Польша 1930-х в кино
Фильм
Обладая острым сюжетом и прочими кинематографическими достоинствами,
Время и место действия
Польша между двух войн
Периоду между 1918 и 1939 годом, который в историографии называется Польской Республикой, или межвоенной Польшей, вряд ли можно найти много аналогий в истории других стран.
До 1918 года Польши как отдельного независимого государства не существовало уже больше 120 лет, а польский народ эти годы был частью трех соседних держав: Пруссии (позже Германской империи), Австрии (позже Австро-Венгрии) и России. Независимая Польша возродилась в результате краха трех империй после Первой мировой войны — в границах, не имевших отношения к старой польской государственности (когда ее восточная граница проходила по Днепру). В новое польское государство вошли западные части современной Украины (Восточная Галиция, а также часть входившей в состав Российской империи Волыни) и Беларуси (граница СССР и Польши проходила в нескольких десятках километров западнее Минска), а также часть современной Литвы с городом Вильно (нынешний Вильнюс).
В 1939 году началась Вторая мировая война. Когда по ее окончании Польша вновь появилась на картах мира, это было совсем другое государство. Победители определили ему новые границы; после массового уничтожения нацистами евреев и перекройки территорий Польша стала государством с другим, фактически мононациональным населением; наконец, в ней стремительно начала насаждаться новая, коммунистическая идеология. Все это привело к тому, что межвоенный период в польском общественном сознании стал вызывать ностальгию и ассоциироваться с золотым веком.
Вряд ли стоит идеализировать эти времена (как и любые другие). Межвоенная Польша, по меньшей мере с 1926 года, когда маршал Юзеф Пилсудский совершил военный переворот и стал фактическим руководителем страны, была авторитарным государством, пусть и с сохранением многих атрибутов демократии. Ключевые политические вопросы решались узким кругом военных. В стране были непростые национальные отношения, особенно если говорить об украинском и еврейском вопросе, и в отдельных районах очень бедное крестьянство. Тем не менее межвоенная Польша оставила по себе довольно яркий след — во многом благодаря популярной культуре. Городская жизнь, особенно в Варшаве, била ключом, а эстрадные хиты и звезды многочисленных кабаре и музыкальных театров были известны не только в Польше, но и за ее пределами.
Варшава 1930-х: город, которого нет
Когда режиссер-дебютант Юлиуш Махульский в 1980 году приступал к съемкам
Дом 6 на улице Пирамовича
Дом 6 на улице Пирамовича
Дом 6 на улице Пирамовича
«Гранд-отель» Лодзи
«Гранд-отель» Лодзи
«Гранд-отель» Лодзи
Места, где снимались знаковые сцены фильма, давно стали достопримечательностями и описаны во многих путеводителях. Дом 6 на улице Пирамовича, где снималась сцена выступления циркачей и падения из окна Тадеуша Рыхлиньского, друга Квинто, имеет даже собственный сайт. Там он назван «домом из
Здание, где, согласно фильму, располагался банк Густава Крамера, находится в городке Пётркув-Трыбунальский вблизи Лодзи, на углу улицы Серадзкой и площади Костюшки. А сцена, в которой Квинто показывает арестованному Крамеру «ухо от селедки», снята у входа в окружной суд Лодзи по адресу улица Домбровского, 5.
Сцена у окружного суда Лодзи
Сцена у окружного суда Лодзи
Сцена у окружного суда Лодзи
Довоенная Варшава в
Главный герой, взломщик экстра-класса Хенрик Квинто, входит в пространство киносюжета через сцену в городской тюрьме. Ее снимали в тюрьме городка Ленчица неподалеку от Лодзи. При этом сложно сказать, какую из варшавских тюрем имели в виду создатели фильма. Одной из самых знаменитых была тюрьма Мокотув. Открытая в 1904 году, на тот момент она считалась наиболее современной в Царстве Польском. В другую знаменитую тюрьму, Павяк, построенную в 1835 году, Квинто,
Прототип главного героя: история Шпицбрудки
Хотя
К
В это время преступный мир Царства Польского, входившего в состав Российской империи, был интегрирован в общероссийскую криминальную среду. Банки и ювелирные магазины крупных экономических центров громадного государства предоставляли много возможностей для наживы. Польские специалисты по взлому касс еще с конца XIX века успешно гастролировали по стране, образуя общие предприятия с бандитами из других частей империи.
