Расшифровка Берлин и его разделение

Как в 1961–1989 годах Берлин разделили на два города, а потом снова объединили в один и как это помогло жителям принять свою историю

Автор Екатерина Рыбакова

Едва ли можно найти город, чей архитектурный облик и городская структура менялись так часто и так основательно, как Берлина ХХ века. Сама история дала городу шанс восстанавливаться, реконструироваться и после объединения в 1989 году пойти по собственному пути, который для него избрал сенатор Ханс Штимман.

Прежде чем мы рассмотрим, какие изменения произошли в Берлине, стоит поговорить об истории города. Архитектурный расцвет Берлина пришелся на XIX век. Представительная столица прусских королей в период индустриа­лизации начала масштабно застраиваться. В центре города возводились заводы и фабрики. Берлин расширялся, в город со всех окрестностей съезжались новые рабочие. Возникла резкая необходимость в кратчайшие сроки решить пробле­мы жилья. Берлин предоставил плодородную почву для возведения нового типа жилья — Mietskasernen, или арендных казарм. Четырех-пятиэтажные Mietskasernen имели очень характерную структуру. Они состояли из главного парадного здания, к которому примыкали два флигеля. Этот прямоугольник замыкался тыловым строением. Конечно, это было жилье для бедных. Поэтому, чтобы искусственно повысить ценность сооружения, архитекторы наделяли главный фасад классическими декоративными элементами, напри­мер скульптурами. На первых этажах размещались торговые лавки и мануфак­туры, а также квартиры увеличенной площади с удобными планировками и с огромными окнами. В этих квартирах жили богатые владельцы заводов. Этажами выше селились рабочие, их комнаты были куда меньшей площади. За богатыми и представительными фасадами бедные жители боролись с проб­лемами гигиены, антисанитарией, отсутствием света и высокой смертностью. К началу ХХ века весь центр Берлина был заполнен такими каменными квар­талами, и эта планировка просуществовала в городе вплоть до окончания Второй мировой войны. 

После войны плотная городская структура, образованная каменными прямо­угольными казармами, была практически полностью уничтожена, а то, что от нее осталось, планомерно вычищено при разборе города от завалов под новую застройку. Интересно, что расчисткой Берлина занимались в основном женщины, которых называли Trümmerfrau, что в переводе с немецкого означает «женщина на руинах». На их хрупкие плечи ложились непосильные задачи: кто-то разрушал стены уцелевших зданий, закладывая в них взрывчатку, кто-то вручную разбирал кирпичи и вытаскивал балки. 

В это время произошел полный отрыв города от своей истории: старый Берлин фактически перестал существовать, все уничтожила война. Началось совер­шен­но новое строительство, и ведущим направлением городского развития стал модернизм.

Многие берлинцы до сих пор с ужасом вспоминают страшное событие, которое произошло 13 августа 1961 года. Строительство Берлинской стены оставило огромный шрам в сердце каждого. Жители проснулись от того, что их окна заколачивают, а у домов стоят вооруженные посты. С этого момента жизнь в городе изменилась на долгие десятилетия. Разделился не только город: разрушились судьбы людей, прервались их связи. Берлин как единый организм прекратил свое существование. Лучше всего это, конечно, прослеживалось на карте метрополитена, где произошел разрыв четырех линий. Появились так называемые станции-призраки — поезда проезжали их транзитом. Были созда­ны контрольно-пропускные пункты, где люди прощались. Самый известный из них — вокзал на улице Фридрихштрассе, он до сих пор именуется Дворцом слез. Территории вдоль стены стали зоной отчуждения и непрекращающихся перестрелок. Появились и шпионы, в ГДР тайная полиция штази день и ночь прослушивала своих жителей. И до сих пор любой житель бывшего Восточного Берлина может запросить архив с досье на свою семью. 

