Как лечить солдата

• 1620
• 1630
• 1631
• 1654
• 1678
• 1706
• 1716
• 1735
• 1738
• 1762
• 1770–80-е
• 1791
• 1812
• 1847
• 1854
• 1863
• 1868
• 1877
• 1890

1620 год

Первый трактат о военных хитростях с описанием должностных обязанностей полкового врача

Мастер Пушкарского приказа Онисим Михайлов составляет «Книгу воинскую о всякой стрельбе и огненных хитростях по геметрийскому прямому обычаю и проразумлению; сиречь по землемерному делу прираженного подвигу великою силою, вверх далече и близко направляемо бывает стрельбою и бросанием». В основу первого русского трактата о военном деле лег готовый перевод немецкой «Книги воинской» Леонхарда Фроншпергера  Fronsperger L. Kriegsbuch. Frankfurt am Main, 1573., который Михайлов дополнил наставлениями об обозе, биваках и полковой медицине. Согласно трактату, при войске должны непременно находиться хирург («лекарь») с помощником («подлекарем»), ящик с лекарствами и перевя­зочными средствами и телега с четырьмя лошадьми («конские носила») для вывоза раненых. Михайлов заодно напоминал, что лекарю «в поход или на поле перед солдаты идти не доведется потому, что у него оружья нет, чем ему битися… а доведется ему быти позади роты у капитанския рухляди»  Материалы для истории медицины в России. Вып. 4. СПб., 1885.  . Работа лекаря оплачивалась из казны: на двоих с помощником ему полагалось 30 рублей (60 ефимков) в месяц — при обычном жалованье солдата
в 2–5 рублей. На эти же деньги он покупал лекарства и содержал лошадей. Взимать плату за лечение запрещалось: «лечити без уговору и без могорца и убогово что и богатово». Все эти рассуждения, впрочем, носили скорее теоретический характер: собственно полковые врачи появились только через 15 лет.

1630 год

Начало набора в полки врачей и закупки пластырей от грыж, сиропа шиповника, порошка из коралла, настойки зверобоя и пр.

По указу Михаила Романова начато формирование постоянных полков «солдатского строя», в штат которых, по западноевропейскому образцу, должны были войти ротные и полковые лекари. Их назначением и содержа­нием занимался Аптекарский приказ, но при необходимости воеводы могли нанимать врачей сами: таким путем на государственную службу рекрути­ровались опытные костоправы. В эти полки Аптекарский приказ начал отпускать необходимые лекарства бесплатно. Например, во время военной кампании 1654–1655 годов полковые лекари запросили у столицы «для лечбы наших ратных людей… аптекарских запасов: пластыря стиптиком, вулгарыгам бургенсиум  Обыкновенный вяжущий пластырь. пять пуд; мази белильной, мази опсиаком, мази базиликом  Мазь из смеси свинцовых белил с оливковым маслом подсушивала язвы; мазь с базиликом применялась для очищения ран. по два пуд; мази апостолорум  Рецепт этой мази из двенадцати ингреди­ентов восходит к трактату Авиценны, она использовалась для очищения ран и смягчения опухолей., пластыря стиптиком-параселья  Вяжущий пластырь по рецепту алхимика и врача Парацельса. по трид­цати фунтов; квасцов жженых, патоки свороборинной  Сироп шиповника — укрепляющее и противоцинготное средство., соли друнеллы   Калийная селитра., пласты­ря-брух  Пластырь от грыж. по десяти фунт; масла льняного три ведра; соли король­ковой  Порошок из кораллов, известное в ту эпоху лекарство от лихорадки и жара. два фунта; бальсаму гнеперикова фунт  Спиртовая настойка зверобоя.»  Грамота от 15 сентября 1654 года // Будко А. А. История военной медицины России. В 4 т. Т. 1. СПб., 2002. С. 84.. Тот же набор лекарств рекомендовали тогдашние немецкие, английские и французские лечебники, например «Полный травник» Николаса Калпепера, из чего следует, что русская полковая медицина шла в ногу с европейской.

