Расшифровка Польский кинематограф за рубежом: от Романа Поланского до Агнешки Холланд

Как связаны Польша и сериал «Карточный домик», какое отношение Люк Бессон имеет к Анджею Жулавскому и при чем тут ампутация

Автор Денис Вирен

Агнешка Холланд, один из самых известных польских режиссеров, работающих до сих пор, как-то сказала, что режиссура — это международная профессия, режиссеры говорят на универсальном языке. И в том же интервью она срав­нила эмиграцию с ампутацией, сказав, что этот процесс всегда прохо­дит болезненно. И мне кажется, что это очень важные слова для понимания той ситуации, в которой оказываются режиссеры и художники вообще, уез­жаю­щие, будь то на время или навсегда, из родной страны и работающие за рубежом.

Важно подчеркнуть, что режиссеры — и не только режиссеры, — уехавшие из Польши, часто были крупнейшими представителями польского кино, и интересно, что нередко их зарубежная карьера складывалась весьма удачно. Если говорить о кинематографистах из социалистических стран вообще, то мало кому по-настоящему везло, но многие польские режиссеры и опера­торы стали фигурами мирового уровня и часто воспринимались в отрыве от родины.

Конечно же, самый яркий пример — Роман Поланский, выпускник Лодзинской киношколы. Он начинал свою карьеру в Польше, снял несколько замеча­тельных короткометражек в конце 50-х годов и дебютировал в полном метре в 1962-м лентой «Нож в воде», упомянутой в первой лекции. Фильм имел невероятный успех, его номинировали на премию «Оскар», и проиграл он ленте Федерико Феллини «Восемь с половиной».

Практически сразу после этого Поланский уехал из Польши, поскольку ему дали понять, что, несмотря на международный успех, его кино не очень-то привет­ствуется в Народной Польше. А Поланский отчасти был связан с Францией: вообще он родился в Париже, знал французский язык. И, будучи человеком невероятно энергичным и активным, он пользовался самыми разными возмож­ностями, цеплялся буквально за все. В итоге в Англии Поланский сделал выдаю­щуюся, как мне кажется, картину «Отвращение» с Катрин Денёв в главной роли. Так начался его звездный путь. 

У Поланского бывали и очень неудачные моменты, когда ему самому казалось, что как режиссер он закончился, но все-таки он остается одним из лидеров европейского и мирового кинематографа. Хотя, по интересному замечанию Агнешки Холланд, он голливудский режиссер, который пытается снимать голливудское кино в Европе, — с этим, правда, можно спорить. Я думаю, что Поланский соединяет в своем кино поистине голливудский размах с авторским началом, и это видно практически во всех его лучших фильмах: и в 60-е годы, и в 70-е («Жилец»), и в 80-е («Неистовый», или, если перевести иначе, «На гра­ни безумия»). Так что это режиссер, который занял свою нишу — нишу кино, находящегося между авторским и коммерческим, жанровым. Именно поэтому его фильмы одинаково интересны и широкому зрителю, и критике. 

1 / 2

Кадр из фильма «Жилец». Режиссер Роман Поланский. 1976 год© Marianne Productions

2 / 2

Кадр из фильма «Неистовый». Режиссер Роман Поланский. 1987 год© Warner Bros.

Вскоре после Поланского из Польши уехал Ежи Сколимовский. И в его случае мы не можем говорить о такой же удачной карьере. Сколимовский ездил по миру и сделал в других странах несколько любопытных картин, среди которых я бы особенно хотел отметить его британскую работу «Крик»  Другой перевод названия — «Вопль»., очень атмосферный, по-прежнему пугающий в некоторых моментах триллер. Но все же оставалось от его картин ощущение какой-то неполноты: та самая ампутация, о которой говорила Холланд, чувствовалась совершенно явно. И поэтому, когда Сколимовский смог вернуться в Польшу, он будто бы обрел второе дыхание. Он сейчас уже очень пожилой человек — и тем не менее снимает новую картину в родной стране  Речь про новый фильм под рабочим назва­нием «Бальтазар», о съемках которого стало известно в 2021 году.. 