После разделения Восточному Берлину повезло больше — ему достался почти весь исторический центр. В 1949 году образовалась ГДР, и все правительствен­ные меры были направлены на поиски плана по реконструкции. Из Советского Союза в Берлин даже выслали делегацию архитекторов для консультации по вопросам градостроительства, причем во главе делегации был Сергей Егорович Чернышёв, на тот момент главный архитектор Москвы. В итоге решили начинать строить с магистрали, которую в честь Сталина назвали Шталин-алле (после его смерти аллею уже переименовали в честь Маркса, Карл-Маркс-алле), ее строительство осуществлялось в два этапа, и на каждом этапе был характерный участок. Первый этап — это девяносто­метровая магистраль, по обе стороны от которой располагались жилые дома, выстроенные в лучших традициях классической ордерной архитектуры (можно привести аналогию со строительством, например, сталинских домов для элиты на парадных магистралях в Москве). Второй этап строительства — это уже период модернизма. На этом участке магистраль стала еще шире — 125 метров, а по обе стороны от нее разместились знакомые нам панельные дома-коробки. Как уже было сказано, Восточный Берлин забрал себе весь исторический центр, и с этого момента началось его полное перекраивание под центр социалисти­ческого государства. Устраивались большие лесопарковые территории с вклю­чением в них панельной застройки, развивали новые дорожные сети (причем без привязки к исторической планировке), устраивали площади для демон­стра­ций и парадов, например Маркс-Энгельс-плац.

Западному Берлину не досталось знаковых исторических сооружений, но некоторые его районы не тронула война, и они сохранили квартальную застройку XIX века. Была даже проведена реконструкция районов, где сохранилась большая часть казарм. Однако, как и в ГДР, западноберлинские градостроители взяли курс на строительство больших автомагистралей, которые прокладывали прямо через историческую планировку.

При участии СССР реконструкция в Восточном Берлине началась с форми­рования знаковых архитектурных ансамблей вдоль новых широких улиц. Строились общественно-административные здания, гостиницы, библиотеки, кафе и, конечно, Дворец Республики. По тем временам это был самый большой торгово-развлекательный центр в Европе — его построили на месте уничтоженного королев­ского дворца. Главной площадью ГДР стала Александр-плац. На ней располо­жились большие универмаги. В конце 1960-х годов завершилось строительство знаменитой телевизионной башни, которая стала символом города. Но помимо устройства новых городских сооружений, правительство столицы ГДР уделяло внимание уцелевшим после войны, но находящимся в полуразрушенном со­стоя­нии историческим объектам. Началось частичное восстановление Красной ратуши, зданий музейного острова и Берлинского кафедрального собора. 

Как и на востоке, на западе строились крупные общественно-административ­ные здания, например Американская мемориальная библиотека, Европа-центр, новое здание университета, различные кафе, универмаги, магазины. Строительство крупных центров в Западном Берлине осуществлялось в рамках программы восстанов­ления Европы после войны, которая получила название план Маршалла. Известный архитектор Ганс Шарун создал комплекс объектов культурного назначения. В его состав вошла знаменитая филармония, отреставрированная старая церковь, гравюрный кабинет и государственная библиотека. Символом возрождения стали руины церкви кайзера Вильгельма, которые были введены в новый модернистский ансамбль. Сделал это архитектор Эгон Айерман. Дух свободы стал двигателем модернизма, демонстрирующего новые достижения в архитектуре. 

Панельные микрорайоны строились как в Восточном Берлине, так и в Запад­ном. В Восточном Берлине с 1960-х годов почти все новые здания были панельными: их строительство было одним из быстрых и недорогих способов восполнить дефицит жилья в стране. Панельное строительство было серийным и типовым, и каждый новый район был рассчитан на пятьдесят тысяч жителей. Дома строились как в центральных районах, так и на окраинах города. Инте­рес­но, что в Восточном Берлине массивное строительство жилья началось позже, чем в Москве и на западе, хотя именно ГДР ассоциируется у нас с этим панельным наследием. 

Западные микрорайоны находились вдали от центра и вдали от основным предприятий — в отличие микрорайонов Восточного Берлина, там дома располагались вблизи рабочих мест. Интересно, что разработкой одного из районов занимался Вальтер Гропиус, известный основатель школы Баухаус. Он разработал концепцию развития панельного микрорайона, которая была основана на идеях города-сада Бруно Таута, но возведение стены внесло свои коррективы. Этажность увеличилась, и вместо четырнадцати тысяч квартир было построено девятнадцать тысяч. Район и сейчас носит имя своего основателя и называется Гропиусштадт. 

