Путь официального советского художника

Зачем вступать в Союз художников? Как получить мастерскую? Сколько можно заработать на продаже картин? Что такое выставком и закупочная комиссия? Ответы на эти и другие вопросы о быте простого советского художника — в карикатуре «Чертова дюжина картинок из жизни Ивана Фузы», опубликованной в газете «Московский художник»

Автор Вера Отдельнова

Введение: комментарий к источнику 

Газета «Московский художник», печатный орган Московского отделения Союза художников СССР (МОСХ), начала выходить в 1957 году. В ней публиковались обзоры выставок, правительственные постановления об искусстве и информа­ция о строительстве новых мастерских. Последние страницы газеты были сатири­ческими и высмеивали чрезмерно бюрократизированный порядок жизни и работы художников в творческом союзе. Одна из самых ярких кари­катур, опубликованных в «Московском художнике», — созданная в 1958 году художниками Константином Дороховым, Глебом Мироновым и Анатолием Цветковым «Чертова дюжина картинок из жизни Ивана Фузы». Эти куплеты и рисунки — замечательный и довольно подробный источник сведений о жизни официального советского художника того времени, где, несмотря на веселую интонацию, задается серьезный вопрос: могут ли материальное благополучие и почти идеальные условия существования сделать из заурядного персонажа настоящего художника?

1 / 13

2 / 13

3 / 13

4 / 13

5 / 13

6 / 13

7 / 13

8 / 13

9 / 13

10 / 13

11 / 13

12 / 13

13 / 13

Герой и его среда обитания

Образ главного героя собирательный. В его внешности обыгрывается клише о свободном художнике, представителе богемы: он одет в черный берет, который не снимает даже на пляже, в просторную белую блузу и галстук-бабочку. Советские художники так не одевались, но они очень дорожили своим исключительным положением, которое позволяло работать не по графику и давало множество привилегий.

Фамилия персонажа указывает на его погруженность в профессию и одно­временно на заурядность и безликость. В конце работы, когда художник чистит палитру, остатки краски — чистые и яркие цвета, всевозможные охры, кадмии, лазури — перемешиваются и образуют смесь невнятного цвета, фузу. «Писать фузой» на языке художников значит использовать очень сдержанный невы­разительный колорит. У обла­дателя такой фамилии нет своего выраженного лица, но он готов подстраиваться, играть по правилам советской конъюнктуры. Таких художников в системе официаль­ного искусства было очень много, сегодня их искусство забыто, зато фамилии постоянно фигурируют в прото­колах заседаний Союза художников. Иван Фуза живет и работает в конце 1950-х, в годы оттепели, когда в Москве одна за дру­гой проходят выставки западного модернистского искусства, в периодике ведутся дискуссии о новом современном стиле в живописи, начинается подъем прикладного и монумен­тального искусства. Эти изменения никак не отра­жа­ются на жизни героя, его среда — это Союз художников, его внутренние бюрократические и цеховые коллизии. 

Эта среда начала складываться в 1932 году, когда постановлением ЦК ВКП (б) «О перестройке литературно-художественных организаций» были ликвиди­рованы многочисленные творческие группы и объединения, а на их месте создан единый Союз художников, который проводил централизованную художественную политику, организовывал выставки, распределял материаль­ную помощь и заказы на картины. Официально Союз художников СССР был создан в 1957 году, тогда в Москве прошел Первый съезд Союза художников и принят устав, единый для всех республик, краев и городов  До Первого съезда Союза художников СССР искусством управлял оргкомитет Союза художников..

Только член творческого союза имел официальный статус художника, доступ к художественным материалам, возможность участвовать в выставках и полу­чить собственную мастерскую. Для вступления в Союз художников нужно было иметь специальное образование, рекомендации трех членов союза и утверди­тельное заключение приемной комиссии. Эта страница жизни Ивана Фузы нам неизвестна, но очевидно, что он уже состоит в союзе, а это значит, что тройной фильтр специального образования, рекомендаций и приемной комиссии пройден.

За материальную часть жизни советского художника отвечал Художественный фонд СССР, который подчинялся Союзу художников. Он строил мастерские и многоквартирные дома, содержал поликлиники, детские сады, пионерские лагеря и дома творчества, а также обеспечивал художников заказами. Помимо произведений живописи, скульптуры и графики, Художественный фонд произ­водил посуду, знамена, багеты и рамы, выполнял различные оформительские работы, ему принадлежали фабрики, мастерские, комбинаты. Деятельность фонда была освобождена от налогов, более того, каждый заказ, выполнявшийся на предприятиях фонда, облагался дополнительным 2 %-ным налогом, который был включен в его стоимость и перечислялся фонду. Из этих 2 %-ных отчис­лений образовывался внушительный бюджет, который позволял содержать и обес­печи­вать советских художников. Художественный фонд был учрежден в 1940 году, но его золотой век начался в 1950-е, когда он получил больше полномочий и поглотил художественные кооперативы, существовавшие в СССР с 1920-х годов, вместе с их имуществом и прибыльным хозяйством.