Еще один эмигрант, покинувший страну уже в 70-е годы, — Анджей Жулав­ский. Снова это человек, который по факту с детства был человеком мира, поскольку родился он в 1940 году во Львове, значительную часть детства прожил в Париже, и поэтому Франция была для него страной близкой и довольно понятной. И когда после запрета исторического фильма «Дьявол» в 1973 году Жулавский принял решение об эмиграции, было вполне очевидно, что он уедет во Францию. Кстати, важно и то, что он там учился: он выпускник парижской киношколы IDHEC  IDHEC (Institut des hautes études cinématographiques), с 1986 года известная как La Fémis, — французская национальная киношкола в Париже, основанная в 1944 году. Ее выпускниками были такие режиссеры, как Луи Маль, Тео Ангелопулос, Ален Рене..

Во Франции Жулавский продолжил развивать свой экспрессивный стиль, очень эмоциональный, находящийся на грани безумия и отчаяния, хотя больше ушел в кино психологическое, по преимуществу исследующее женскую психологию. В том числе он стал снимать фильмы, шокирующие своей патологичностью, — например, его самая известная французская работа «Одержимость», или «Одер­жимая», с Изабель Аджани в главной роли. Такой фильм не мог быть сделан в Польше, если даже «Дьявола» сочли слишком натуралистичным и положили на полку.

До конца жизни Жулавский считался польско-французским режиссером. Конечно же, он сделал больше одной картины в Польше, а во второй половине 70-х его пригласили вернуться, и он поставил фильм «На серебряной планете», в итоге тоже запрещенный. В 90-е он приезжал в Польшу, но во французский кинематограф, как мне кажется, он сделал не меньший вклад, чем в польский. И, думаю, свойственная Жулавскому особая эмоциональность, некоторая истеричность стиля, особенно очевидная в 80-е годы, повлияла на развитие французского кино, в том числе на появление новой «новой волны», так называемого необарокко  Cinéma du look, также называемое необа­рокко, — направление французского кино, появившееся в 1980-е годы. Отличительной чертой cinéma du look стала не общая идео­логия режиссеров, а цитирование других фильмов и зрелищность, впечатляющий визуальный стиль. С этим направлением обычно ассоциируют троих мастеров: Люка Бессона («Подземка»), Жан-Жака Бенекса («Дива») и Леоса Каракса («Любовники с Нового моста»). — фильмов Люка Бессона, Жан-Жака Бенекса и Леоса Каракса. Ощущение внутренней абсолютной свободы и возможности разговора на любые темы в очень экспрессивном стиле характерно для необарокко, и это то, что Жулавский начал еще в середине 70-х годов.

Среди польских режиссеров были те, кто работал в других странах периоди­чески. Это случалось очень редко, но замечательный пример, разумеется, Кшиштоф Занусси, поскольку буквально с самого начала своей карьеры, с рубежа 60–70-х, он то и дело снимал в копродукции с Германией, а потом и с Англией. Он поработал и в Америке, в середине 70-х сняв на первый взгляд очень нехарактерную для себя картину «Убийство в Катамаунте». На самом деле это очень зануссиевский фильм, потому что в нем вроде бы есть немного «Нового Голливуда»  «Новый Голливуд» — период в истории голливудского кино с конца 1960-х по при­близительно 1980 год, также называемый «американской новой волной». Его началом иногда считают отмену в 1968 году «Кодекса Хейса» — жесткой системы самоцензуры голливудских студий: она регламентировала допустимые для кино темы и контракты кинозвезд, в том числе их личную жизнь. Освободившиеся от ограничений режиссеры нового поколения, такие как Мартин Скорсезе, Френсис Форд Коппола и Артур Пенн, показывали авторскую позицию через эксперименты со стилем и снимали картины на темы, которые раньше были табуированы, а их главные герои стремились к самораз­рушению., немного «Бонни и Клайда», но с морализаторством, прису­щим Занусси, с «моральным беспокойством», о котором шла речь в нашей второй лекции. Это очень любопытный гибридный фильм, скорее неудачный на фоне других работ режиссера, но выделяющийся.