1631 год

Начало заботы о теле государства

Аптекарский приказ, первый государственный орган, занимавшийся всеми медицинскими вопросами, включая военную медицину, становится самостоятельной административной единицей. Впрочем, некоторые историки возводят начало государственной медицины в России к более ранним датам: в 1560 году при московском дворе работала Аптекарская изба, в 1581 году фармацевт Джеймс Френч, присланный Елизаветой Английской Ивану Грозному, основал первую в русском государстве аптеку. Аптекарский приказ впервые упоминается в 1620 году, а первый список жалованья тамошним служащим на общую сумму в 905 рублей относится к 1627 году: в нем указаны два доктора (терапевта), аптекарь, окулист, три лекаря (хирурга), два переводчика (это немудрено: доктора и лекари, скорее всего, были иностранцами), четыре помяса (травника), дьяк с подьячим (осуществлявшие управление и делопроизводство) и сторож. Начав с заботы о теле государя, Аптекарский приказ постепенно распространил свою деятельность и на тело государства, в первую очередь — на военную силу. По свидетельству француз­ского капитана Маржерета, иностранца на русской службе, в дворцовой иерархии аптечный боярин шел сразу за конюшим — старшим придворным чином. При Борисе Годунове медициной руководил его троюродный брат Семен Годунов, заодно возглавлявший тайный политический сыск; при Михаиле Романове — его двоюродный брат князь Иван Черкасский; при Алексее Михайловиче — сначала его воспитатель Борис Морозов, а затем тесть Илья Милославский.

1654 год

Начало профессионального врачевания стрельных, колотых и рубленых ран

При Аптекарском приказе основана лекарская школа. Из стрельцов и стрелец­ких детей отобрали 30 человек, которым под руководством доктора Артмана Грамана предстояло стать полковыми врачами. Пятилетний курс предполагал знакомство с хирургией, фармакологией («медической материей») и анато­мией; после первых двух лет начинались симптоматика («знамена немочей») и специальные навыки — «чепучинный» (венерические болезни), «гортанный» (болезни горла) и «алхимистский» (приготовление лекарств). С четвертого года каждого ученика прикрепляли к полковым лекарям для практики и выдавали ящик с инструментами: «по шурупу пулечному, по клещам пулечным, по другим клещам журавлины носы, по клещам чем рот растворяют, по ножу кривому, по два ланцета в монастырки (два ланцета в футлярах), по трубке чем раны прыщут медные тройные, по два клистера костяных, по два монастырка целых (по два футляра с инструментами), снасть чем прижигают раны, по вескам небольшим по фунту, по потелке средней, по губке грецкой, по ложке долгой медной с комлею, по двадцати пузырей (емкость из высушен­ного бычьего пузыря), воску по фунту»  Материалы для истории медицины в России. Вып. 4. СПб., 1885.. Лекарь должен был уметь лечить «раны стрельные, колотые и рубленые», вырезать пули, пускать кровь, втирать мази, ставить пластыри и приготовлять спиртовые лекарства («водки»).

1678 год

Жертвы Русско-турецкой войны лечатся за казенный счет и иногда получают компенсацию

По указу царя Федора Алексеевича Рязанское подворье было отдано «для лечения ратных раненых и больных всяких чинов людей, которые ранены на его великого государя службе в Чигирине и под Чигирином»  Кровопролитные бои за крепость Чигирин во время Русско-турецкой войны 1672–1681 годов на территории Правобережной Украины.. Тем самым был учрежден первый в истории русского государства временный госпиталь, руководить которым поставили царского лейб-медика, саксонца Лаврентия Блюментроста. Он распределял прибывавших из Чигирина солдат по двум палатам — для раненых (хирургическое отделение) и для больных «прилип­чивыми и заразными болезнями» (инфекционное отделение). Всех пациентов лечили за казенный счет, а за тяжелые ранения выплачивали компенсацию.