Выставка

В Советском Союзе стать участником выставки было непросто. Во-первых, выставочных залов не хватало, к тому же они могли быть подолгу закрыты на ремонт, использоваться для хранения работ, заседания выставочных комиссий или выставок художников из социалистических стран. Во-вторых, работу этих залов контролировала одна и та же организация — Союз худож­ников СССР (или его отделение), поэтому лучшие места на выставке отдавались представителям правления и активным деятелям Союза худож­ников, которые часто показывали сразу несколько работ. В-третьих, будучи официальной организацией, Союз художников был вынужден считаться с цензурой. Даже в позднесоветский период в стенограммах время от времени встречаются высказывания о том, что выставка — это не пространство экспе­римента и диалога со зрителем, а «экзамен перед партией», официальный отчет Союза художников о своей работе.

Для каждой выставки собирался выставочный комитет (выставком), который решал, какие работы будут на ней представлены. Отбор проходил в три тура, после чего работы относились в выставочный зал, там их снова смотрела выставочная комиссия и что-то снова отклоняла. В день открытия на выставку приходили представители Моссовета и проводили последнюю цензурную чистку. Случалось, что художник, выдержавший три тура выставочного комитета, приходил на выставку и не находил там своей работы, но бывали и обратные ситуации, когда на выставке появлялись работы, не прошедшие выставком или даже не подававшиеся на выставком. О том, как они попадали туда, официальные документы умалчивают, зато проговариваются карикату­ристы: кум-пожарный, работавший в Манеже, незаметно пронес работу Фузы и, судя по всему, повесил ее на выгодное место, так что художнику пришлось защищать свое произведение от конкурентов с ружьем в руках.

Продажа картины 

В Советском Союзе не было художественного рынка, работы покупали государ­ство и государственные предприятия. Схема была такая: госпредприятия — заводы, школы, колхозы — обращались в живописный комбинат Художествен­ного фонда, где их заказы распределялись между художниками. В конце 1950-х — начале 1960-х пользовались большим спросом копии с произведений русской живописи XIX века (Саврасова, Шишкина, Левитана) или известных советских художников. Часто заказывали портреты членов политбюро в технике сухой кисти  Работая в технике сухой кисти, художник почти не использует разбавитель. Он наби­рает краску, не смачивая кисть в скипидаре и масле, и затем втирает ее в поверхность бумаги или холста. Эта техника позволяет делать мягкие тональные градации и доби­ваться эффектного сходства с фотографией., портреты вождей и писателей (например, Ленина и Горького на берегу моря) или жанровые сцены для ремесленных училищ — мальчики строгают доски, а девочки примеряют сшитые платья. В 1970-е особенным спросом пользовались сцены из сказок для детских садов. Многие замечательные, но не встроенные в официальную систему художники для того, чтобы выжить, рисовали на заказ Колобков и Красных Шапочек — понятно, что о работе в комбинате они вспоминают без особенного удовольствия. Не столь болезненным и значительно более выгодным было сотрудничество с Мини­стер­ством культуры. Перед большими выставками Министерство заказывало художникам картины. При заключении договора художник получал аванс в 25 % от общей суммы, еще 25 % — при утверждении эскиза, оставшиеся 50 % — по завершении работы. Выполненные по заказу работы министерство распре­деляло среди музеев. Музей и сам мог выступать инициатором покупки произведения, в этом случае он отправлял запрос в Министерство культуры, и министерство покупало работу у художника. Случай Ивана Фузы — еще один возможный сценарий. Герой просто принес свои картины в день заседания закупочной комиссии (художник Павел Никонов вспоминает, что эти заседа­ния проходили в здании бывшей церкви на Большой Полянке). Фуза, что вполне ожидаемо, потерпел неудачу: комиссия располагала ограниченным бюджетом и, как правило, покупала работы у известных художников с хорошей репутацией и высоким административным статусом.