Согласно некоторым утверждениям, которые сложно проверить, Чихоцкий обучался навыкам своего ремесла в одесской школе взлома. Но главным его учителем был поляк Винцентий Броцкий. Одним из наиболее известных достижений, приписываемых Броцкому, было ограбление ризницы Ясногорского монастыря в Ченстохове, совершенное в 1909 году. Главным трофеем грабителей стало убранство одной из важнейших католических святынь Польши — Ченстоховской иконы Божией Матери. Громкое дело так и не было раскрыто, однако в ходе расследования Броцкий проходил одним из главных подозреваемых.
Сам Шпицбрудка многократно совершал кражи со взломом в разных городах Российской империи, в частности в Киеве и Одессе. Однако славу ему принесло ограбление Азиатского банка в Ростове, давшее миллионную добычу. Злоумышленники тогда совершили подкоп из заблаговременно открытой напротив банка кондитерской.
Варшавские, или польские, воры часто фигурировали в полицейских отчетах и криминальных сводках и стали именем нарицательным. Так начали называть любых взломщиков высокой квалификации. Им часто приписывали особенно удачные и хорошо подготовленные ограбления.
Шпицбрудка, как и Квинто в фильме, однажды был схвачен в результате предательства одного из сообщников. Это произошло в 1921 году уже в независимой Польше и стало одним из первых громких дел о попытке ограбления банка в новом государстве. Сдал Чихоцкого Валентий Сечка — один из работников Кассы промышленников, которую Шпицбрудка собирался ограбить. Доле от добычи предатель предпочел вознаграждение от страховой компании. Правда, сделанный выбор едва ли позволил бы ему, как Густаву Крамеру в «
Шпицбрудка и компания были взяты с поличным в хранилище, однако приступить к взлому сейфов не успели, так что на суде заявляли, что проникли в кассу лишь для предварительной оценки имеющейся там добычи, поэтому судить за ограбление их нельзя. Как бы там ни было, суд приговорил их к четырем годам тюрьмы.
В 1929 году полиция на раннем этапе выявила подготовку к потенциальному ограблению века — целью грабителей был комбинат, где печатались польские злотые. Нанятые для подкопа рабочие получали 300 злотых за
Гораздо менее удачно закончилось другое дело Шпицбрудки, ставшее во многом прообразом ограбления в
На Шпицбрудку в этот раз полиция вышла почти случайно. В это время в Варшаве расследовали крупное ограбление ювелирного магазина. Полиция накрыла одну из криминальных сходок в притоне на Панской. Среди прочих собравшихся был Шпицбрудка, при котором обнаружили странную металлическую бляшку. Одновременно у другого посетителя притона нашли подробную схему сигнализации.
Находки крайне заинтересовали следователей. Вскоре выяснилось, что схема идентична системам, установленным в отделениях Польского банка. Чуть позже в доме, примыкавшем к одному из них, была выявлена квартира, в которой стояли баллоны с ацетиленом для газовых горелок и прочее рабочее снаряжение, а также был замаскированный пролом в стене. Тогда вспомнили и о бляшке, найденной у Чихоцкого.
Как и в прошлых громких делах, Шпицбрудка оказался задержан до совершения взлома. На этот раз он не стал надеяться на суд и бежал из следственной тюрьмы.
В результате спустя три года Шпицбрудка все-таки угодил в тюрьму и начало Второй мировой войны встретил в застенке, в Белостоке. Покидая город, польская армия и полиция выпустили заключенных — таким образом Чихоцкий оказался на свободе, а вскоре город заняла Красная армия. К 1942 году он сумел в качестве гражданского лица присоединиться к польской армии генерала Андерса Армия Андерса — армия, сформированная из польских военнопленных, заключенных и ссыльных в 1941 году на территории СССР для борьбы с Германией. Командовать армией был назначен выпущенный из Лубянской тюрьмы генерал Владислав Андерс. К лету 1942 года в результате невыполнения советской и польской стороной соглашений о формировании армии и привлечении ее частей к боевым действиям было решено вывести армию на территорию Ирана, а оттуда — в Ирак и Палестину., эвакуировавшейся из СССР в Иран. Некоторые части армии Андерса в дальнейшем отправляли для пополнения войск союзников на разные фронты Второй мировой войны, в том числе в Африку. Как многие другие гражданские беженцы, он был отправлен в один из лагерей на территории Уганды, в то время британской колонии. Далее его след теряется.
Транспорт довоенной Варшавы
Выходя из тюрьмы, Квинто скрывается от поджидающих его будущих подельников Мокса и Нуты на извозчике. Этот вид транспорта в Варшаве середины
Частные автомобили тогда еще были роскошью. В 1937 году в Варшаве было зарегистрировано 3752 личных легковых автомобиля. С учетом того, что население столицы в это время превышало 1 200 000 человек, один личный автомобиль приходился примерно на каждые 320 жителей (это было на порядок меньше, чем в крупных городах Западной Европы и тем более в США.).