1706 год

Петр I учреждает школы с практикой на настоящих больных

Петр I подписывает указ о создании постоянных госпиталей в Москве и Петербурге. Московский госпиталь  К нему возводит свою родословную нынешний Главный военный клинический госпиталь им. Н. Н. Бурденко. был рассчитан на 300 пациентов, при нем работала школа, которая с 1706 по 1798 год выпустила около 800 военных врачей. Сухопутный госпиталь в Петербурге набирал 20 учеников в год с 1733 года. Во второй половине XVIII века в программу обучения вошли судебная медицина, повивальное дело и гинекология, а лучшие ученики отправлялись на стажировки в Лейден и Страсбург. Обе школы с самого начала были основаны на клиническом принципе обучения: ученики не только ходили на лекции, но и практиковались у постели больного. Эту форму медицинского образования предложил падуанский медик Джованни Баттиста Монтано в середине XVI века, а затем заимствовали врачи знаменитой лейденской школы.

1716 год

Бесплатная медицина для всех, кроме сифилитиков и драчунов

Введен Устав воинский, который определял структуру военно-медицинской службы. Каждой дивизии полагался доктор и штаб-лекарь, каждому полку — полевой лекарь, каждой роте — фельдшер (цирюльник). Они должны были лечить бесплатно всех в войске, независимо от чина — за исключением тех, кто заболевал сифилисом или получал раны в драке. Также устав нормировал штат полевого лазарета: инспектор, доктор, священник, лекарь с аптечным ящиком, помощники лекаря, повар, хлебник, маркитант, охранник, женщины и солдаты для услужения (по одному человеку на 10 больных) — будущие санитарки и санитары.

1735 год

Помощь раненым на месте и начало обязательных вскрытий

По инициативе Павла Захаровича Кондоиди, ставшего в 28 лет генерал-штаб-доктором армии Миниха под Очаковом  В 1753 году Кондоиди занял должность главного директора Медицинской канцелярии и лейб-медика императрицы Елизаветы Петровны. На этой должности он провел ряд важных административных реформ в военной и штатской медицине: в частности, по его инициативе в госпиталях было введено обязательное вскрытие умерших для определения причины смерти и уточнения правильности лечения, а в курс обучения военных лекарей вошли внутренние болезни., в русской армии впервые был организован полевой лазарет на 6 тысяч мест — теперь раненых не отправляли в тыл, а старались лечить на месте, чтобы потом вернуть в строй. Полевые госпитали позволили снизить смертность среди раненых в 15 раз  В кампании 1738 года умерло 30 тысяч раненых, в кампании 1739 года — около 2 тысяч.. Тем не менее, поскольку каждая последующая война становилась масштабнее предыдущей, проблема лечения солдат в действующей армии всякий раз вставала с новой силой. Раненые побежденной армии гибли на поле боя под конницей, колесами артиллерийских орудий, волнами атакующей и контратакующей пехоты. Вынести всех раненых «за фрунт» было невозможно: для этого понадобился бы штат санитаров в пятую часть всей армии  Например, в сражении при Кунерсдорфе 1 августа (12 августа по новому стилю) 1759 года, во время Семилетней войны, потери убитыми и ранеными составили для русской армии 13,5 тысячи, для прусской — 19 тысяч человек.. Те, кого все же удавалось вывезти в полевой лазарет, должны были неделями дожидаться отправки в госпиталь: при пятипереходной системе отправка могла производиться раз в пять дней, но на практике раненых эвакуировали только после генеральных сражений.

