания. Такие товары назывались нормированными. Распределять их могли только государственные органы, продавать их в част­ных магазинах и на рынке было запрещено. Это, конечно, не значит, что нор­ми­рованные товары не попадали на вольный рынок, но нарушения карались показательными расстрелами по закону революционного времени. 

Провозглашение государственной продовольственной монополии и центра­лизованное распределение товаров стали результатом как марксистской идеологии, то есть неприятия большевиками вольного рынка, рассадника капитализма, так и тяжелой ситуации в стране, острой нехватки продо­вольствия и товаров. Время было трудное: Первая мировая и Гражданская войны привели к хозяйственной разрухе, гиперинфляции и голоду. И власть, и население боролись за выживание. 

Строго говоря, карточки на дефицитные товары появились в городах еще до того, как большевики взяли власть. Но именно в первые годы советской власти оформился главный принцип государственного снабжения: кормить не всех и даже не тех, кто особенно в этом нуждается, а тех, кто верен или нужен советской власти. Паек был трудовым и классовым. Суть этой политики нашла выражение в двух лозунгах: «Кто не работает, тот не ест» и «Кто не с нами, тот против нас». Значит, и кормить таких не надо. Как сказал Ленин: «Хлеба у нас нет, посадите буржуазию на восьмушку, а если не будет и этого, то совсем не давайте, а пролетариату дайте хлеб». 

Декрет СНК от 30 апреля 1920 года определил три категории на государ­ственном пайковом снабжении. Карточку А получили работники физического труда, карточку Б — лица умственного труда в советских учреждениях, карточку В — занятые на частных предприятиях, не эксплуатирующих наемный труд. Главная проблема, однако, состояла в том, что у государства не было ресурсов, чтобы прокормить даже эти приоритетные группы населения. 

Так, летом 1920 года карточки получили 35 миллионов человек. Для того чтобы выдавать им хотя бы по 400–500 грамм хлеба в день, нужно было заготавливать более пяти миллионов тонн зерна в год, а государство заготавливало немногим более миллиона. Выдачи мясных продуктов, сливочного масла, яиц вообще носили символический характер: в мае 1920 года на Москву — город с населением полтора миллиона человек — выделили только 42 яйца. Масло выдали только однажды, в октябре, и мизерное количество. Даже для группы А пайков было недостаточно, и выдавались они непостоянно. Состав продуктов в них был случайным, а их качество — низким. Люди получали овсяную муку, жмых, которым раньше кормили скот, сельдь, воблу. А те, кто снабжался по низшим категориям или не получил пайка, по словам совре­менника, угасали от «умеренности»  С. А. Павлюченков. Военный коммунизм в России: власть и массы. М., 1997., то есть были обречены на голодную смерть. 

Очередь за продовольствием по карточкам. Петроград, 1919 год© РИА ­­«Новости»

Если советской государственной торговли, по сути, не было, а пайковое распре­деление было скудным и крайне политизированным, то как же выживали люди? Основным занятием населения стало мешочничество. Толпы людей с мешками штурмовали поезда, рыскали по стране в поисках продовольствия. Это было прибыльное, но опасное занятие. На дорогах стояли заградительные отряды, которые изымали продукты, закупленные выше разрешенной нормы, и расстреливали спекулянтов. Писатель Александр Куприн, переживший голод в Гатчине, справедливо сказал: «Памятник мешочнику, спасшему в Граждан­скую войну многие тысячи жизней городского и сельского населения. Памятник ему!» 

Правительство было вынуждено в некоторой мере восстановить частную торговлю. Разрешили свободную мелочную торговлю ненормированными продуктами, а также торговлю изделиями кустарного производства и загра­ничными товарами. Однако в ассортимент частных мелких лавчонок сразу же пролезли и запрещенные к продаже нормированные продукты. 

Но главное, в стране существовал огромный вольный рынок. Советская власть считала его спекулятивным из-за дороговизны, но приходилось мириться с его существованием. Вольный рынок спасал население. Там торговали не только мешочники, перекупщики, кустари и крестьяне, но и рабочие, которым час­тенько выдавали зарплату изделиями их производства. На рынке торговали и советские учреждения, и государственные предприятия, выживавшие за счет бартера и продажи своих ресурсов. 

Благодаря вольному рынку крестьяне, отказывавшиеся брать за свои продукты никому не нужные бумажные деньги, в годы военного коммунизма накопили золотые царские монеты и иностранную валюту, которую позже, во время массового голода 1932–1933 годов, снесли в валютные магазины Торгсина. Неверно думать, как пишет историк Сергей Павлюченков в книге «Военный коммунизм в России», что на рынке торговали только «старушки, продающие последнее имущество на хлеб… безработные интеллигенты, торгующие с лотка довоенными серными спичками». На рынке можно было купить все, включая машины, станки, бумагу и прочую продукцию национализированных совет­ских предприятий. А в те дни, когда Красная армия терпела поражения в Гра­жданской войне и отступала под натиском белых, на рынке в надежде, что вернется старый режим, люди покупали у бывших владельцев национали­зирован­ное имущество: квартиры, имения и даже фабрики.

Смоленский рынок. Москва, 1921 год© Getty Images

Закончилась Гражданская война, большевики победили. Страну нужно было поднимать из разрухи, но продразверстка и скудное пайковое распределение, которые составляли основу военного коммунизма, были плохими стимулами к труду. Люди не видели смысла работать в ситуации, когда все отбирают, а взамен ничего не дают.

К тому же происходили опасные для советской власти социальные процессы. Голодные рабочие бежали из городов в деревню, поближе к кормилице-земле. Численность рабочего класса за годы Гражданской войны сократилась вдвое, а ведь именно рабочие составляли социальную опору советской власти. Кре­стьяне и в годы войны сопротивлялись политике продразверстки, а с оконча­нием войны начались массовые крестьянские восстания. В армии, где солда­тами были крестьянские сыны, тоже было неспокойно.