Частный заказ

Частные заказы — практика, о которой умалчивают официальные источники. По закону все заказы художника должны были осуществляться строго через Художественный фонд. Но, судя по тексту карикатуры, это правило наруша­лось, причем нарушалось нередко («путь, испытанный не раз»). Указание на прямое сотрудничество художника и заказчика встречается и в советской художественной литературе. Главный герой романа Владимира Тендрякова «Свидания с Нефертити» художник Федор Материн, не имея официальных заказов, сам ищет работу, обивая пороги разных организаций, и наконец находит ее в одном из центральных магазинов, где ему поручают оформить витрину — написать натюрморт с изобилием колбас и окороков. Можно предположить, что что-то подобное предстояло сделать и Ивану Фузе. 

Ритуалы

Высмеивание пьянства — распространенный сюжет советской карикатуры. Но художники выделили досадный эпизод из жизни Фузы в отдельную картинку неспроста. Обмывание заказа было важной частью жизни советского художника, правда, обмывание происходило не в одиночку, а в большой компании друзей в мастерской. В Союзе художников, как и в любом советском учреждении, существовали товарищеские суды, порицание пьянства было их главной повесткой. 

Творческий отдых

С конца 1940-х годов Художественный фонд СССР стал строить специальные места для отдыха, работы и общения художников — так называемые дома творчества, или творческие дачи. Творческие дачи располагались в живопис­ных местах — на черноморском или балтийском побережье, на берегах озер или рек. Художники могли жить там в течение двух месяцев на полном обеспечении. Их кормили три или четыре раза в день, давали мастерскую и все необходимые материалы для работы. По завершении двух месяцев художники устраивали отчетную выставку, на которой показывали созданные во время пребывания на даче работы. Именно на такой отчетной выставке Фуза и показал прославившую его картину «Волна».

Дом в Гурзуфе до революции принадлежал художнику Константину Коровину, а с 1950 года там стали собираться группы советских маринистов. Эта мест­ность с неглубоким теплым морем и уютными бухтами идеально подходила для создания этюдов с морской пеной, бликами солнца на воде и камнях. Карикатуристы иронизируют над тем, что рождение шедевра не требовало от Фузы прилежания, усилий и последовательности. Все произошло случайно: сперва был «жанрик», потом «лужайки и полянки», а теперь неожиданная удача с «Волной». Добавим также, что 1958 год — это время «сурового стиля», когда художники рассказывают о жизни полярников, геологов и нефтяников. Фуза остается вне актуального гражданского пафоса, что, однако, не мешает ему начать стремительный карьерный подъем. 

Слава

Карикатуристы подчеркивают, что признание таланта оборачивается материальными выгодами. Видимо, работу Фузы наконец приобрела закупочная комиссия. Преодолев однажды этот порог, он стал частью привилегированного сообщества и быстро разбогател. Картинка ставит перед нами вопрос: можно ли купить автомобиль на деньги, вырученные за шедевр? В 1958 году, когда создавалась карикатура, это было, скорее всего, невозможно: во второй половине 1950-х годов советское правительство вело политику экономии средств на искусство и борьбы со сверхдоходами. Но еще в начале 1950-х ситуация была другой. В период позднего сталинизма общество было крайне сегрегировано, а разница в зарплатах огромна. Если рабочий или служащий получали в среднем около 700 рублей в месяц, то президент Академии художеств — 20 000 рублей, что на 4000 превышало стоимость автомо­биля «Победа»  М. Р. Зезина. Советская художественная интеллигенция и власть в 1950–60-е годы. Диссертация доктора исторических наук. М., 2000.. В Советском Союзе не существовало фиксированных расценок на произведения станкового искусства. Единые тарифы могли временно приниматься лишь для отдельных крупных заказов — например, для оформления здания МГУ или ВСХВ. В сметах на оформление МГУ за 1952 год цена пейзажа составляет 5000 рублей, композиционного портрета — 16 000, а тематической картины в среднем — 28 000  Стенограмма заседания правления с активом по обсуждению тематического плана-заказа МГУ им. М. В. Ломоносова живописно-выставочному комбинату МОХФ. 4 апреля 1952 года. РГАЛИ. Ф. 2943. Оп. 1. Ед. хр. 685. Л. 12.. Известно, что за 1953 год и первый квартал 1954-го в СССР было куплено 1169 автомобилей «Победа», из них 27 — художниками  Е. Д. Твердюкова. Личный автомобиль как предмет потребления в СССР. 1930–60-е гг. // Новейшая история России. № 1. 2012.. 

В разные годы советское правительство предпринимало попытки упорядочить цены на искусство, но художники всегда настаивали на том, что особенно выдаю­щиеся произведения не могут оцениваться по стандартным тарифам, поэтому, несмотря на отсутствие рынка и плановую экономику, цены на живопись на протяжении всего советского периода оставались договорными.