1738 год

Первые карантины европейского типа

В 1738 году в русской армии началась чума, от которой погибло две трети гарнизона, стоявшего в Очакове. Для борьбы с эпидемией впервые применили карантины западноевро­пейского типа, а медицинская администрация начала обсуждать устройство карантинов на государ­ственных границах. Полковые лекари стали проводить совещания по вопро­сам «заразительных» болезней — разнообразных горячек и лихорадок, которые убивали больше солдат, чем самые кровопролитные сражения, и чумы, регулярно опустошавшей южные крепости и города. В частности Даниилу Самойловичу, служившему полковым врачом во время Русско-турецкой войны в 1768–1770-х годах, принадлежит гениальная догадка о бактериологической природе болезни  Свои эксперименты с содержимым чумных бубонов Самойлович опубликовал в брошюре 1792 года «Краткое описание микроскопических изследований о существе яду язвеннаго, которыя производил в Кременчуге Данило Самойлович, коллежский советник, медицины доктор, Санктпетербургскаго Вольнаго экономическаго общества, иностранных академий: Дижонской, Нимской, Марсельской, Лионской, Тулузской, Майянской, Мангеймской, Туринской, Падуйской, Парижской хирургической, тамошняго же Вольнаго ученаго собрания и Нансийской медицинской коллегии член».. Правда, микроскопы тогда еще не обладали достаточной мощностью, чтобы эту догадку можно было доказать исчерпывающим образом, да и само понятие «бактерии» еще не было сформулировано — Самойлович писал о мельчайших живых существах («анималькулях»).

1762 год

Медики становятся «глазами государства» в регионах

Шотландский врач Яков Монсей, назначенный Петром III директором Медицинской канцелярии, предлагает повысить чины врачам государственной службы. Так был совершен первый шаг к повышению престижа медицинской профессии и изменению социального статуса врачей в русском обществе. Принятая в том же году «Инструкция лекарям, состоящим в армии, флоте и прочих командах» требовала, чтобы медики были «глазами государства» и присылали в Медицинскую канцелярию подробные сведения об эпидемиях и опасных болезнях, распространенных в тех или иных местностях. На рядовых врачей ложилась обязанность медико-топографического описания империи. Помимо чисто медицинских сведений, присылаемые рукописи содержали этнографическую, климатологическую, ботаническую информацию. К концу XVIII столетия русские врачи составили больше тысячи описаний, из которых 267 было посвящено заразным болезням, 174 — хирургии, 64 — внутренним болезням, 36 — венерическим. После того как указом Екатерины II от 29 сентября 1791 года Московский университет получил право присуждения ученой степени доктора медицины, провинциальные врачи стали писать на основе своих наблюдений медицинские диссертации.

1770–80-е годы

Начало пропаганды прививания, стрижки, обязательного сна и квашеной капусты

Выходят первые работы по гигиене и профилактике на русском языке — «Описание и наставление о прививании оспы», «Практические рассуждения о цинготной болезни» и «Способ к сохранению здравия морских служителей, и особливо в российском флоте находящихся» Андрея Гавриловича Бахерахта, руководившего медицинской службой Балтийского флота, а затем назначен­ного главным доктором российского флота. Бахерахт пропагандировал обязательное оспопрививание для моряков, доказывал необходимость корабельных вентиляторов («ветродуев») и давал революционные для той эпохи советы по профессиональной гигиене: стрижка волос для предохранения от вшей, сон не меньше шести часов, ежедневные умывания, морские купания и употребление квашеной капусты и зелени  «Одобрил я истинным отвратительным средством противу заразительных болезней и цинги разного рода травы, произрастения и коренья, как то сеченую кислую капусту, репу, морковь, свеклу, хрен, лук, ложечную траву, жеруху или резуху, редьку, шпинат, портулак, селерею, щавель, крапиву и прочие». (Бахерахт А. Г. Способ к сохранению здравия морских служителей, и особливо в российском флоте находящихся. СПб., 1780.) как основное противоцинготное средство (в то время как современники Бахерахта возлагали надежды на квас и сахар).