Для того чтобы удержаться у власти, нужно было изменить внутреннюю политику. И на смену военному коммунизму в 1921 году пришла новая экономическая политика, нэп. Были отменены карточки на продукты и товары и продразверстка — взамен крестьяне стали платить фиксированные налоги. 

Но главное — частный капитал был официально допущен в экономику страны. Именно частные инициатива и капитал привели к быстрым изменениям к лучшему. Люди вновь увидели смысл работать и зарабатывать деньги. Ранее национализированные мелкие предприятия переходили в частную собствен­ность. Открывались многочисленные частные магазинчики, лавки, кафе, рестораны. С отменой продразверстки у крестьян начали копиться продо­вольственные запасы. Жизнь бурлила и преображалась. 

Вот впечатления американца Арманда Хаммера, который благодаря комму­нистическим связям своего отца получил концессии в Советской России  Арманд Хаммер (1898–1990) — американский предприниматель и коллекционер искусства, вел постоянную торговлю с СССР, а в числе его предприятий на территории страны была, например, фабрика по производству карандашей. Известно также, что у Хаммера было письмо, компрометирующее Ленина, которое пытались получить за счет этого сотрудничества и подарков, в том числе произведений искусства.. Он пишет:

«Август 1921 года приближался к концу, когда я возвратился в Москву. Я отсутствовал немногим более месяца, но не мог поверить своим глазам. Неужели это была та самая нищая, грязная, унылая Москва, что я покинул месяц назад? Теперь улицы, которые были пустынны, заполнились людьми. Все куда-то спешили, лица были полны энергии и устремленности. Повсюду рабочие отдирали доски, которыми были заколочены фасады зданий, стеклили окна, штукатурили и красили стены. Загруженные до верху повозки везли товары в магазины». 

Ритм того времени передают и стихи Владимира Маяковского:

И сразу тишь,
                          дивящая даже;
крестьяне
                  подвозят
                                  к пристани хлеб.
Обычные вывески
                                  — купля —
                                                      — продажа —
— нэп.

Конечно, не стоит идеализировать нэп. Однако следует признать, что во время нэпа голод стране не угрожал. Относительное и хрупкое благополучие нэпа держалось главным образом на плечах крестьян. Крестьяне, которые состав­ляли более 80 % населения страны, кормили себя сами. Сельская торговля не баловала изобилием и была лишь дополнением к хозяйству. Если крестья­нин шел в сельскую лавку, то не за хлебом и мясом — он покупал там то, что не мог произвести сам: соль, спички, мыло, керосин, ситец. 

Благополучие крестьянского хозяйства являлось и залогом благополучия города. Крестьянский рынок, который существовал в каждом городе и местечке, был главным источником снабжения горожан. Товар поступал от зажиточных крестьян и середняков, которые либо продавали его загото­вителям — частным, государственным и кооперативным, — либо торговали сами. За годы нэпа на основе крестьянской торговли сложилась сложная система связей, составлявших межрайонный товарооборот. Именно благодаря крестьянскому хозяйству и рынку в период нэпа не было серьезных проблем с продовольствием.

В благополучии нэпа немалую роль играло частное предпринимательство на заготовительном рынке. Частник был мобилен, забирался в глухие уголки, скупая продукцию, перебрасывал ее на рынки отдаленных районов, перепро­давал мелким рыночным торговцам, владельцам ларьков, палаток, ресторанов, чайных, кафе, снабжал кустарей, занимавшихся промыслами, делал запасы, дожидаясь более выгодных условий продажи. 

Но особенно важную роль в период нэпа частник играл в торговле. Каза­лось бы, на частную патентованную торговлю приходилась всего лишь одна четверть розничного товарооборота страны, если не считать рыночной крестьянской торговли. Однако в розничной торговле частникам принад­лежало 75 % магазинов. Это значит, что частная торговля была мелкой и распыленной, в отличие от государственной, сконцентрированной в мага­зинах крупных промышленных центров. Она велась в многочисленных ларьках, палатках и вразнос по всей стране. Через эту торговую сеть продавалась не только продукция частного производства, но и продукция госпредприятий. Личная выгода была главным мотивом в деятельности частника, но именно она обеспечивала быстроту передвижения, эффективность, высокую сохранность товаров. 

Важность частников для торговли выглядит бесспорной на фоне слабого развития государственной промышленности. В конце 1920-х государство в год производило на человека всего лишь пять килограмм мяса и рыбы, восемь килограмм сахара, 12 килограмм молочных продуктов, полкило сливочного и три литра растительного масла, меньше одной банки консервов, меньше одного ботинка на человека, один носок или чулок, а также одну пару белья на 20 человек.

Да и государственная торговля была развита слабо. Государственные магазины в крупных городах специализировались на продаже винно-водочных изделий, мехов, товаров производственно-технического назначения, книг. Ассортимент госторговли не включал товары первой необходимости. В 1920-е годы госу­дарство фактически превратило кооперативную торговлю в канал государ­ственного снабжения населения. Через кооперацию продавалось 80 % продукции государственной промышленности. 

Кооперативный магазин. Коломна, 1924 год© РИА «Новости»

Рассказ о нэпе позволяет сделать важные выводы. Продовольственное благополучие покоилось на крестьянских рынках и самообеспечении, частном производстве и частной городской торговле. Уберите все это из системы снабжения — что останется? Слабо развитая государственная промышлен­ность, не способная обеспечить минимальные потребности населения, да скудная торговая сеть госторговли и кооперации, сконцентрированная в крупных городах. Развал частного сектора нэпа грозил катастрофой, но именно это и произошло. 

