Расшифровка Природа как творение
Когда мы говорим о средневековой философии, на ум прежде всего приходит схоластика. Схоластика — это синтез христианского вероучения и античной философии: сначала Платона и неоплатонизма, а затем Аристотеля. После некоторого забвения она приходит в западную философию окольными путями, через Восток, через арабо-мусульманский мир, через исламских философов, которые любили Аристотеля, очень активно переводили и популяризовали его наследие во времена крестовых походов.
В отличие от Античности, когда природа, прежде всего, была связана с порождающим началом и независимой основой в самой себе, в Средневековье доминирует идея творения: природа тварная, она сотворена Богом. Это разделение между творцом и творением, дуализм духовного мира и природного, плотского, становится основным мотивом средневековой мысли. Сотворенная природа не имеет основы в себе, и получается, что она вторична, не вполне соприродна Богу, который ее создает. Но именно из-за этого несовпадения Бога и природы — это могут быть как два разных начала, так и одно, которое
Некоторые христианские авторы на античный манер мыслят природу как тотальность бытия: природа — это всё, что есть. Например, Августин Аврелий Августин (354–430) — христианский философ и писатель, родоначальник христианской философии истории, чему посвящен его трактат «О граде Божием». пишет о том, что природа включает в себя все существующее — и Бога, и творение.
«…Всякая природа есть либо Бог, для которого нет виновника Здесь имеется в виду, что виновник — это порождающая причина., либо [происходит] из Бога, поскольку Он ее виновник. Из той природы, чей виновник — Бог… одна не сотворена, другая сотворена. Далее, та, что не сотворена… либо рождена Им, либо из Него исходит. Рожденная природа есть единственный Сын, а исходящая природа — Дух Святой. У этой Троицы одна и та же природа. Ибо эти три суть один и единственный Бог, и все разом есть единый Бог — неизменный, вечный, без
какого-либо временного начала или конца. А та природа, что сотворена, именуется тварью…» Перевод Валерия Петрова.
Цитата длинная, но она важна, потому что здесь Августин проводит линию различия между творцом и тварью и творца обозначает как единство, Троицу, три в одном.
Другой автор, относящийся к средневековой традиции, Аниций Боэций, тоже говорит о том, что природа — это все вещи, которые существуют тем или иным образом, в том числе и в нашем воображении. Но это только те вещи, о которых мы можем помыслить. Сюда входит и Бог, и материя, но не входит, например, ничто, о котором мы как раз помыслить не можем. Все-таки мы включаем в это великое множество природы, в сотворенный Богом мир, не все.
Если у Боэция в определение природы входит только то, что тем или иным образом есть или мыслимо, то другой очень интересный философ, Иоанн Скот Эриугена, понимает под природой вселенскую целостность или тотальность, которая включает всё, что есть, и всё, что не есть (то есть вещи, которые мы не можем даже помыслить и которые превосходят возможности нашего понимания). Его произведение называется «Перифюсеон», в основе — греческое слово «фюсис» (φύσις), «природа», а «Перифюсеон» означает «О природах».
В этом трактате присутствуют не только идеи схоластики, но и элементы диалектики, ведь диалектика предполагает единство противоположностей. Есть сущее, умопостигаемое, проявленное, оформленное, то, что мы можем помыслить, потрогать. Но и то, что не есть, тоже является частью этой божественной вселенной. Например, Бог. В этом смысле Бога нет — это ничто, но это ничто, которое очень много значит, из которого все происходит. Это творящая бездна, или вечная потенция, возможность. Это очень интересная концепция, которая говорит нам, что средневековая схоластика не такая уж догматическая наука, как принято полагать. На самом деле внутри нее существуют очень экстравагантные теории и потенциал самоподрыва —например, в несуществовании Бога, которое выводится из того, что он слишком совершенен, чтобы быть, но при этом порождает все другое.
В начале этой лекции я упомянула Арабский Восток, из которого приходит в христианский философский мир Аристотель. Здесь нужно подробнее остановиться на таком авторе, как Абу ибн Сина, или, как его называют на Западе, Авиценна. Это персидский ученый, философ и врач, представитель так называемого восточного аристотелизма. У него тоже есть своя физика — естественно, в аристотелевском смысле, философский трактат о природе, посвященный сущности, возникновению материи и движения.