1791 год

Механическая нога Кулибина

По просьбе артиллерийского офицера Сергея Непейцына, потерявшего ногу во время штурма Очакова в 1788 году, механик Императорской академии наук Иван Петрович Кулибин конструирует механический протез с коленным шарниром. После каждой войны в Петербурге оказывалось огромное количество инвалидов с ампутированными конечностями: солдаты и офицеры должны были выхлопотать себе пенсион и приписаться к той или иной роте инвалидов. Это были счастливцы, выжившие после ампутации, которая в XVIII веке оказывалась жестоким испытанием не только для человеческого духа, но и для тела. Ампутация служила основным методом лечения огне­стрельных ран конечностей: все остальные методы в доасептический период угрожали развитием «антонова огня» (гангрены). Опытные полковые врачи отнимали руку или ногу за несколько минут, но двое из трех оперируемых умирали от травматического шока или от занесенной в рану инфекции с нестерили­зованных инструментов, которые к тому же хранились в собиравших пыль бархатных футлярах. Те, кто выжил, могли передвигаться на костылях или на деревянной ноге. Механическая нога, разработанная Кулибиным, позволяла двигаться без костылей — вставать, ходить без посторонней помощи и даже ездить верхом. Непейцын остался на службе, участвовал в войне 1812 года, получил Кульмский крест, бился при Лейпциге и вошел в Париж. Тем не менее кулибинская разработка не пошла в массовое производство: состоятельные офицеры предпочитали заказывать металлические протезы в Англии, а выжившие солдаты пользовались деревянными.

1812 год

Попытки создать скорую помощь в армии

За полгода до наполеоновского вторжения выходит «Положение для временных военных госпиталей при большой действующей армии» лейб-хирурга российского императорского двора и главного медицинского инспектора армии Якова Виллие. Виллие разделил военные госпитали на развозные, подвижные и главные. Развозными госпиталями, которые действовали прямо во время боя, назывались легкие повозки с базовым набором медикаментов и лекарем: эту идею Виллие заимствовал у наполеоновского врача Жана Доминика Ларрея, который и считается создателем скорой помощи. Из развозного госпиталя раненых отправляли в подвижный госпиталь (лазаретный обоз), где их сортировали на легких и тяжелых: тяжелых отправляли дальше, в главный госпиталь. Пациенты подвижных госпиталей получали усиленное питание: 2 фунта ржаного хлеба, полфунта круп, семь золотников соли, полфунта мяса и рейнский уксус для питья. На 200 больных полагался один врач, два госпитальных пристава и 20 надзирателей-санитаров. Однако воплотить эти правила в действительность не представлялось возможным: к этому времени в Российской империи было всего 2508 врачей, из которых на военной службе состояло чуть больше 800 человек, тогда как личный состав армии насчитывал 770 тысяч человек  Известная сцена из «Войны и мира» основана на печальных фактах: «„Ведь у нaс кaк?.. Вы знaете, грaф, зaвтрa срaжение: нa сто тысяч войскa мaлым числом двaдцaть тысяч рaненых считaть нaдо; a у нaс ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекaрей нa шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, дa ведь нужно и другое; кaк хочешь, тaк и делaй“. Тa стрaннaя мысль, что из числa тех тысяч людей живых, здоровых, молодых и стaрых, которые с веселым удивлением смотрели нa его шляпу, было, нaверное, двaдцaть тысяч обреченных нa рaны и смерть (может быть, те сaмые, которых он видел), — порaзилa Пьерa»..

1847 год

Начало обезболивания при операциях

Николай Иванович Пирогов использует эфирный наркоз при полевых операциях во время осады дагестанского аула Салты. В течение августа и сентября 1847 года в полевом лазарете он прооперировал 110 раненых. Обычная смертность от болевого шока при полевых операциях могла варьироваться от 33 до 90 %; применение этилового эфира снижало смертность до 24 %. Впервые в России действие эфира опробовал профессор Московского университета Федор Иноземцев 7 февраля 1847 года, а Пирогов стал первым, кто внедрил эфир в практику полевой хирургии.