Сцена с автомобилем Fiat 508 III
Сцена с автомобилем Fiat 508 III
Сцена с автомобилем Fiat 508 III
В
Футбол
Встреча Квинто со старым подельником Датчанином происходит на одном из варшавских стадионов. Известно, что Датчанин — заядлый болельщик и не пропускает ни одного матча. Судя по цветам команды, он болеет за варшавскую «Легию». Клуб был основан солдатами польских легионов (национальными добровольными воинскими формированиями, сражавшимися на стороне Центральных держав Это Германия, Австро‑Венгрия, Османская империя, Болгария. во время Первой мировой войны) в 1916 году на Волыни и позже воссоздан в Варшаве. Клуб существует и сегодня. В 1934 году «Легия» заняла
В фильме команда, за которую болеет Датчанин, играет с берлинским клубом «Виктория» — без всякого успеха. Сложно сказать, о каком реальном матче идет речь: кубковой системы тогда в Европе не существовало, и никакой документации об этой игре не осталось.
Заведения и герои ночной Варшавы
Чайная «У жирного Йосека»
Главные герои «Ва-банка» — варшавские преступники, поэтому и Варшава в фильме предстает прежде всего своей теневой стороной. Одним из главных заведений, где преступники встречались, а также богема и радикальные политические круги, была чайная на Рынковой улице, в варшавском районе Муранов. Это был главный еврейский район Варшавы, позже именно там будет организовано Варшавское гетто. Район никогда не относился к числу престижных, тем более не пользовались доброй славой окрестности рынка. Стоит заметить, что название Рынкова улица получила лишь в начале XX века решением городских властей по просьбе ее жителей. До этого она была известна как улица Гнойная Буквально переводится с польского как «Навозная улица»..
Чайная на Рынковой лишь частично соответствовала своему определению. Некоторые рыночные торговцы действительно приходили туда утром выпить чая перед началом работы. Однако прежде всего это был круглосуточный кабак, вошедший в легенды и собиравший, согласно мемуарам и прессе тех лет, очень пеструю и любопытную публику. Среди завсегдатаев он был известен под названием «У жирного (или у старого) Йосека». Жирным Йосеком звали хозяина заведения, Юзефа Ладовского. Как и многие жители Рынковой улицы, он был хасидом и старался соблюдать по крайней мере некоторые из положенных заповедей. Во всяком случае, его заведение, обычно открытое день и ночь, наглухо закрывало свои двери вечером в пятницу и не открывалось до появления на небе первых трех звезд субботним вечером, то есть до окончания Шаббата.
О самом Ладовском известно немного, однако, по косвенным свидетельствам,
О чайной знали далеко за пределами Муранова, и поездка туда считалась принятым в обществе развлечением — во всяком случае, для тех, кто привык к разного рода кутежам. Среди завсегдатаев были, например, бывший адъютант Пилсудского, офицер и светский лев, а также богемный литератор Болеслав Венява-Длугошовский, премьер-министр Польши в
Жирный Йосек умер в 1932 году, и многие варшавские газеты удостоили его некрологом. Заведение без прежнего хозяина довольно быстро вышло из моды. Во время оккупации территория улицы, на которой находилась чайная, оказалась включена в состав Варшавского гетто. Большинство его жителей разделили общую участь трех миллионов польских евреев, уничтоженных нацистами в ходе окончательного решения еврейского вопроса. Улица Рынкова на карте Варшавы не сохранилась.
Зато чайная «У жирного Йосека» обрела бессмертие в фольклоре и песнях. Самая известная из них — вальс «Бал на Гнойной», или «Бал у старого Йосека», написанный в 1933 году.
Речь в ней идет о попойке с танцами, устроенной у жирного Йосека одной из банд. В определенном смысле эту песню можно считать польским аналогом «На Дерибасовской открылася пивная» и «Мурки».
С «Балом на Гнойной» в польском кинематографе связан довольно яркий эпизод из фильма 1958 года «База мертвых людей». Действие фильма происходит сразу после Второй мировой войны на забытой богом лесосеке в польских Бещадах, где работают бывшие преступники и просто люди с неудавшейся судьбой. Один из героев — алкоголик по кличке Апостол — гибнет, задавленный бревнами. В пустом костеле, куда несколько товарищей приносят на отпевание гроб, не оказывается органиста. И тогда под бормотание ксендзом молитвы один из несчастных лесорубов начинает играть на органе «Бал на Гнойной» — единственную известную ему мелодию.