Квартира

Кооперативное строительство существовало в СССР в 1920-е годы, с 1937-го было практически прекращено и возобновлено в 1958-м. Кооперативы создавались при учреждениях и предприятиях, наш Иван Фуза был в числе первых художников-кооператоров. Для членов творческих союзов условия кооперативного строительства были особенно приятными, им разрешалось иметь увеличенную жилую площадь. Искусствовед Игорь Голомшток вспоминал, что вступил в МОСХ только из-за того, что ему негде было жить, а для всякого члена союза «открывались перспективы вступления в мосховский кооператив и получения права на двадцать квадратных метров жилой площади, полагающихся членам союза, вдобавок к девяти, дозволенным простым смертным»  И. Н. Голомшток. Занятия для старого городового. Мемуары пессимиста. М., 2015.. Кооперативное строительство велось за счет будущих жителей, поэтому картинка с коопе­ративом следует за историей о прославлении и финансовом взлете.

Мастерская

Каждому художнику нужна своя мастерская, поэтому их строительство и распределение было одним из самых насущных вопросов. Строительством занимался Художественный фонд, распределением — жилищная комиссия Союза художников. На рубеже 1950–60-х больше чем у половины членов Московского отделения Союза художников не было условий для работы. Согласно спискам жилищной комиссии, ежегодно в секции живописи, которая включала больше восьмисот членов, мастерскую получали порядка десяти художников. Некоторые художники ждали мастерскую десятилетиями. Чтобы справиться с дефицитом рабочих пространств, Художественный фонд арендо­вал помещения у города. Но и этого было недостаточно, поэтому ситуация, когда несколько (от двух до четырех) художников занимали одну мастерскую, была очень распространена. В одном из жалобных писем конца 1950-х годов шесть художников — членов союза сообщают, что уже 26 лет живут и работают в общем помещении, разделенном фанерными перегородками на комнаты площадью от 6 до 16 м². В 1960-е и 1970-е ситуация начала меняться — подобно расселению коммунальных квартир, постепенно шло расселение мастерских. В Москве было несколько комплексов мастерских — на Верхней Масловке, в Измайлово, Гольяново, на улице Вавилова, в районе станции метро «Щелков­ская». Часто мастерские располагались на верхних этажах жилых домов. Эти дома можно узнать и сегодня по особенно высоким окнам на последних этажах.

Странствие по миру

Во второй половине 1950-х культурный обмен СССР с другими странами начал налаживаться. В Москве шли выставки зарубежного искусства, советские худож­ники после многолетнего перерыва стали участвовать в Венецианской биеннале. Признаком улучшения международных отношений стало развитие выездного туризма. В Союзе художников стали выдавать путевки в страны Восточной Европы, Африки, Азии, а также в Англию, Францию, Италию, США, на теплоходные туры вокруг Европы и по Средиземному морю. Программы туров были четко регламентированы и каждый шаг туриста заранее спланирован. 

Путешествия по свету определили тематику творчества некоторых художников. Например, график Борис Преображенский регулярно представлял в Москов­ском отделении Союза художников выставки-отчеты о своих путешествиях. И все же поездки за границу были доступны очень немногим, и тот факт, что Иван Фуза был включен в число счастливцев, говорит о его высоком статусе, безусловной политической репутации и крепких связях в Союзе художников. Теплоход «Грузия» в конце 1950-х годов совершал международные туры. В 1959 году, через год после появления нашей карикатуры, была напечатана книжка «В шести странах», в которой описывалось путешествие советских туристов на «Грузии»  В. П. Марганидзе. В шести странах. На теплоходе «Грузия» вокруг Европы. Записки туриста. Тбилиси, 1959.. Их маршрут начинался в Одессе и пролегал через Турцию, Грецию, Египет, Францию, Бельгию и Финляндию, предполагалось также посещение Италии, которое не состоялось из-за того, что путешествен­никам не дали визы. 

Мораль

В последней картинке карикатуристы становятся моралистами и приходят к безутешному выводу. Многочисленные возможности, которые предоставила Фузе советская система поддержки, не изменили ни его самого, ни его искусство. Важно отметить, что, критикуя отдельного персонажа, безликого художника и талантливого карьериста, авторы карикатуры не ставят под сомнение справедливость и разумность правил организации художествен­ной жизни, они не касаются темы цензуры, монополии Художественного фонда и Союза художников. Так что «Чертова дюжина картинок из жизни Ивана Фузы» не только рассказывает о трудностях и радостях жизни советского художника, но и свидетельствует об ограниченных возможностях критики и сатиры в Советском Союзе.  

СОВМЕСТНЫЙ ПРОЕКТ

Проект реализован по благотворительной программе «Музей без границ» Благотворительного фонда Владимира Потанина