До этого времени были известны такие способы обезболивания, как алкоголь, опий, пережимание сонной артерии, удары по голове или затылку, обильное кровопускание и холодовая анестезия  Впервые холодовую анестезию описал наполеоновский врач Ж. Д. Ларрей, оперировавший раненых во время битвы при Прейсиш-Эйлау в январе 1807 года и обративший внимание на то, что благодаря морозу раненые легче переносят травматическийп шок при ампутациях.. Еще в 1799 году английский физик Дэви открыл опьяняющее действие закиси азота (веселящий газ); в 1804-м немецкий фармацевт Фридрих Сертюрнер выделил из опия морфин; в 1818-м Майкл Фарадей, ученик Дэви, опубликовал первую работу об усыпляющем действии эфира; в 1831 году американский врач Сэмюэль Гатри, смешав виски с хлорной известью, впервые получил хлороформ, несколько месяцев спустя его открыли независимо друг от друга француз Эжен Субейран и немец Юстус фон Либих, а в 1834 году французский химик Жан Батист Дюма, занимаясь свойствами хлора, дал новому соединению название «хлороформ». Однако до практи­ческого использования дело дошло не сразу: многие врачи считали боль неотъемлемой частью медицинского вмешательства, а военные видели в страданиях подтверждение героизма, поэтому веселящий газ стал использоваться в цирковых аттракционах, а морфием лечили бессонницу и меланхолию. Первые попытки общей анестезии с помощью эфира были сделаны в Америке лишь в начале 1840-х годов — на отчеты американских врачей и опирались русские медики при экспериментальном применении эфира. Вернувшись с Кавказа, Пирогов описал результаты эфирного анестезирования и выразил надежду, что «отныне эфирный прибор будет составлять, так же как и хирургический нож, необходимую принадлежность каждого врача во время его действий на бранном поле»  Пирогов Н. И. Отчет о хирургических пособиях, оказанных раненым во время осады и занятия укрепления Салты. // Военно-медицинский журнал. Т. 50. СПб, 1847. № 1. . В ноябре того же 1847 года шотландский акушер Джеймс Симпсон использовал для обезболивания хлороформ, и в медицине началась новая эпоха — эпоха анестетиков.

1854 год

Начало сортировки раненых на тяжелых и не очень и использования гипса вместо липы

Прибыв в Севастополь в разгар Крымской войны и обнаружив, что перевязочные пункты переполнены, а доктора смертельно устали и не успе­вают оперировать  «Я никогда не забуду моего первого въезда в Севастополь. Это было в позднюю осень в ноябре 1854 года. Вся дорога от Бахчи­сарая на протяжении 30 верст была загромождена транспортами раненых, орудий и фуража. Дождь лил как из ведра, больные, и между ними ампутированные, лежали по двое и по трое на подводе, стонали и дрожали от сырости; и люди и животные едва двигались в грязи по колено… слышались в то же время и вопли раненых, и карканье хищных птиц… и крики измученных погонщиков, и отдаленный гул севастопольских пушек. Поневоле приходилось задуматься о предстоящей судьбе наших больных…» (Пирогов Н. И. Начала общей военно-полевой хирургии, взятые из наблюдений военно-госпитальной практики и воспоминаний о Крымской войне и Кавказской экспедиции. Дрезден, 1865–1866), Николай Пирогов сформулировал принципы медицин­ской сортировки раненых, которые до сих пор лежат в основе медицины катастроф: «желая помогать всем разом и без всякого порядка перебегая от одного раненого к другому, врач теряет, наконец, голову, выбивается из сил и не помогает никому»  Цитируется по: Юдин С. С. Размышления хирурга. М., 1968. С. 280.. Отныне все поступавшие на перевя­зочные пункты делились на 5 групп: 1) безнадежные, которым нужен лишь уход и предсмертные утешения; 2) раненые, требующие безотлагательной помощи; 3) раненые, требующие срочной помощи предохранительного характера; 4) раненые, хирургическая помощь которым нужна для последующей транспортировки; 5) легкораненые, нуждающиеся только в перевязке или извлечении поверхностно сидящей пули — с последующим возвращением в часть. Такая сортировка позволяла экономить и распределять силы медиков, для которых война была столь же противоестественной ситуацией, как и для мирного населения.