В конце 1920-х годов в СССР началась форсированная индустриализация, то есть создание крупной тяжелой и военной промышленности. Она осуще­ствлялась за счет уничтожения частного производства и частной торговли в городах и коллективизации в деревнях: индивидуальные крестьянские хозяйства насильственно объединяли в коллективные — колхозы. По стране прошли массовые репрессии против крестьян и частных производителей и торговцев. В 1931 году частная патентованная торговля была запрещена. 

Развал частной торговли и крестьянского рынка привел к глубочайшему социально-экономическому кризису. Вновь обострился товарный дефицит. Цены росли как на дрожжах, галопировала инфляция, среди населения началась паника. Председатель Госбанка Георгий Пятаков доносил: 

«Мануфактура по двойным ценам до середины марта [1930 года] шла очень туго. После этого, в особенно в мае и июне, она расхватана вся. Из продажи исчез шелк; расхватывают примуса, швейные машины и т. п. Из Нижнего Новгорода, из Чернигова пишут, что крестьяне в стремлении сбыть бумажные деньги покупают все, что попадает под руку. Характерно сообщение из Харькова о том, что там в короткий срок был совершенно раскуплен магазин антикварных вещей». 

А вот слова наркома торговли Анастаса Микояна: «Отвернули голову частнику. Частник с рынка свертывается и уходит в подполье, в фиктивные кооперативы, а государственные органы не готовы его заменить». Страна вернулась к мето­дам продразверстки, то есть мобилизации ресурсов посредством насильствен­ных государственных заготовок, и пайковому распределению. Карточки стихийно распространялись в регионах с 1927 года, а в 1931 году была введена всесоюзная карточная система на основные продукты питания и товары. В отличие от начала 1920-х — периода Гражданской войны и военного коммунизма, — теперь карточки были введены в мирное время, и оставались они довольно долго — до середины 1930-х годов.

Снова продавца заменил резчик, чьей задачей было быстро нарезать пайки. Вместо магазинов появились ЗР (закрытые распределители), ЗРК (закрытые рабочие кооперативы), ОРС (отделы рабочего снабжения) и, конечно, спец­распределители советской элиты. В закрытых распределителях покупать могли только прикрепленные люди. Чужаки попадали туда лишь по знакомству или за взятку. 

Советское руководство по-прежнему рассматривало торговлю как инструмент целевого распределения и орудие осуществления своей политики. Пайки получили только те, кто трудился на государственных предприятиях и учре­ждениях, а также их иждивенцы. Без карточек остались лишенные полити­ческих прав, так называемые лишенцы, и крестьяне, составлявшие более 80 % населения страны. Крестьяне должны были снабжаться из скудных колхозных ресурсов. Растущие госзаготовки, которые выгребали все из колхозных закро­мов, и плохое сельское снабжение вкупе с двумя неурожайными годами при­вели к массовому голоду в деревне в 1932–1933 годах. По разным подсчетам, в те годы от голода умерло от 3,5 до 7 миллионов человек. 

Государственное распределение товаров отличал крайний индустриальный прагматизм. «Где вы живете?», «На каком предприятии работаете?» — такие вопросы следовало задать рабочему или служащему, чтобы составить пред­ставление об условиях их пайкового снабжения. Государство разделило города и предприятия на промышленные и непромышленные. Лучшие нормы полу­чили те, кто был непосредственно занят на индустриальном производстве или строительстве, и те, кто жил в крупных промышленных городах, прежде всего в столице. Население Москвы составляло не более 2 % населения страны, но в 1932 году она получила около пятой части всего государственного фонда мяса, рыбы, муки, крупы, маргарина, предназначенного для снабжения городов СССР. Ленинград получил чуть меньше. Москва и Ленинград оттягивали львиную долю товаров, предназначенных для городского снабжения. 

Из-за скудости ресурсов государственное пайковое снабжение создавало иерархию бедности. Привилегии индустриального авангарда зачастую были иллюзорными. Так, например, американский инженер Джозеф Томсон, кото­рый работал в Свердловске  Ныне Екатеринбург., вспоминает, что единственным преимуществом в питании рабочих-ударников по сравнению с другими рабочими была тарелка горячих постных щей, которую они получали сразу же при перевыполнении нормы. 

А летом 1932 года в Ивановской области рабочие неиндустриальных произ­водств получили по карточкам только сахар, рабочие ведущих промышленных предприятий кроме сахара получили мясо, рыбу и крупу. Но семье индустри­ального рабочего, состоявшей как минимум из трех-четырех человек, на месяц выдали только один килограмм крупы, полкило мяса и полтора килограмма рыбы — этого было достаточно всего лишь на несколько дней. 

Хорошо власть обеспечивала только себя. Спецснабжение элиты появилось в стране еще в годы Гражданской войны, но в то время условия были очень скромными. В 1930-е годы оно значительно улучшилось. Вот пример пайка, который получали летом голодного 1932 года люди, жившие в Доме правительства — знаменитом Доме на набережной в Москве. Месячный паек включал четыре килограмма мяса и четыре килограмма колбасы, полтора килограмма сливочного и два литра расти­тельного масла, шесть килограмм свежей рыбы и две сельди, по три кило­грамма сахара и муки, столько же различных круп, восемь банок консервов, 20 яиц, два килограмма сыра и — внимание — килограмм кетовой икры, не считая печеного хлеба (800 грамм в день) и молока (один литр в день). А также 50 грамм чая, 1200 папирос, два куска мыла. 

В период карточной системы первой половины 1930-х городское население жило впроголодь, а крестьяне умирали от голода. Государство фактически призналось, что не может обеспечить население, призвав людей самим поза­ботиться о себе. Правительство рекомендовало, говоря языком документов того времени, создавать огородные кольца вокруг городов, строить «Днепро­строи капустного производства» и «Магнитострои птичьих инкубаторов», осваивать прудовое хозяйство на основе «мирного содружества и сожительства зеркального карпа, и гуся, и утки». 