13 декабря 1981 года в Польше было объявлено военное положение  В этот день Польская объединенная рабочая партия ввела в стране военный режим. Причиной послужило усиление антиком­мунистического профсоюза «Солидарность», он был объявлен вне закона, и начались аресты его членов. В 1986 году «Солидар­ность» возоб­новила работу, ее деятельность в дальней­шем повлияла на ликвидацию однопартий­ной системы в Польше., и не было ничего странного в том, что Занусси уехал: у него было уже очень много кон­тактов за рубежом. Он продолжил ту же линию «морального беспокойства» и в 1982 году снял, как мне кажется, один из своих наиболее глубоких филь­мов — «Императив». И потом, даже если он возвращался в Польшу, он все равно снимал в копродукции — например, в 1984 году выходит «Год спокой­ного солнца», и в съемках этого фильма участвуют зарубежные актеры. Для него это совершенно органично. Если в случае с Поланским и особенно со Сколимовским отъезд был побегом в неизвестность, прыжком в пустоту, и было непонятно, получится что-то или нет — да, они пользовались популяр­ностью за рубежом, но это не значит, что карьера там сложится, — то Занусси уже давно был частью европейского кинопроцесса. И не только европейского: в 90-е и нулевые годы он стал расширять свои контакты с восточными сосе­дями, снимал в копродукции с Россией, Украиной, Венгрией. Можно сказать, Занусси распространил свое влияние на весь мир и стал режиссером мира.

Режиссер Агнешка Холланд, с которой я начал этот разговор, тоже человек мира, хотя когда после введения военного положения Холланд покинула родину, она вспоминала, что совершенно не представляла себе, как будет жить и что будет делать. И на самом деле в течение нескольких лет после этого она ничего не могла снять и делала документальные фильмы, которые, по ее соб­ственному признанию, не любила. Она не чувствовала себя в документальном кино, но нужно было на что-то жить. А потом, уже ближе к концу 80-х годов, когда сначала появляется «Горькая жатва», а потом — «Убить священника», она как бы вписывается в международный контекст.

Интересно, что в то же время она остается тесно связанным с Польшей режис­сером. Это относится не только к ее общественной деятельности, но и к темам, кото­рые она выбирает, и недаром Анджей Вайда назвал фильм «Убить священ­ника» концом польской киношколы, символическим финалом того, что было начато во второй половине 50-х им самим. 

Холланд, живя за рубежом, снимает польскую историю, основанную на реаль­ных событиях: это убийство ксендза  Ксендзами в Польше называются католи­ческие священники.  Попелушко польскими спецслужбами, организованное потому, что Попелушко всячески поддерживал «Солидар­ность» и протестные настроения. Конечно, это выглядит немного диковинно, потому что снимать этот фильм в Польше, Холланд, разумеется, не могла. К тому же ксендза играет французский актер, которого тогда называли Кристоф Ламбер, а потом он стал более известен как Кристофер Ламберт, и это тоже довольно необычно и неожиданно. Но Холланд показала таким образом, что все равно живет польскими проблемами, что, уехав, не остается равно­душна к происходящему на ее родине. 

В этом плане она довольно уникальный режиссер, поскольку Поланского, по крайней мере в его творчестве, совершенно не интересовала польская проблематика, Сколимовский, в общем, тоже ушел от этой темы — кому это интересно? А Холланд продолжала идти в направлении кинематографа социально-политического, очень ангажированного.

