Текст и иллюстрации Дворец пионеров на Воробьевых горах

Как оттепель в архитектуре привела к появлению советского модернизма

Автор Айрат Багаутдинов

Одним из самых ярких примеров архитектурного модернизма является здание Дворца пионеров, которое было построено в 1958–1961 годах большим коллек­тивом архитекторов. В него входили Виктор Егерев, Владимир Кубасов, Феликс Новиков, Игорь Покровский, Борис Палуй и Михаил Хажакян. Это здание располагается на Воробьевых горах, недалеко от улицы Косыгина, в центре большого участка земли и имеет сложную композицию в виде расчески: пять корпусов нанизаны на единую ось коридора, а отдельно стоящее здание концертного зала соединено с этой осью переходом  В проекте указывалось, что всего корпусов семь: вестибюль считался отдельным корпусом.. Этой горизон­тальной распластанной композиции противостоит облицованная нержавеющей сталью стела, которая заметна со стороны улицы Косыгина и проспекта Вернадского.

Прежде чем подробно говорить об архитектуре этого здания, разберемся со стилем и эпохой. Начало эпохи, которую называют советским модернизмом, сопровождалось противоречивыми событиями. С одной стороны, пришедший к власти Хрущев продолжил сталинскую политику расправы над неугодными архитекторами. В середине 1930-х годов критиковали «коробочную» архитек­туру конструктивизма, называли ее «какофонией в архитектуре»  Так же называлась статья в газете «Правда», опубликована 20 февраля 1936 года., проводили кампании по борьбе с «леонидовщиной»  Слово образовано от фамилии авангардного архитектора Ивана Леонидова (1902–1959). и требовали от зодчих архитектуры торжественной, величественной, праздничной. 

20 лет спустя Хрущев перевернул все вверх ногами. Он обвинил эту самую торжественную архитектуру в излишествах и потребовал строить лаконично и дешево. В 1955 году выходит знаменитое постановление ЦК КПСС «Об устра­нении излишеств в проектировании и строительстве», которое многие и счи­тают основной причиной, по которой изменились архитектурные настроения в стране. Это, на мой взгляд, преувеличение. Как бы ни была сильна власть, невозможно поменять искусство с помощью закона. Мне кажется, куда более важным фактором стала разрядка в общественной жизни страны и между­народных отношениях, которую мы называем оттепелью. Объявленный Хрущевым курс на мирное сосуществование с капиталистическим миром позволил возобновить международный культурный диалог, прерванный в начале 1930-х годов. Зарубежные поездки, выписываемые из-за границы журналы, проводимые выставки — например, в 1959 году в Сокольниках прошла Американская национальная выставка — позволили советским архитекторам синхронизироваться с мировым художественным процессом. А мир в это время захватила так называемая модернистская архитектура. 

Сейчас мы попробуем сделать невозможное — разобраться с этим понятием. В широком смысле словосочетание «модернистская архитектура» означает современную архитектуру вообще. Это понятие стало формироваться еще в конце XIX века применительно к архитектуре, отказывающейся от класси­ческого канона в пользу современных материалов, конструкций и подобаю­щих им форм. Например, книга выдающегося австрийского мастера эпохи модерна Отто Вагнера, вышедшая в 1896 году, называлась «Современная архитектура», «Moderne Architektur». В этом смысле к современной архитек­туре мы отнесем и модерн, и ар-деко.

Однако в более узком смысле под модернистской архитектурой понимают архитектуру абстрактную, архитектуру крупных геометрических тел и сплош­ных однотонных плоскостей — такую, как конструктивизм, творчество франко-швейцарского архитектора Ле Корбюзье или немецкой школы Баухуас. C этой точки зрения то, о чем мы говорили в лекции о советском авангарде, и есть начало советской модернистской архитектуры. 

И положение такой модернистской архитектуры менялось на протяжение ХХ века. В межвоенное двадцатилетие она с трудом отстаивала свое место под солнцем, по большей части оставаясь в тени ар-деко и неоклассики. Однако после Второй мировой войны модернизм вошел в моду и быстро распростра­нился по всему миру. Причин тому было несколько. 

Во-первых, после войны надо было восстанавливать города. Ар-деко и неоклассика с их ордерными украшениями, синтезом искусств и любовью к натуральным отделочным материалам были слишком дороги. Модерни­сты же всегда настаивали на том, что их архитектура очень экономична. На поверку это далеко не всегда так: здание со стеклянными стенами будет требовать очень больших расходов на отопление и кондиционирование. Однако модернистам все же удалось создать миф об экономичности, и это сыграло им на руку. Такая архитектура, как тогда казалось, позволит быстро преодолеть послевоенную разруху. 