Людей спасали подсобные хозяйства и рынок. Правительство стало стиму­лировать развитие рынка в голодном 1932 году, но рыночные цены кусались. В период голода муку на рынке продавали блюдцами, картофель — поштучно. Хотя рынок официально назывался колхозным, на деле главными продавцами всегда были крестьяне, которые привозили продукцию, выращенную на своих небольших приусадебных участках. 

Торгсин в Москве. Фотография Бориса Игнатовича. 1932 год© ТАСС

Кроме колхозного рынка в период карточной системы первой половины 1930-х советские люди могли покупать товары в магазинах Торгсина — Всесоюзного объединения по торговле с иностранцами на территории СССР. Но платить в торг­сине нужно было иностранной валютой или изделиями из драгоценных метал­лов и камней. Знаменитым стало описание великолепного торгсина на Смоленской площади из «Мастера и Маргариты»: «жирная плачущая розо­вая лососина», бочки «сельди керченской отборной», пирамиды из мандари­нов, шоколадная Эйфелева башня, «сотни штук ситцу богатейших расцветок», «штабеля коробок с обувью» — таким увидели торгсин булгаковские герои. 

Однако большинство торгсинов в стране были лишены этого великолепия. Основными товарами там были обычные, но бесценные в период голода мука, крупа и сахар. В голодные годы первых пятилеток люди принесли в Торгсин почти 100 тонн чистого золота, и он стал одним из основных источников валютного финансирования советской индустриализации. 

После рекордного урожая 1934 года, в январе 1935-го в СССР отменили карточки на хлеб, а затем и на другие продукты питания и товары. «Жить стало лучше, товарищи, жить стало веселее!» — сказал Сталин. Народ поправил его: «Жить стало легче». На месте закрытых распределителей открывались мага­зины, доступные для всех. Образцовые универмаги, фирменные магазины тканей, одежды, обуви, посуды, электротоваров, специализированные продо­вольственные магазины — «Бакалея», «Молоко», «Гастроном» — стали приметами нового времени. Процветал крестьянский рынок. 

В этой новой жизни облик процветающего гражданина становился символом процветающей страны. Государство стало прививать вкус к хорошим вещам и веселому досугу. Мосторг продавал вечерние платья и смокинги, можно было вызвать такси по телефону, появилось больше личных автомобилей, вырос спрос на услуги косметологов, в городах открывались парфюмерные и цветоч­ные магазины. Страна вступала в новый период — по официальной термино­логии, период свободной торговли. 

С ней связывались большие надежды. Люди, уставшие от голода и бестоварья карточной системы, мечтали о заполненных товарами магазинах. Политбюро рассчитывало с помощью свободной торговли оздоровить экономику страны, ликвидировать дефицит госбюджета, остановить денежные эмиссии, создать стимулы к труду. 

Сбылись ли эти надежды? Насколько свободной была провозглашенная свободная торговля? Следует ответить на этот вопрос сразу: свободной торговли не получилось. Правительство проводило торговую реформу не за счет расширения рыночной свободы, а за счет перераспределения государственных ресурсов. Пределы частного предпринимательства и торговли остались все те же: индивидуальное кустарное производство, мелочная и кол­хозная торговля, небольшое личное крестьянское подсобное хозяйство. Руко­водство страны действительно хотело вырваться из порочного круга дефицита товаров и госбюджета, но не хотело менять основ советской экономики. Моно­польным производителем в стране по-прежнему оставалась государственная промышленность, а приоритетными областями — развитие тяжелой и военной индустрии. 

Острый дефицит товаров сохранился, а накануне Великой Отечественной войны обострился, в то время как денежные доходы населения при искусствен­ной стабильности цен быстро росли. Государственная торговая сеть оставалась недостаточной для огромной страны и все так же концентрировалась в городах. В последние годы третьей пятилетки, накануне войны, на каждые 10 тысяч человек населения приходился всего лишь 21 магазин — это всего на три мага­зина больше, чем в период карточной системы. В основном это были мелкие предприятия. Специализированных магазинов, появление которых ознаме­новало наступление эры открытой торговли, были единицы. В 1940 году насчитывался лишь один мясорыбный или плодоовощной магазин на два города или городских поселка, один магазин культтоваров на четыре-пять городов, один специализированный магазин обуви, ткани или швейных изделий на 15–17 городов. 

Товарный дефицит приводил к тому, что в открытой торговле сохранялось нормирование. Совнарком СССР установил нормы отпуска товаров в одни руки. В 1936–1939 годах человек за одну покупку не мог получить больше двух килограмм мяса, колбасы, хлеба, макарон, крупы, сахара, трех килограмм рыбы, полкило масла и маргарина, 100 грамм чая, 200 папирос, 2 кусков хозяйственного мыла, пол-литра керосина. В 1940 году в связи с ухудшением продовольственной обстановки в стране нормы отпуска в одни руки были снижены. Кроме того, стали нормироваться товары, которые ранее продавались без ограничения.

Кроме этих официально установленных правительством норм существовали и неофициальные. Продавцы и люди, стоявшие в очередях, сами вводили их, выкрикивая: «Больше килограмма в руки не давать!», «Отпускать не больше пяти метров в руки!» Дважды за короткий период предвоенной открытой торговли, во время кризисов снабжения 1936–1937 и 1939–1941 годов, норми­рование стихийно перерастало в неофициальную карточную систему. С помо­щью карточек местные власти старались защитить городского потребителя и в первую очередь рабочих от наплыва в города крестьянского товарного десанта. 