1 / 4

Кадр из фильма «Площадь Вашингтона». Режиссер Агнешка Холланд. 1997 год© Hollywood Pictures

2 / 4

Кадр из фильма «Полное затмение». Режиссер Агнешка Холланд. 1995 год© Capitol Films

3 / 4

Кадр из сериала «Карточный домик». Режиссер Агнешка Холланд. 2015 год© Netflix

4 / 4

Кадр из сериала «1983». Режиссер Агнешка Холланд. 2018 год© Netflix

И постепенно она стала режиссером действительно мирового масштаба, начала снимать в Голливуде, причем ей доверяли очень дорогие, костюмные поста­новки. Можно вспомнить фильм «Площадь Вашингтона», картину «Полное затмение» середины 90-х годов с Леонардо Ди Каприо — то есть с ней стали работать звезды первого ряда. В последние годы Холланд участвует в создании сериалов, в том числе таких известных, как «Карточный домик» или «1983». Это тоже о многом говорит.

С другой стороны, она все равно остается польским режиссером. Если мы по­смотрим на три последние на сегодня киноработы Холланд, то увидим широту ее интересов. Это «След зверя» — экранизация романа Ольги Токарчук «Веди свой плуг по костям мертвецов», где действие в целом происходит в Польше, хотя там есть и словацкая линия. Это «Мистер Джонс»  На русский язык название обычно переводят как «Гарет Джонс». — исторический фильм на английском языке, в котором рассказывается история голодомора, увиденная глазами британского журналиста. И, наконец, «Шарлатан» — фильм, снятый в Чехии на чешском языке, который был выдвинут на премию «Оскар» от этой страны. Чехия совсем не чужая для Агнешки Холланд, потому что она жила там пять лет, она выпускница пражской киношколы FAMU  FAMU (Filmová a televizní fakulta Akademie múzických umění v Praze) — факультет кино и телевидения при Пражской академии изящных искусств, основанный в 1946 году.. Но мы видим, что начиная со второй половины 80-х годов и до сих пор она не замыкается внутри одной страны и во многом продолжает, как и Занусси, быть режиссером «кино морального беспокойства». 

1 / 3

Кадр из фильма «След зверя». Режиссер Агнешка Холланд. 2017 год© Studio Filmowe «Tor»

2 / 3

Кадр из фильма «Гарет Джонс». Режиссер Агнешка Холланд. 2019 год© Film Produkcja

3 / 3

Кадр из фильма «Шарлатан». Режиссер Агнешка Холланд. 2020 год© Marlene Film Production

Пожалуй, последнее имя, которое необходимо назвать в разговоре о польском кино за пределами Польши, — это Кшиштоф Кесьлёвский. И тут совершенно особая ситуация, поскольку в конце 80-х годов неожиданно, в том числе для самого Кесьлёвского, «Короткий фильм об убийстве» 1987 года, одна из серий «Декалога», превращенная в кинофильм, произвел абсолютный фурор на Каннском кинофестивале. Как говорил сам Кесьлёвский и как вспоминали его друзья, бывшие очевидцами этого успеха, режиссеру казалось, что это должно было произойти раньше, что до этого он снимал фильмы, в большей степени заслуживающие внимания, — и вдруг такая слава. Получив за «Корот­кий фильм об убийстве» два приза на Каннском фестивале, он сказал: «Они выбрали меня», имея в виду, что западное кинематографическое сообщество посчитало его новым пророком.

И действительно, на протяжении почти десяти следующих лет, до своей смерти  Режиссер умер в 1996 году., Кесьлёвский воспринимался как создатель модели европейского авторского фильма. Картины «Двойная жизнь Вероники» и затем трилогия «Три цвета» («Синий», «Белый», «Красный») — это некие образцовые для первой половины 90-х фильмы, артхаусные, если угодно. В них сочетаются и некоторая политичность, хотя она идет фоном, и, конечно же, психологизм, и проблема автора как демиурга, который может сделать с героем все что угодно. Здесь очень важна визуальная выразительность, идеально вычищенное изображение, доходящее порой до китча — думаю, сознательного.