Подведем итоги. После войны во всем Берлине сносили уцелевшие и полу­разрушенные здания: город был оторван от истории. Нарушенная войной планировка диктовала свои условия для организации автодорог и знаковых архитектурных ансамблей. Восточному Берлину достался старый центр, но он был практически полностью разрушен, что дало возможность архи­текторам творить свою собственную, новую историю. Западному Берлину достопримечательностей не досталось, отсутствие старых памятников архи­тектуры задавало городу развитие как офисно-делового центра. И на западе, и на востоке строили огромное количество панельных микрорайонов — раз­ница между ними была лишь в расположении и развитости инфра­структуры. В обеих частях города главенствующим стилем стал модернизм. 

Новое архитектурное потрясение случилось в Западном Берлине в конце 1970-х — начале 1980-х годов. Оно произошло в сознании самих архитекторов: они стали задумываться о ценности истории, которая была утеряна сначала в связи с военными разрушениями, а позднее в период модернизма. Такой перелом был связан с общемировой тенденцией — началась эпоха постмодернизма.

В 1987 году архитектор и теоретик по имени Йозеф Пауль Клайхюс вместе со своим товарищем Хардтом-Вальтерром Хемером организовал масштабное градостроительное предприятие, Международную строительную выставку (сокращенно IBA 87, Internationale Bauausstellung). Суть их плана заключалась в полной перестройке города и в восстановлении сооружений в своих исто­рических, довоенных границах. То есть предполагалось снова воссоздать кварталь­ную застройку — те самые казармы, но с улучшенной планировкой и новым внешним обликом. Выставка стала ключевым этапом в истории современного Берлина, потому что она продемонстрировала возможности использования исторического наследия для возрождения города. 

Свою концепцию восстановления города Клайхюс назвал «критической реконструкцией», что подразумевало не дословное повторение зданий утерянного города, но его новую интерпретацию в контексте современной эпохи. Как говорил сам господин Клайхюс, не стоит дословно воссоздавать утраченные здания, нужно критически относиться как к реконструкции, так и к новому строительству. 

Конец 1980-х годов был очень волнительным. Берлинский архитектурный мир переживал особое переходное состояние, редкое по своей содержательности и внутреннему настроению. Для запада это настроение было весьма оптими­стичным, для востока — тревожно-выжидательным. Независимость Берлин­ской республики постепенно сходила на нет, и все резко закончилось с паде­нием Берлинской стены в 1989 году. Стена пала, а с ней разрушились и все границы.

Удивительно, что, приезжая в Берлин сейчас, вы вряд ли сможете определить, в какой части города, в восточной или в западной, вы находитесь. О существо­вании стены напоминают лишь некоторые сохранившиеся фрагменты, но и те задекорированы и расписаны до неузнаваемости.

Главная заслуга в этом принадлежит удивительному и влиятельному человеку, который в начале 1990-х годов оказался в нужном месте и в нужное время. Речь идет о сенаторе, главном архитекторе и градостроителе нового Берлина, господине Хансе Штиммане. Большое количество строительных проектов 1990-х годов дали понять, что нужно срочно принять свод норм и правил, по которым впредь будет развиваться город. Возглавлявший в те времена Департамент строительства и охраны окружающей среды Ханс Штимман взял за основу концепцию критической реконструкции своего товарища Йозефа Пауля Клайхюса, немного расширив ее и доработав. Под руководством Штим­мана был разработан план развития Берлина на ближайшие 20 лет. Он назы­вался Planwerk Innenstadt. Этот план включал в себя порайонное восстанов­ление центра города, в котором уличная сеть, типология зданий и главные исторические достопримечательности возрождают собой утраченный старый Берлин. А за основу реконструкции Штимман взял план Берлина 1930-х годов, с казармами Mietskasernen. 