Не избежали люди и локального голода. Так, зимой и весной 1937 года в колхозах Воронежской и Челябинской областей, в Мордовии, Татарской АССР, Республике немцев Поволжья, Курской области, колхозах Украины голодали несколько тысяч семей  Трагедия советской деревни. В 5 т. Т. 5. Кн. 1. М., 2004.
ГДА СБУ. Ф. 16. Оп. 1. Д. 159. Л. 27–29, 35–36, 142–143.
. Тысячи человек опухли от недоедания, десятки умерли. В период открытой торговли второй половины 1930-х люди могли избежать ограничений и превысить установленные нормы, покупая товары в разных магазинах, поскольку прикрепления к магазинам не было. Но обход магазинов имел свои пределы. Товар не залеживался на полках — его нужно было искать. Часто приходилось ехать в другой город, стоять в очереди долгие часы, а то и дни. Кроме того, в периоды обострения товарного дефицита местное руководство принимало ограничительные меры: устанавливало контроль за покупками, восстанав­ливало систему закрытых распределителей.

Государственная торговля второй половины 1930-х годов все так же была частью системы центра­лизованного распределения и, как и в период карточной системы первой половины десятилетия, подчинялась индустриальным приоритетам.

Деревня по-прежнему оставалась нелюбимой падчерицей советской торговли. Даже в благополучные годы второй пятилетки на сельскую душу государство выделяло товаров в 4,5 раза меньше, чем на горожанина. Почти половину сельских магазинов составляли мелкие лавочки с мизерным оборотом в 10–25 рублей в день. В них, как правило, работал один продавец, на полках вперемешку лежали съестные товары и нехитрый ширпотреб. Одна такая лавка обслуживала население в радиусе нескольких километров, а более крупный сельский магазин был единственным на 15–20 километров вокруг. Именно поэтому крестьяне составляли постоянный контингент городских очередей. В советское время они ехали в города не только за мануфактурой, одеждой и обувью, но и за хлебом. По московским очередям можно было изучать географию всего Советского Союза.

В связи с подготовкой к мировой войне дефицит товаров и продовольствия обострился. Председатель Совнаркома Вячеслав Молотов 17 сентября 1939 года еще говорил по радио о том, что страна обеспечена всем необходимым и может обойтись без карточной системы снабжения, а люди бросились в магазины. Соль, спички, крупы и другие стратегические продукты были сметены с полок. 

Государственная торговля не справилась даже с напряжением короткой войны с Финляндией зимой 1939–1940 годов. Приведу лишь несколько выдержек из писем людей того времени. Например: «Снова очереди с ночи за жирами, пропал картофель, совсем нет рыбы»  С. Абуладзе — В. М. Молотову. РГАЭ, ф. 7971, оп. 16, д. 77, л. 207–208.. Или: 

«Готовить не из чего. Все магазины пустые, за исключением в небольшом количестве селедка, изредка если появится колбаса, то в драку. Иногда до того давка в магазине, что выносят [людей] в бессознательности»  П. С. Клементьева — И. В. Сталину. Поступило в ЦК ВКЩб 2 февраля, 1940 г. РГАЭ, ф. 7971, оп. 16, д. 77 л. 98, 99. Заверенная копия.

А вот одно из многочисленных донесений  Речь идет о донесениях в НКВД. о состоянии торговли в Москве:

«Дзержинский универмаг. Скопление публики началось в 6 часов утра. Толпы располагались на ближайших улицах, трамвайных и автобусных остановках. К 9 часам в очереди находилось около 8 тыс. человек». 

С карточками страна вступила в 1930-е годы — с карточками и очередями и оставляла их, а впереди была большая война. 

Вторая мировая война втянула в сферу государственного регулирования торговли гораздо больше государств, чем Первая. Общегосударственные карточные системы существовали почти во всех воевавших странах. Норми­рование охватило не единичные, как в Первую мировую войну, а все основные продукты питания и товары. Во Франции с учетом особенностей французской кухни были установлены даже нормы на вино. Во всех воевавших государствах нужды армии имели приоритет. Но на Западе у союзников были сильны идеи уравнительного снабжения гражданского населения. 

В Советском Союзе в начале войны открытая торговля сохранялась. Но к февралю 1942 года в связи с резким сокращением производства и огромными потерями товарных ресурсов карточки стали регулировать продажу всех основных продуктов и промтоваров. В то время как в других воюющих государствах все взрослое население объединялось в группу обычных потребителей, получавших равные нормы, в СССР оно делилось. Преиму­щество в снабжении имели рабочие и инженерно-технические работники промышленных предприятий, строек, транспорта. Стратификация снабжения зависела и от важности отраслей народного хозяйства. К первой категории относились работники оборонной, угольной, нефтяной, химической промыш­ленности, металлургии, машиностроения, лесохимических предприятий, транспорта, строек оборонной и тяжелой промышленности. Остальные отрасли вошли во вторую категорию. Даже дети подразделялись на потре­бителей первой и второй категории в зависимости от места работы их роди­телей. Отдельные группы снабжения составляли иждивенцы и служащие. Крестьяне вновь оказались вне карточной системы снабжения.

Таким образом, карточная система в СССР в период Великой Отечественной войны являлась более стратифицированной, чем те, что существовали в других воюющих государствах. 

Интересная деталь: в годы войны государственная продажа водки, как и в начале 1930-х, вновь стала одним из основных источников пополнения госбюджета. Поллитровка, которая в 1940 году стоила 11 рублей 50 копеек, три года спустя по карточкам обходилась в 80 рублей 50 копеек, а в госу­дарственной коммерческой торговле в 1944 году — 250 рублей. Водка обеспечивала шестую часть государственных доходов в 1944–1945 годах. 

В условиях избирательного и крайне недостаточного пайкового снабжения население выживало с помощью проверенных методов: мешочничества, огородов, воровства, спекуляции. Вновь вольный рынок доминировал над государственной системой снабжения. В повести «Тишина» писателя-фронтовика Юрия Бондарева находим колоритное описание одного из московских рынков во время войны. 