1 / 4

Кадр из фильма «Двойная жизнь Вероники». Режиссер Кшиштоф Кесьлёвский. 1991 год© Sidéral Productions

2 / 4

Кадр из фильма «Три цвета: Синий». Режиссер Кшиштоф Кесьлёвский. 1993 год© MK2 Productions

3 / 4

Кадр из фильма «Три цвета: Белый». Режиссер Кшиштоф Кесьлёвский. 1993 год© MK2 Productions

4 / 4

Кадр из фильма «Три цвета: Красный». Режиссер Кшиштоф Кесьлёвский. 1994 год© MK2 Productions

Мне тоже кажется, что предыдущие его работы более сильные и более глубо­кие. «Декалог» — это вершина его творчества. А дальше он стал своего рода заложником фестивального успеха, того, что от него ждали откровения — еще и потому, что он был человеком с той стороны железного занавеса, его работы воспринимались как диковинка. Так же как американские продюсеры не ве­рили, что история из фильма «Канал» реальная, в Западной Европе некоторые бытовые подробности, показанные в «Декалоге» и знакомые нам по советским реалиям, вызывали вопросы, как вообще такое может быть, как они там живут, если происходит такое.

И в завершение — буквально несколько слов о том, что, помимо режиссеров, из Польши нередко уезжали операторы.

Начиная с конца 60-х и по сей день польская операторская школа славится на весь мир, в том числе в Голливуде, поскольку традиции обучения сохра­няются, прежде всего в Лодзинской киношколе, и сегодня эта невероятная изобразительная культура видна в новом польском кино. Здесь можно назвать, например, такие имена, как Курт Вебер. Он эмигрировал совсем рано, в конце 1960-х, когда в Польше началась антисемитская кампания  В марте 1968 года в Польше произошел политический кризис: закручивание гаек, усиление цензуры вызвали протестные настроения среди студентов, которых поддержали рабочие. Для преодоления кризиса Польская объединенная рабочая партия под руководством Владислава Гомулки начала кампанию массовой пропа­ганды с националистическим характером — евреи, занимавшие посты в партийном аппа­рате, служившие в армии, работавшие в куль­турной сфере и так далее, объявлялись вра­гами коммунизма, мешающими его развитию.. Это, конечно же, Славомир Идзяк, который работал и с Кесьлёвским, и на крупных голливуд­ских коммерческих проектах. Это и операторы, которые стали известными уже за рубежом, такие как Адам Холендер, оператор «Полуночного ковбоя», или Януш Каминский — пожалуй, имя номер один, поскольку он снял самые известные фильмы Спилберга, например «Список Шиндлера».

И сейчас это сотрудничество продолжается уже в совершенно других полити­ческих условиях. Скажем, Роман Поланский, работая за пределами Польши, все последние годы сотрудничает именно с польским оператором Павлом Эдель­маном, совершенно выдающимся человеком, который снимал все последние фильмы Анджея Вайды. Это уже знак качества.

Теперь уже нет границ и никого не удивляет, что режиссеры могут снимать копродукции, их могут приглашать для работы над сериалами. Но тогда это воспринималось еще и как некая миссия, как некий вызов, поэтому мне кажет­ся, что деятельность таких режиссеров, как Агнешка Холланд или Кшиштоф Занусси, была очень важна для объединения людей во всем мире, чтобы они понимали: в соцстранах живут такие же люди — в несколько других условиях, но проблемы у них примерно те же. И наоборот, чтобы также было ясно, что жизнь на Западе, будь то Европа или Америка, в чем-то очень похожа на жизнь по эту сторону железного занавеса. Так что они были связными разных кине­ма­тографий, культур и стран.  

Курс подготовлен совместно с медиапроектом «Новая Польша»