Господин Штимман, достаточно консервативный в своих архитектурных взгля­дах, избрал европейский путь развития Берлина. Он обратился за примером к крупным городам Европы. Его городской план хорошо иллюстрирует концеп­ция европейского города, которая подразумевает ориентирование всей город­ской инфраструктуры на пешеходов и велосипедистов. В таком городе хорошо развита сеть общественного транспорта, есть рекреационные зоны и пешеход­ные дорожки, а необходимые городские учреждения должны находиться в шаговой доступности от жилья, что влечет за собой отказ от автомобилей в пользу городского общественного транспорта. Помимо принятого в качестве подложки под новое строительство плана 1930-х годов, Штимман разработал и утвердил важные градостроительные регламенты, чтобы упорядочить за­строй­ку в центральных районах города. Застройка зданий в квартале должна была осуществляться по границе исторических строений. Отступ от этой линии был запрещен, и эта линия называлась красной. Высота зданий до кар­низа всегда двадцать два метра, высота внутридворовых частей сооружения — максимум тридцать метров. Два этажа над карнизом всегда должны были быть мансардными. В каждом квартале обязательно предусматривался 20 или 30 % жилищного фонда, чтобы восстановить жизнь в центре города. Очень важно было соблюсти процентное соотношение остекления к каменному фасаду: 20 % остекления к 80 % каменного фасада. 

Одним из первых районов, к которому были применены эти правила, стал район Фридрихштадт. Через главную улицу Фридрихштрассе когда-то прохо­дила стена, и к моменту объединения города этот район стал зоной отчужде­ния. При этом он частично сохранил свою старую прямоугольную квартальную планировку. Посмотрев на Фридрихштадт сейчас, можно увидеть преоблада­ние исторически стилизованных зданий. Внешне они очень напоми­нают тра­ди­ционную прусскую архитектуру. Это невысокие массивные кварталы с вер­ти­кальными и горизонтальными членениями, облицованные натуральным камнем и с ритмичным повторением оконных проемов на фасадах. Стилизовав архитектуру Фридрихштрассе, Штимман продемонстрировал антимодернист­ский характер своей концепции. Он ориентировался на историю и утверждал, что новое — это вовсе не знак качества. Действительно ценно то, что существо­вало задолго до нас и теперь является классикой. Зодчие должны самовыра­жаться не за счет размера или формы здания, но за счет разработки деталей. Это и есть свобода архитектора. 

Одним из самых удачных объектов реконструкции, основанной на идее исторической преемственности, стала площадь Паризер-плац, расположенная неподалеку от Рейхстага и от Фридрихштрассе. Паризер-плац — это истори­чески стилизованный современный городской ансамбль. Основанием рекон­струкции этого участка послужила довоенная квадратная планировка площади. Центр композиции — всем известные Бранденбургские ворота, которые окру­жены посольскими и административными особняками высотой в три-четыре этажа. Чтобы не затмить ворота, Штимман решил сохранить прежнюю высоту и объем застройки Паризер-плац. Удовлетворяя требованиям регламента, архитекторы стали вписывать свои новые сооружения в заданное планом Planwerk Innenstadt пространство. В некоторых зданиях на верхних этажах расположились жилые квартиры и апартаменты. Это символизировало возвра­щение жизни в центр города и удовлетворяло требованиям регламента. 

Большие сложности при реконструкции города создавали вопросы, связанные с земельной собственностью. Так, в бывшем Восточном Берлине земля принад­лежала государству, а в Западном — частникам.

Одновременно с программой реконструкции стартовала программа санации и модернизации крупнопанельного домостроения. При проведении техни­ческого обследования зданий было выявлено, что полный снос этих панелек и новое строительство нерентабельны и очень затратны. Поэтому приняли решение сохранить и реконструировать уцелевший жилой фонд, достаточно устаревший к тому времени. Под словом «модернизация» понималось улуч­шение качества жилья путем проведения ряда мероприятий по повышению энергоэффективности и потребительских свойств квартир. Стоит сказать, что эти мероприятия были долговременными, а главная их цель и вообще в целом цель реформы — привести панельные микрорайоны к историческому аналогу, то есть к кварталу, и создать качественные условия для проживания в нем. 

Сейчас Берлин — это не только город, по которому можно изучать совре­менную архитектуру и градостроительство, но также пример удачного опыта модернизации панельного жилого фонда. Это город, где люди смогли принять свое прошлое и двигаться дальше. Момент объединения стал новым Ренессан­сом, и поразительно, как за такой короткий срок была реализована столь мас­штабная реформа реконструкции. Она обратила проектирование в традицион­ное русло, привлекла к себе весь свет архитектуры в лице именитых зодчих и повысила качество жизни, положив начало эпохе нового урбанизма.