«Рынок этот был не что иное, как горькое порождение войны, с ее нехватками, дороговизной, бедностью, продуктовой неустроен­ностью. Здесь шла своя особая жизнь. Разбитные, небритые, ловкие парни, носившие солдатские шинели с чужого плеча, могли сбыть и перепродать что угодно. Здесь из-под полы торговали хлебом и водкой, полученными по норме в магазине, ворованным на базах пенициллином и отрезами, американскими пиджаками и презерва­тивами, трофейными велосипедами и мотоциклами, привезенными из Германии. Здесь торговали модными макинтошами  Макинтош — непромокаемая ткань, названная по имени создателя Чарльза Макинтоша. Макинтошами называли и сшитые из этой ткани плащи., зажигалками иностранных марок, лавровым листом, кустарными на каучуковой подошве полуботинками, немецким средством для ращения волос, часами и поддельными бриллиантами, старыми мехами и фальшивыми справками и дипломами об окончании института любого профиля. Здесь торговали всем, чем можно было торговать, что можно было купить, за что можно было получить деньги, терявшие свою цену».

С окончанием войны началось восстановление торговли. Послевоенный голод 1946–1947 годов, вызванный разрухой и неурожаем, от которого сильнее всех пострадали крестьяне, несколько замедлил этот процесс, но после хорошего нового урожая карточки в декабре 1947 года были отменены. Одновременно с помощью денежной реформы, обмена старых денег на новые, была изъята избыточная масса денежных накоплений населения. К концу войны из 407 ты­сяч довоенных магазинов осталось только 245 тысяч. Оккупированные терри­тории потеряли до 80 % предприятий торговли. 

Задача восстановления торговой сети была выполнена к началу 1950-х годов. Доля водки в продажах упала до довоенных 10–12 %. Вместо водки важным источником пополнения бюджета стала коммерческая продажа хлеба. Вольный рынок в стране сохранялся, но с нормализацией положения государственная торговля стала доминировать над рынком.

Последние годы сталинского правления следует рассматривать как переход от голодных и кризисных довоенных и военных лет, где остро стояла проблема физического выживания, к нормальной советской экономике. Эта нормаль­ность заключалась в том, что в 1960–80-е годы не было серьезных кризисов снабжения и массового голода, благосостояние людей медленно, но неуклонно росло. 

Колбасный отдел продовольственного магазина. Москва, 1950 год© ТАСС

Однако сфера легального частного предпринимательства оставалась крайне узкой. Она по-прежнему была представлена колхозными рынками, крошеч­ными подсобными хозяйствами крестьян и горожан, индивидуальной деятель­ностью кустарей, барахолками и толкучками. Из-за ограничения частной инициативы в советской экономике сохранялся острый товарный дефицит, но характер его изменился. В условиях растущего благополучия люди не рыс­кали в поисках муки и хлеба — они искали модные, красивые и дорогие вещи: мебель, посуду, ковры. Советские очереди за дефицитным ширпотребом стояли не только часами, но и днями, а виртуальные очереди — месяцами и даже годами. Так, годами можно было находиться в очереди за легковой машиной. Люди, стоявшие в виртуальной очереди, приезжали в назначенные дни отмечаться в магазин, там опять отстаивали очередь, а по прибытии товара получали почтовую карточку с приглашением приехать и выкупить товар в положенный срок.

Наличие денег не было достаточным условием для покупки. В условиях, когда полки магазинов были полупустыми, ассортимент — скудным, а товары — низкого качества, покупка превращалась в добывание товаров. Слово «купить» в быту заменялось словом «достать». Короткий вопрос «Где достал?» был многозначен. В ответе на него предполагалось указать не только магазин, куда завезли дефицитный товар, но и то, через каких друзей и знакомых человек смог его получить, сколько часов отстоял в очереди, сколько переплатил за товар, и многое другое. 

Одним из наиболее распространенных способов добычи желанного товара был блат — доступ к дефицитным товарам через родственников или знакомых. Действовал принцип «ты мне — я тебе». Например, ты мне — билеты в Боль­шой театр, а я тебе — финский сервелат. 

Верхом мечтания советского потребителя было попасть в валютные магазины «Березка». Их открыли в 1960-х для того, чтобы советские люди, которые работали за рубежом и получали зарплату в валюте, не тратили ее за границей или на черном рынке, а отдали Советскому государству в обмен на чеки Внешпосылторга. На эти чеки в «Березке» можно было купить импортные товары: бытовую технику, радиотовары, косметику, модную одежду и обувь. «Березка» предназначалась для избранных, но попасть туда мог любой, кто купил чеки у спекулянтов. Некоторые сравнивают «Березку» со сталинским валютным торгсином 1930-х годов, но это сходство поверхностно. Торгсин и его время представляли грандиозную ломку, голодную трагедию миллионов, а «Березка» была фарсом номенклатурного социализма.

В магазине «Березка». Ленинград, 1968 год© РИА «Новости»

Поскольку ограниченность ресурсов у государства и дефицит сохранялись, то в советской торговле, бывало, вводили нормы продажи в одни руки, а то и талоны на товары. Для номенклатуры сохранилась система спецснабжения. Сохранялась и социальная и географическая иерархия государственной торговли. Люди шутили, что правительство решило вопрос снабжения просто: всё посылало в Москву, а оттуда продовольственные десанты и колбасные поезда развозили товар по городам и весям. Спекулянты продолжали играть важную роль в торговле, перераспределяя товарные ресурсы по принципам рыночной экономики, продавая не тем, кого государство считало более важным и нужным, а тем, у кого были деньги. Спекулятивный рынок похорошел: теперь он предлагал не поношенные старые вещи, а богатый ассортимент самых модных и элитных товаров. Росло и число мест, куда проникали частные рыночные операции, которые ранее концентрировались почти исключительно на базарах и толкучках.