Тогда же Пирогов начал широко использовать гипсовый раствор для фиксации переломов трубчатых костей: его «налепные алебастровые повязки» стали первым шагом к восстановительному (сберегательному) лечению. До этого на переломы накладывали липовые или кожаные лубки, которые не обеспечи­вали полной неподвижности и затрудняли доступ воздуха, необходимый для заживления. Гипс же пропускал воздух, дезинфицировал рану и фиксировал руку или ногу в определенном положении, что облегчало транспортировку раненых  Через 25 лет, во время следующей, Русско-турецкой, войны Пирогов писал: «…Число наложенных на наших перевязочных пунктах гипсовых повязок уже совсем затмило цифру первичных операций, и в этом я вижу главный прогресс нашей полевой хирургии». (Пирогов Н. И. Военно-врачебное дело и частная помощь на театре войны в Болгарии и в тылу действующей армии в 1877–1878 гг. СПб., 1879).

Сестры милосердия впервые отправились на войну

По предложению великой княгини Елены Павловны в Петербурге организована Крестовоздвиженская община сестер милосердия — первое в мире женское медицинское подразделение по уходу за ранеными. В общину принимали независимо от сословной принадлежности, важными условиями были хладнокровие и умение учиться, а главное, как писал Пирогов, — «чтобы женщина всегда сохраняла в себе физиологическую и нравственную женственность и выучилась бы не расставаться с нею». 6 ноября 1854 года сестры милосердия и приписанные к общине врачи выехали в Севастополь под начало Пирогова. Во время Крымской войны в действующей армии работало 120 сестер. Лев Толстой так описал их в «Севастопольских рассказах»:

«Сестры, с спокойными лицами и с выражением не того пустого женского болезненно-слезного сострадания, а деятельного практического участия, то там, то сям, шагая через раненых, с лекарством, с водой, бинтами, корпией, мелькали между окровавленными шинелями и рубахами».

После войны сестры Крестовоздвиженской общины ухаживали за пациентами и пациентками Максимилиановской лечебницы, Повивального института, Калинкинской больницы и Кронштадтского военно-морского госпиталя в Санкт-Петербурге. С этого времени сестры милосердия стали работать в военных госпиталях и гражданских больницах.

1863 год

Будущий лауреат Нобелевской премии мира учреждает Красный Крест

По инициативе швейцарского предпринимателя и писателя Жана Анри Дюнана основан Международный комитет Красного Креста, задача которого — помощь раненым независимо от их гражданства, вероисповедания и политических убеждений. В мае 1867 года Александр II подписал устав Общества попечения о раненых и больных воинах, ставшего российским филиалом Красного Креста. Обществу покровительствовала императрица Мария Александровна; при нем функционировала община сестер милосердия; члены общества собирали средства на строительство лазаретов и инвалидных домов и помогали семьям погибших. С 1879 года оно было переименовано в Российское общество Красного Креста, которое вместе с Русским обществом охранения народного здравия участвовало в борьбе с эпидемиями и стихийными бедствиями.