По мысли ибн Сины, природа — это сила, которая заставляет тела двигаться, и при этом каждое тело стремится на свое место и постоянно движется к нему. Что касается материи, то здесь он наследует аристотелевскому понятию «гюле», материи как материала, из которого все сделано, имея в виду некоторую вещественность и телесность. У него материя всегда присутствует в форме телесной протяженности, а это значит, что она существует только в
Поскольку мы говорим о религиозной философии, я упомяну более поздний период, эпоху Реформации, в частности немецкую мистику и теософию, наиболее известным представителем которой является Якоб Бёме. Как у Эриугены, у Беме Бог — это ничто, но по другим причинам. Он не может быть подобен никакой вещи. Он не занимает места, не существует во времени, не добр и не зол, не испытывает страданий или радости. То есть, если мы хотим помыслить Бога, нужно вычитать от природы: смотреть, что несвойственно природе, — это и будет Бог, и наоборот. Это и дух, и воля, и неисчерпаемое неизмеримое единство.
Но возникает вопрос: как тогда природа существует в столь отличном от нее Боге? Беме предлагает следующее объяснение: в любой силе природы объединены телесность и духовность. Вместе они олицетворяют божественную телесность, которая представляет собой великую тайну, mysterium magnum. Эта мистерия божественной телесности и является первоосновой мира.
Стоит также отметить, что помимо собственно религиозных версий философии природы Средневековье предлагает нам разнообразный арсенал альтернативных форм знания, таких как алхимия, магия, манихейство Манихейство — дуалистическое религиозное учение, в основе которого лежит противоборство добра и зла, духа и материи, а человек также понимается как двойственное существо. Названное по имени своего основателя Мани (около 216–277), манихейство возникло в III веке на Ближнем Востоке и распространилось на территории от Северной Африки до Китая., гностицизм Гностицизм — религиозное течение, развивавшееся параллельно христианству и отличавшееся резким дуализмом — противопоставлением духа и материи. В основе гностического мифа — представление, что мир пребывает во зле и это зло никоим образом не могло быть сотворено Богом, а значит мир был сотворен либо ограниченной в своем могуществе, либо злой силой, которую гностики именуют Демиургом.. Это параллельная эзотерическая традиция.
В частности, гностики, исходя из дуализма божественного и природного, мыслят природу как необходимое зло. Они считают материю злой, но предлагают два пути взаимодействия с ней: либо аскеза, борьба с собой, воздержание от природных страстей, либо, наоборот, разврат. Путь греховной природы, порока нужно пройти до конца, потому что это путь познания. Познание само по себе уже скользкая дорожка, если мы исходим из библейской легенды, но, раз уж мы на нее ступили, нужно эту дорожку пройти до конца, чтобы по ней прийти к Богу.
Алхимия, ищущая философский камень и бессмертие, обращается к элементам. Алхимики занимаются смешиванием веществ и изучают то, как эти материальные вещества в различных смесях обретают духовный эффект — настолько сильный, что они меняют и материальный мир. Это взаимодействие духовного и материального посредством управления системой элементов.
Перейдем к следующему пункту понимания того, что такое природа. Это философия Возрождения. Принято говорить, что Возрождение — это время расцвета антропоцентризма. Если в Средневековье все внимание философов сосредоточено на Боге, то для Возрождения главная фигура — это человек, который окончательно отделяется от природы.
Например, в Средневековье существовали суды над животными. И поскольку весь тварный мир, в соответствии с христианским средневековым мировоззрением, был открыт для божественного слова и понимания божественного закона, животных судили за преступления с такой же строгостью, что и людей, по человеческим законам. Например, животное могли засудить за то, что оно
Существовали адвокаты животных, которые придумывали разные способы защиты, и если проследить эволюцию этих способов, то можно отметить, что в раннем Средневековье они были связаны с поиском человеческих оправданий. Например, мыши не явились на суд, потому что на их пути были кошки. А в более поздних версиях речей в защиту животных они оправдываются уже с гуманистических позиций, то есть с позиций принципиального различия между разумным человеком и неразумным животным. «Как мы можем судить, — спрашивают адвокаты, — животных по человеческим законам, если они не являются разумными существами, подобно нам, людям?» С одной стороны, это действительно гуманный аргумент, а с другой — мы понимаем, что животное уже не рассматривается как дееспособная личность, которую судят, потому что она совершает поступки и за них отвечает. Животное уже является простой неразумной вещью, и это
Однако гуманистическая риторика — это не единственное, что можно сказать о Возрождении. Не менее важным для понимания того, что такое природа, является и другой момент. Возрождение приносит идею бесконечности Вселенной. Чтобы ее раскрыть, вернусь к уже поднятой в предыдущей лекции теме шарообразности бытия и прослежу ее развитие.