Во-вторых, мир пережил войну как трагедию, после которой невозможно было представить себе роскошь в искусстве. Можно вспомнить слова немецкого философа Теодора Адорно о том, что писать стихи после Освенцима невоз­можно  В работе «Критика культуры и общество» Теодор Адорно указывал: «Писать стихи после Освенцима — варварство…». Нейтральность и демократизм модернистской архитектуры как бы отвечали послевоенным настроениям в обществе. 

Итак, восстановим события по порядку. Модернистская архитектура заро­жда­ется в западном мире, в том числе и в СССР, в 1910–20-е годы. После войны она завоевывает все более сильные позиции в США и Европе. В Совет­ском Союзе она в это время практически запрещена, господствует неоклассика, но с наступлением оттепели модернизм захватывает и СССР.

1 / 4

Дом на ножках на БеговойWikimedia Commons

2 / 4

Велотрек в Крылатском© РИА «новости»

3 / 4

Белый дом на Краснопресненской набережнойWikimedia Commons

4 / 4

Музей Ленина в «Горках Ленинских»Wikimedia Commons

Прежде чем мы перейдем к разговору о самом здании, я вынужден дать еще одно пояснение. В русском архитектуроведении модернизмом принято назы­вать период от оттепели до перестройки, то есть период, когда создавались очень разные архитектурные произведения, стили которых можно условно обозначить как модернизм (Дворец пионеров), брутализм (Дом на ножках на Беговой), экспрессионизм (здание велотрека в Крылатском в виде причуд­ливого ската), ар-деко (Белый дом на Краснопресненской набережной), постмодернизм (Музей Ленина в «Горках Ленинских») и так далее. Все эти обстоятельства создают страшную терминологическую путаницу, особенно у начинающего любителя архитектуры. Но искусствознание — наука не точная. 

Теперь давайте поговорим об истории Дворца пионеров. Процесс его проекти­рования показателен для советской архитектуры рубежа 1950–60-х годов. Для участия в конкурсе в «Моспроекте» сформировали четыре группы молодых архитекторов. Победил проект группы под руководством Игоря Покровского, но для его дальнейшей разработки собрали команду, куда вошли и члены других групп, в частности Борис Палуй и Михаил Хажакян. В качестве инже­нера-конструктора в команду взяли Юрия Ионова. Так сформировалась эта необыкновенная, по выражению архитектора Феликса Новикова, «дружина», где шесть мастеров смогли работать на равных в течение четырех лет. Всем было около тридцати, кроме сорокасемилетнего Хажакяна, ставшего главным архитектором проекта. 

Любопытно, что в первоначальном проекте  Первоначальный проект принадлежал мастерской архитектора Ивана Жолтовского. еще были классические черты: симметричная композиция с центральной частью, выделенной колонным портиком  Портик — навес, который опирается на колон­ны, образуя открытую с одной стороны галерею, примыкающую к зданию., и двумя крыльями, обнимающими курдонер  Курдонер — парадный двор усадьбы, дворца, который образуется боковыми флигелями здания, иногда колоннадой.. Финальный проект был уже полностью выдержан в духе модернизма: асимметричный план, гладкие поверхности, много стекла. 

Не все были готовы принять такую эстетику. Феликс Новиков вспоминал, что на заседании исполкома Моссовета один из членов столичного ареопага возмутился: «Разве это дворец? Мы что, не знаем, какие бывают дворцы?» И тогда главный архитектор Москвы Иосиф Ловейко парировал: «На этом примере мы научим вас понимать новую архитектуру!»  Ф. А. Новиков. Зодчие и зодчество. М., 2003. 

Давайте проанализируем эту самую новую архитектуру Дворца пионеров, а заодно выделим ключевые черты модернистской архитектуры. Начнем, как обычно, с большого — с композиции. 

У Дворца пионеров так называемая павильонная композиция. Пять корпусов нанизаны на единую ось, как зубья у расчески. В них расположились залы для массовых мероприятий, клуб занимательной науки, планетарий, пионер­ское кафе, кружки, лаборатории, театральная студия. Отдельно стоящий корпус поставлен перпендикулярно этой оси и замыкает перспективу большой пло­щади перед дворцом. В нем устроены концертный и актовый зал. Павиль­он­ная компо­зиция — это характерная черта модернизма, который требует от архи­тек­туры выявления своей функции. Грубо говоря, смотришь на зда­ние — и сразу все понятно: здесь концертный зал, здесь лекторий, а здесь планетарий. 

Еще одна примета — горизонтальная распластанность композиции и равно­значность корпусов, отсутствие иерархии. Модернистская архитектура во мно­гом перекликается с оттепельными идеями демократичности и прозрачности отношений. Отсюда же и большое количество стекла — стекло становится метафорой прозрачности. Впрочем, чтобы горизонталь здания не производила впечатление монотонности, ей противопоставлена мачта-флагшток высотой 55 метров, облицованная нержавеющей сталью. Наконец, ансамбль дополняют пешеходные дорожки через главную площадь — газон. Они образуют ассиме­тричный динамичный рисунок. Убегающий вдаль ритм корпусов, устрем­лен­ная в небо игла флагштока, разбегающиеся дорожки — я думаю, не будет преувеличением сказать, что движение — это главный мотив здания.