1868 год

Дезинфекция ран и начало использования антисептиков

Хирург и преподаватель Санкт-Петербургской медико-хирургической академии Петр Пелехин публикует статью «Успех новых идей в хирургии при лечении ран, сложных переломов и гнойных накоплений», в которой реферирует доклад английского врача Джозефа Листера об антисептике в хирургии  Lister J. On the antiseptic principle in the practice of surgery // The Lancet. 1867. No. 90. . С этой публикации в российской медицине началось широкое обсуждение антисептиков. Опираясь на идеи Пастера  Луи Пастер (1822–1895) — французский химик и микробиолог. Доказал, что причиной брожения и гниения являются микроорганиз­мы. Выявил, что болезнетворные бактерии погибают при тепловой обработке — этот процесс сейчас известен как пастеризация., в 1863 году доказавшего связь гниения с жизнедеятельностью бактерий, Листер ввел понятие хирур­гической инфекции и предложил обработку ран, перевязочного материала, инструментов, рук хирурга и даже воздуха операционной
2–5-процентным раствором карболовой кислоты. С этого в медицине начался «карболовый период», когда дезинфицировать карболкой стали все подряд, а хирурги смогли проводить полостные операции, до того сопровождавшиеся почти стопроцентным летальным исходом. Нельзя сказать, что до Листера идеи антисептики вообще не было: в XVIII веке во время полевых операций раны прижигали металлом или кипящим маслом и перевязывали тканью с корпией (нитками, нащипанными из ветоши); в 1824 году дижонский химик Антуан Лабаррак обнаружил противогнильные свойства водного раствора хлорной извести; в 1847 году венгерский акушер Игнац Земмельвейс связал родовую горячку с немытыми руками врачей и предложил обрабатывать руки хлоркой  Проницательность Земмельвейса не принесла ему ничего хорошего: несмотря на блестящие результаты, его метод был забракован, а сам он помещен в сумасшедший дом.. Пирогов использовал для обеззараживания ран йод (открытый в 1814 году, он нашел применение лишь 40 лет спустя), нитрат серебра («адский камень»  Этот препарат в романе «Отцы и дети» просит у отца Базаров, порезавший палец во время вскрытия тела больного, умершего от тифа, — но производит обработку слишком поздно.), сульфат цинка, винный спирт и хлорную известь. Однако до открытий Пастера и до их усвоения медицинским сообществом проблема оставалась нерешенной. Лишь получив доказательства, что инфекции и бактерии связаны, врачи стали заботиться об антисептике  В 1878 году, обращаясь к членам Парижской хирургической академии, Пастер отметил: «Если бы я имел честь быть хирургом, то, сознавая опасность, которой грозят зародыши микробов, имеющиеся на поверх­ности всех предметов, особенно в госпи­талях, я бы не ограничивался заботой об абсолютно чистых инструментах; перед каждой операцией я сперва бы тщательно промывал руки, а затем держал бы их в течение секунды над пламенем горелки; корпию, бинты и губки я предварительно прогревал бы в сухом воздухе при температуре 130–150ºC; я никогда бы не применял воду, не прокипятив ее»., а фармацевты — стерилизовать аптечную посуду и шприцы для инъекций.

1877 год

Железная дорога начала вывозить раненых с поля боя

Во время Русско-турецкой войны на Балканах впервые использован железно­дорожный транспорт для эвакуации больных и раненых, что повлекло за собой перестройку всей военно-медицинской службы. В эту войну с помощью Общества попечения о раненых и больных воинах из Дунайской армии в Россию отправилось 22 специальных военно-санитарных поезда. Кроме того, множество раненых и больных перевозилось в товарных и пассажирских вагонах обычных поездов. Всего за два военных года по железной дороге было вывезено 60 % раненых. Афанасий Фет, участвовавший в приеме раненых в декабре 1877 года, писал: «В это время наша Моск.-Курская железная дорога имела вид передвижного лагеря. Войска, раненые, а впоследствии и военно­пленные на всех запасных путях станций».

1890 год

Открываются курсы подготовки военных специалистов по чуме и различным инфекциям

По инициативе принца Александра Ольденбургского на Аптекарском острове строится Императорский институт экспериментальной медицины, образцом которого послужил Пастеровский институт в Париже. Отдел физиологии в нем организует Павлов. В 1898 году институту был передан кронштадтский форт «Александр I», где разворачивается Особая лаборатория по исследованию чумы и открываются курсы подготовки военных эпидемиологов и инфекционистов.