Мы проделали огромный путь от революции 1917 года до так называемого развитого социализма 1980-х. Много радостных и трагических событий произошло в это время, но суть советской торговой системы оставалась в целом неизменной. Эту суть составляло централизованное перераспределение ограниченных государственных ресурсов в пользу городов, а внутри городского населения — в пользу занятых в промышленном производстве, и, конечно, советской элиты. В периоды кризисов централизованное государственное снаб­жение приобретало форму карточной, крайне стратифи­цированной системы. При ослаблении же товарного дефицита централизо­ванное распределение освобождалось от крайностей карточного снабжения, приобретая видимость свободной торговли. При новом обострении товарного дефицита свободная торговля проходила через рецидивы карточной системы. 

Еще один важный вывод лекции касается роли рынка в советской торговле. Хотя советская экономика считалась безрыночной, на самом деле рынок — легальный и черный — играл важную роль для советских людей. Эта роль особенно усиливалась в периоды товарных кризисов.

В завершение лекции следует сказать, что торговля была одной из сфер, в которых реформы Михаила Горбачева привели к наиболее существенным и заметным переменам. Разрешение открывать частные производственные и торговые кооперативы привело к бурному развитию легальной частной торговли. Страна покрылась сетью магазинчиков, лавочек, киосков, палаток. Частники продавали свой и привозной товар и через крупные государственные магазины. Более того, огромные дворцы спорта были отданы под рынки. Рынок вновь возобладал над государственной торговлей.