Теперь обратимся к фасадам. Их отличительной чертой является большое количество стекла. Как и для авангарда, для модернизма очень важна идея движения пространства. Наружное пространство должно проникать внутрь, интерьер, наоборот, должен раскрываться наружу, как бы украшая эти стеклянные фасады, — ничто не должно быть статично. И здесь в фасадах продолжается этот мотив движения. 

Теперь поговорим о деталях, хотя модернистская архитектура, опять же как авангард, не очень их любит. Однако в модернистской архитектуре активно используется синтез искусств. Архитектура часто украшается элементами монументального искусства: скульптурой, мозаиками, сграффито  Сграффито — вид монументально-декора­тивной живописи. В технике сграффито художник процарапывает верхний слой штукатурки, под которым находится нижний слой контрастного цвета., рельефа­ми и так далее. Вместе с командой архитекторов над зданием работала и команда художников. В процессе была предпринята попытка создать новое модернистское монументальное искусство, противопоставленное сталинской фигуративности и натурализму. На портале главного входа расположено панно «Юные ленинцы», которое сделал советский художник-монументалист Евге­ний Аблин. Оно выполнено в смешанной технике: здесь и смальта, и колотая керамическая плитка, и барельефы из белого цемента. Панно решено в кол­лажной и очень экспрессивной манере. Если сравнить его с мозаикой на Кольцевой линии метро, которая была построена в позднюю сталинскую эпоху, мы не увидим буквальности, фигуративности. Монументальное искусство хрущевской эпохи тяготеет к абстракции.

Вообще монументальное искусство модернистской эпохи — интересный феномен. Те, кто интересовался историей советского искусства, могут знать, что абстрактное искусство было не в чести и в хрущевскую, и брежневскую эпоху. Достаточно вспомнить выставку в Манеже в начале 1960-х: Хрущев явился на нее и затем разгромил молодых советских художников-абстрак­ционистов  Это произошло в декабре 1962 года. Выстав­ка была посвящена 30-летию московского отделения Союза художников.. Однако когда мы говорим о монументальном искусстве, не совсем понятно, это все-таки искусство или часть архитектуры. Здесь возникала свобода, как бы не попадавшая под прицел партии, и в мону­мен­тальное искусство в эти годы шли очень многие художники, стремившиеся создавать новое искусство, что и привело к всплеску монументалистики в Советском Союзе в 1960–80-е — она еще ждет своего исследователя.

Давайте поговорим и о других деталях Дворца пионеров. Многое во дворце сделано под впечатлением от зарубежного модернизма, который стал в эти годы проникать в СССР через журналы. Это тоже примета времени. Ранний модернизм в Советском Союзе во многом возникал под влиянием зарубежных источников, что неудивительно, ведь архитекторы учились на классике, и поэтому можно сказать, что модернизм они осваивали с помощью само­образования, путешествуя, что было доступно немногим, или читая архи­тектурные журналы и каталоги, что могло делать большинство. Например, волнистый, обшитый деревом потолок зрительного зала и круглые фонари верхнего света  То есть отверстия в потолке, через которые поступает естественный свет. отдают дань уважения финскому архитектору Алвару Аалто — одному из главных кумиров советских архитекторов того времени. Фонари в форме небольших геодезических куполов сделаны, безусловно, под впечат­лением от главного павильона Американской национальной выставки 1959 года в Сокольниках.

В заключение хочется рассказать одну историю. На открытие дворца в 1962 году приезжал сам Никита Хрущев. Осмотрев дворец, он, по воспо­минаниям архитектора Феликса Новикова, произнес такую похвальную речь, какую и авторы бы ему не написали. Эта похвала как бы узаконила статус модернистской архитектуры в СССР. Дворец пионеров стал одним из первенцев архитектурного модернизма (напомню, что он был построен еще на рубеже 1950–60-х годов) и в то же самое время — одним из образцовых сооружений этого направления. Многие архитекторы в СССР после этого стали ориенти­роваться на использованные при его строительстве приемы.

Архитектура советского модернизма сегодня все еще критикуется обществом. Ее произведения порой называют коробками, обвиняют их в однотипности и серости. Наверное, зачастую за этими обвинениями стоит травма, получен­ная от советской действительности времен застоя. Однако мы убедились, что архитектура эта имеет свою эстетику, и она стала выразителем своей эпохи, в ее лучших образцах нетрудно различить новаторские идеи и творческую индивидуальность создателей. Поэтому я очень надеюсь, что после сегод­няшней лекции вы будете смотреть на архитектуру советского модернизма по-новому.