Фанни Гордон
Автором музыки к «Балу на Гнойной» стала Фанни Гордон — одна из связующих фигур довоенной русской и советской эстрады. В частности, она автор известного фокстрота «Pod samowarem», позже перепетого Утесовым с текстом «У самовара я и моя Маша». Фанни Гордон — творческий псевдоним родившейся в Ялте Фейги Йоффе, семья которой переехала в Польшу после революции 1917 года. Гордон стала автором множества хитов для польской эстрады и кабаре. Кроме уже упоминавшихся «Бала на Гнойной» и «Pod samowarem» ей принадлежит, например, мелодия очень популярного фокстрота «Abdul Bej» и танго «Skrwawione serce».
В 1939 году Фанни Гордон, ставшая в замужестве Квятковской, успела вместе с матерью бежать в Вильно, после войны оказавшийся в составе СССР. Позже они переехали в Ленинград, где Гордон-Квятковская и прожила до своей смерти в 1991 году. В СССР она продолжала сочинять музыку, но ни одного шлягера, сравнимого с польскими хитами, так и не написала.
Кабаре Morskie Oko
Morskie Oko, в котором состоялась премьера вальса «Бал на Гнойной», было одним из самых знаменитых кабаре Варшавы. Оно открылось в 1928 году по адресу улица Ясная, 3. В нем вполне мог бы выступать и главный герой «Ва-банка» Хенрик Квинто, который, когда не взламывал сейфы, играл в кабаре на трубе.
Кабаре, ревю и музыкальные театры были важной составляющей культурной жизни Варшавы. С ними сотрудничали известные литераторы, здесь рождались эстрадные шлягеры, выступали многие будущие и действующие звезды польского кино — которое, кроме прочего, славилось постановками развлекательных музыкальных фильмов.
Джордж Скотт, Эугениуш Бодо и дог Самбо
Один из самых ярких эпизодов фильма — встреча с темнокожим мужчиной, который выходит на прогулку с огромным догом. Это довольно необычный персонаж для Варшавы того времени, однако у него могли быть свои прототипы.
Например, в
Война отразилась на судьбе Скотта сравнительно благополучно. Нацисты достаточно спокойно отнеслись к проживанию в Варшаве мулата, к тому же обладавшего американским гражданством, что до атаки японцев на Перл-Харбор и объявления Германией войны США давало ему надежную защиту. Скотт продолжил выступать, играя в том числе и в заведениях «только для немцев».
После начала войны между США и Германией Скотт не был интернирован Интернирование — принудительное задержание или другое ограничение свободы перемещения, которое одна воюющая сторона устанавливает для граждан другой воюющей стороны, оказавшихся на ее территории или на территории, оккупированной этим государством.и получил необходимые бумаги, позволявшие жить и работать в Варшаве. При этом он выступал и в заведениях, куда пускали поляков, и даже поддерживал определенные контакты с польскими подпольщиками.
Одним из главных лиц польского кино 1930-х был актер Эугениуш Бодо, сын швейцарского инженера и польской дворянки. Большой привязанностью Бодо был огромный немецкий дог арлекин по кличке Самбо. Дог сам по себе был знаменитостью и снимался в кино, в том числе вместе с хозяином. В 1935 году журнал «Кузня млодых» писал о том, что фильм без дога Самбо не имеет шансов на успех у польского зрителя, а польские газеты и журналы тех лет полны фотографий Бодо с Самбо. Так что у дога из
Если Самбо мирно скончался в 1938 году, то дальнейшая судьба его хозяина сложилась куда более драматически. В сентябре 1939 года артист переехал во Львов, где дождался прихода Красной армии. Бодо прекрасно знал русский язык и получил должность конферансье во Львовском теа-джаз-оркестре, организованном осевшим во Львове польским эстрадным композитором Хенриком Варсом. Однако в 1941 году Бодо решил подать документы на выезд в США и сообщил в заявлении о своем швейцарском гражданстве, о котором прежде не уведомлял советские власти. В отличие от оккупированной немцами части Польши, где заявление о втором гражданстве могло защитить от преследований, в СССР сокрытие иностранного гражданства вкупе с желанием выехать за границу немедленно обратило на себя внимание НКВД. 26 июня 1941 года, незадолго до занятия Львова немцами, артист был арестован и вывезен в глубь СССР.
Когда в 1941 году Сталин решил амнистировать всех заключенных в советских лагерях польских граждан, Бодо под амнистию не попал, так как по бумагам НКВД он проходил как гражданин Швейцарии. В октябре 1942 года бывшую звезду польского кино приговорили к пяти годам в ГУЛАГе. Через год Бодо, не вынесший тягот Котласлага, скончался в лагерной больнице. Место его захоронения до сих пор неизвестно.