Расшифровка
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы и подкасты
«Махабхарата»: великий древнеиндийский эпос
Как живые
Ереван: город и его мир
Вселенная Достоевского
Культура Китая в страшных сказках и преданиях (18+)
Шутки в сторону
Лучший друг Владимир Высоцкий (18+)
Вершки и корешки: культурная история растений
Мир Толкина. Часть 2: три великих сказания Средиземья
Цивилизация древних майя
Иранская мифология: боги, герои и злодеи
Поэзия скальдов: загадки и герои
Мыслители Древней Руси
Что там, за Садовым
Кто такие обэриуты
Шерлок Холмс: человек, который никогда не жил и никогда не умрет
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1: жизнь и легендариум
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
«Махабхарата»: великий древнеиндийский эпос
Как живые
Ереван: город и его мир
Вселенная Достоевского
Культура Китая в страшных сказках и преданиях (18+)
Шутки в сторону
Лучший друг Владимир Высоцкий (18+)
Вершки и корешки: культурная история растений
Мир Толкина. Часть 2: три великих сказания Средиземья
Цивилизация древних майя
Иранская мифология: боги, герои и злодеи
Поэзия скальдов: загадки и герои
Мыслители Древней Руси
Что там, за Садовым
Кто такие обэриуты
Шерлок Холмс: человек, который никогда не жил и никогда не умрет
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1: жизнь и легендариум
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Все курсы
Спецпроекты
История евреев
Исход из Египта и вавилонское пленение, сефарды и ашкеназы, хасиды и сионисты, погромы и Холокост — в коротком видеоликбезе и 13 обстоятельных лекциях
Искусство видеть Арктику
Подкаст о том, как художники разных эпох изображали Заполярье, а также записки путешественников о жизни на Севере, материал «Российская Арктика в цифрах» и тест на знание предметов заполярного быта
Празднуем день рождения Пушкина
Собрали в одном месте любимые материалы о поэте, а еще подготовили игру: попробуйте разобраться, где пишет Пушкин, а где — нейросеть
Наука и смелость. Третий сезон
Детский подкаст о том, что пришлось пережить ученым, прежде чем их признали великими
Кандидат игрушечных наук
Детский подкаст о том, как новые материалы и необычные химические реакции помогают создавать игрушки и всё, что с ними связано
Автор среди нас
Антология современной поэзии в авторских прочтениях. Цикл фильмов Arzamas, в которых современные поэты читают свои сочинения и рассказывают о них, о себе и о времени
Господин Малибасик
Динозавры, собаки, пятое измерение и пластик: детский подкаст, в котором папа и сын разговаривают друг с другом и учеными о том, как устроен мир
Где сидит фазан?
Детский подкаст о цветах: от изготовления красок до секретов известных картин
Путеводитель по благотвори­тельной России XIX века
27 рассказов о ночлежках, богадельнях, домах призрения и других благотворительных заведениях Российской империи
Колыбельные народов России
Пчелка золотая да натертое яблоко. Пятнадцать традиционных напевов в современном исполнении, а также их истории и комментарии фольклористов
История Юрия Лотмана
Arzamas рассказывает о жизни одного из главных ученых-гуманитариев XX века, публикует его ранее не выходившую статью, а также знаменитый цикл «Беседы о русской культуре»
Волшебные ключи
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
«1984». Аудиоспектакль
Старший Брат смотрит на тебя! Аудиоверсия самой знаменитой антиутопии XX века — романа Джорджа Оруэлла «1984»
История Павла Грушко, поэта и переводчика, рассказанная им самим
Павел Грушко — о голоде и Сталине, оттепели и Кубе, а также о Федерико Гарсиа Лорке, Пабло Неруде и других испаноязычных поэтах
История игр за 17 минут
Видеоликбез: от шахмат и го до покемонов и видеоигр
Истории и легенды городов России
Детский аудиокурс антрополога Александра Стрепетова
Путеводитель по венгерскому кино
От эпохи немых фильмов до наших дней
Дух английской литературы
Оцифрованный архив лекций Натальи Трауберг об английской словесности с комментариями филолога Николая Эппле
Аудиогид МЦД: 28 коротких историй от Одинцова до Лобни
Первые советские автогонки, потерянная могила Малевича, чудесное возвращение лобненских чаек и другие неожиданные истории, связанные со станциями Московских центральных диаметров
Советская кибернетика в историях и картинках
Как новая наука стала важной частью советской культуры
Игра: нарядите елку
Развесьте игрушки на двух елках разного времени и узнайте их историю
Что такое экономика? Объясняем на бургерах
Детский курс Григория Баженова
Всем гусьгусь!
Мы запустили детское
приложение с лекциями,
подкастами и сказками
Открывая Россию: Нижний Новгород
Курс лекций по истории Нижнего Новгорода и подробный путеводитель по самым интересным местам города и области
Как устроен балет
О создании балета рассказывают хореограф, сценограф, художники, солистка и другие авторы «Шахерезады» на музыку Римского-Корсакова в Пермском театре оперы и балета
Железные дороги в Великую Отечественную войну
Аудиоматериалы на основе дневников, интервью и писем очевидцев c комментариями историка
Война
и жизнь
Невоенное на Великой Отечественной войне: повесть «Турдейская Манон Леско» о любви в санитарном поезде, прочитанная Наумом Клейманом, фотохроника солдатской жизни между боями и 9 песен военных лет
Фландрия: искусство, художники и музеи
Представительство Фландрии на Arzamas: видеоэкскурсии по лучшим музеям Бельгии, разборы картин фламандских гениев и первое знакомство с именами и местами, которые заслуживают, чтобы их знали все
Еврейский музей и центр толерантности
Представительство одного из лучших российских музеев — история и культура еврейского народа в видеороликах, артефактах и рассказах
Музыка в затерянных храмах
Путешествие Arzamas в Тверскую область
Подкаст «Перемотка»
Истории, основанные на старых записях из семейных архивов: аудиодневниках, звуковых посланиях или разговорах с близкими, которые сохранились только на пленке
Arzamas на диване
Новогодний марафон: любимые ролики сотрудников Arzamas
Как устроен оркестр
Рассказываем с помощью оркестра musicAeterna и Шестой симфонии Малера
Британская музыка от хора до хардкора
Все главные жанры, понятия и имена британской музыки в разговорах, объяснениях и плейлистах
Марсель Бротарс: как понять концептуалиста по его надгробию
Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта
Новая Третьяковка
Русское искусство XX века в фильмах, галереях и подкастах
Видеоистория русской культуры за 25 минут
Семь эпох в семи коротких роликах
Русская литература XX века
Шесть курсов Arzamas о главных русских писателях и поэтах XX века, а также материалы о литературе на любой вкус: хрестоматии, словари, самоучители, тесты и игры
Детская комната Arzamas
Как провести время с детьми, чтобы всем было полезно и интересно: книги, музыка, мультфильмы и игры, отобранные экспертами
Аудиоархив Анри Волохонского
Коллекция записей стихов, прозы и воспоминаний одного из самых легендарных поэтов ленинградского андеграунда 1960-х — начала 1970-х годов
История русской культуры
Суперкурс Онлайн-университета Arzamas об отечественной культуре от варягов до рок-концертов
Русский язык от «гой еси» до «лол кек»
Старославянский и сленг, оканье и мат, «ѣ» и «ё», Мефодий и Розенталь — всё, что нужно знать о русском языке и его истории, в видео и подкастах
История России. XVIII век
Игры и другие материалы для школьников с методическими комментариями для учителей
Университет Arzamas. Запад и Восток: история культур
Весь мир в 20 лекциях: от китайской поэзии до Французской революции
Что такое античность
Всё, что нужно знать о Древней Греции и Риме, в двух коротких видео и семи лекциях
Как понять Россию
История России в шпаргалках, играх и странных предметах
Каникулы на Arzamas
Новогодняя игра, любимые лекции редакции и лучшие материалы 2016 года — проводим каникулы вместе
Русское искусство XX века
От Дягилева до Павленского — всё, что должен знать каждый, разложено по полочкам в лекциях и видео
Европейский университет в Санкт-Петербурге
Один из лучших вузов страны открывает представительство на Arzamas — для всех желающих
Пушкинский
музей
Игра со старыми мастерами,
разбор импрессионистов
и состязание древностей
Стикеры Arzamas
Картинки для чатов, проверенные веками
200 лет «Арзамасу»
Как дружеское общество литераторов навсегда изменило русскую культуру и историю
XX век в курсах Arzamas
1901–1991: события, факты, цитаты
Август
Лучшие игры, шпаргалки, интервью и другие материалы из архивов Arzamas — и то, чего еще никто не видел
Идеальный телевизор
Лекции, монологи и воспоминания замечательных людей
Русская классика. Начало
Четыре учителя литературы рассказывают о главных произведениях школьной программы
Аудиолекции
35 минут
1/4

Торговля в Древней Руси (18+)

Путь из варяг в греки, Ганзейский союз и Господин Великий Новгород

Читает Павел Лукин

Путь из варяг в греки, Ганзейский союз и Господин Великий Новгород

35 минут
2/4

Торговля в Московской Руси

Соляные бунты, серебро Нового света и монахи как лучшие торговцы в государстве

Читает Алексей Крайковский

Соляные бунты, серебро Нового света и монахи как лучшие торговцы в государстве

27 минут
3/4

Торговля в Российской империи (18+)

Рождение купеческого сословия, выход к Черному морю и Великие реформы

Читает Александр Бессолицын

Рождение купеческого сословия, выход к Черному морю и Великие реформы

50 минут
4/4

Торговля в СССР (18+)

Карточки и валютные магазины, голод и фасадное изобилие, очереди и черный рынок

Читает Елена Осокина

Карточки и валютные магазины, голод и фасадное изобилие, очереди и черный рынок