Итак, в V веке до нашей эры поэт и философ Ксенофан Колофонский утверждал, что Бог один и его сущность шаровидна. По этому же пути идут пифагорейцы, Парменид, Платон, но есть одна проблема: шар — это конечная фигура, а Бог должен быть бесконечен. То есть получается, что этот шар
Решение этой проблемы мы находим в Гермесе Трисмегисте, он же Гермес Трижды Величайший. Это очень сложное существо. С одной стороны, это синкретическое божество: одновременно и древнеегипетский бог мудрости Тот, и древнегреческий Гермес, это чудовище, сочетание двух богов. С другой — реально существовавшая, по предположениям многих авторов, личность, очень древний философ — древнее Пифагора и Платона — и создатель так называемого герметического корпуса текстов, которые легли в основание герметической традиции, а также великий маг. Гермес Трисмегист повлиял на очень многих философов Возрождения: через гностиков и неоплатонизм он проделал свой путь в христианскую философию. Гермесу Трисмегисту приписывается авторство труда «Асклепий», в котором говорится, что Бог есть умопостигаемая сфера, центр которой везде, а окружность — нигде.
Далее эту формулу будут повторять сразу несколько философов. Сама она противопоставляется господствовавшей в Средневековье птолемеевской геоцентрической системе мира, принятой в официальной христианской космологии. Согласно этой системе, в центре мира находится неподвижная Земля. В 1543 году против птолемеевской системы выступает Коперник. В книге «О вращении небесных сфер» он излагает принципы гелиоцентрической системы: не Солнце движется вокруг Земли, а Земля и другие планеты движутся вокруг Солнца.
Позже, в 1600 году, за распространение учения Коперника и проповедь материалистического учения на костре сожгут Джордано Бруно. Именно Бруно находит адекватный язык, чтобы рассказать о решении проблемы шара, которое было предложено Трисмегистом. Бруно пишет, что бесконечная причина должна иметь бесконечные следствия, Бог-природа вечен, он сфера, центр которой везде, а окружность нигде.
Обратите внимание: так возникает идея бесконечной Вселенной. В своем трактате «О бесконечности, вселенной и мирах» Бруно описывает Бога как телесное существо и бесконечную Вселенную, которая включает в себя и Землю, и Солнечную систему, и звезды. Бруно ученый, естествоиспытатель и философ-монист, то есть природа у него единообразна и нет противопоставления неба и земли, духовного и телесного: везде одна и та же субстанция, и она божественная, Бог растворен в природе. Точно так же впоследствии будет думать, например, Бенедикт Спиноза. Наша планета живая, она обладает душой. Здесь вспоминается идея мировой души, которая была предложена Платоном, а затем она была развита неоплатониками и через Гермеса Трисмегиста пришла к Джордано Бруно, к философам Возрождения. В трактате «О естественной магии» Бруно объясняет, что природный мир дан нам через магию, которая представляет собой поиск того, каким образом мировая душа входит в каждое сущее.
Идея бесконечной Вселенной не у всех вызывает такое же воодушевление, как у Бруно. О бесконечной Вселенной, центр которой везде, а окружность — нигде, пишет, например, и Блез Паскаль. У него эта картина вызывает экзистенциальный ужас: ничтожно мала человеческая жизнь, затерявшаяся в этой бесконечности. Парадокс теперь в том, что Вселенная бесконечна, а человек конечен. И это действительно большая философская проблема, которую дальше будут пытаться решать, в частности, Спиноза, Рене Декарт, Готфрид Лейбниц в философии рационализма. Об этом мы поговорим в следующей лекции.
