Обычаи и представления эпохи Шекспира
Кровати были дорогим имуществом — их часто делили родственники и даже незнакомцы одного пола
Именно этот обычай позволяет Яго в трагедии «Отелло» оговорить Кассио, который якобы влюблен в Дездемону и был близок с нею. Яго рассказывает Отелло:
Так вот. Я
как-то с Кассио лежал
На койке. У меня болели зубы.
Я спать не мог. Беспечный ветрогон
Во сне всегда выбалтывает тайны.
Таков и Кассио. И слышу я:
«Поосторожней, ангел Дездемона,
Нам надобно таить свою любовь».
Он крепко сжал мне руку и со страстью
Стал целовать, как будто с губ моих
Срывал он с корнем эти поцелуи,
И положил мне ногу на бедро. Акт III, сцена 3; перевод Б. Пастернака.
Возникающий здесь гомосексуальный оттенок (и без того сильный на сцене времен Елизаветы, где все роли, и мужские, и женские, исполняли актеры мужского пола) служит для дополнительного очернения Дездемоны: ее измена представляется Отелло в буквальном смысле «чудовищной», «противоестественной». Кроме того, Яго в этом выдуманном рассказе предстает невольным двойником Дездемоны — и это соответствует его тайному желанию вытеснить с их законных мест и Дездемону, и Кассио. В «Двенадцатой ночи» упоминается знаменитая «уэрская кровать», установленная одним трактирщиком из города Уэра для привлечения любопытных: на ней могли одновременно уместиться 24 человека Сейчас это ложе размером 3,38 на 3,26 метра находится в коллекции Музея Виктории и Альберта в Лондоне..
Украшения и предметы домашней обстановки часто снабжали наставительными надписями
«Бойся Бога и люби меня»
«Верность, а не страх»
«Добродетель превосходит богатства»
«Тебе из всех созданий принадлежит мое сердце до самой смерти»
«Как Бог велел, так мы решили»
В комедии «Как вам это понравится» Орландо и Жак-меланхолик вступают в перепалку, предметом которой служит любовь Орландо к Розалинде. Вскоре спорщики, как это обычно бывает, обращают свое остроумие друг против друга:
Жак
Вы битком набиты маленькими ответами! Не водили ли вы знакомства с женами ювелиров, не заучивали ли вы наизусть надписей на их перстнях?
Орландо
Нет, но отвечаю вам, как на обоях, с которых вы заимствовали ваши вопросы. Акт III, сцена 2; перевод Т. Щепкиной-Куперник.
Жак намекает на то, что Орландо заучил наизусть избитые девизы, которые ювелиры в то время наносили на внутреннюю поверхность золотых и серебряных колец; в оригинале Жак использует слова с двойным — и непристойным — смыслом, заодно намекая, что Орландо пользовался особенной благосклонностью у жен ювелиров. Орландо в ответ отсылает собеседника к дешевым тканевым обоям, которыми тогда часто завешивали стены вместо дорогих гобеленов; такие обои разрисовывали, присоединяя к рисункам разного рода наставительные высказывания, почерпнутые из Библии или античной мифологии. Орландо хочет сказать, что сам он говорит простым языком, а вот реплики его собеседника плоские и скучные, как надписи на стенах.
Сложные прически носили не только дамы, но и кавалеры
В комедии «Два веронца» жительница Вероны Джулия, влюбленная в покинувшего ее Протея, решает отыскать его в далеком Милане и обсуждает со служанкой, как ей подготовиться к путешествию:
Лючетта
В какой одежде вы хотите ехать?
Джулия
Не в женской, чтоб в дороге избежать
Бесстыдного мужского любострастья.
Ты мне поможешь раздобыть одежду,
Какую носят при дворе пажи.
Лючетта
Но волосы тогда остричь придется.
Джулия
Я подвяжу их шелковою нитью
И заплету двенадцатью узлами,
Упрямыми, как верная любовь.
Причудливость и юноше подходит,
Хотя б он старше был, чем я кажусь. Акт II, сцена 7; перевод В. Левика.
Упоминание о причудливой прическе главного героя есть и в «Гамлете». Призрак в разговоре с сыном, упомянув о своих загробных страданиях, замечает, что «малейший звук» о них «тебе бы душу взрыл… разъял твои заплетшиеся кудри / И каждый волос водрузил стоймя, / Как иглы на взъяренном дикобразе» Акт I, сцена 5; перевод М. Лозинского.. В оригинале говорится о «завязанных узлами» и «переплетенных» локонах Гамлета. Позже Офелия, вспоминая о том, каким Гамлет был до начала печальных событий в Эльсиноре, называет его «чекан изящества, зерцало вкуса» — а значит, Гамлет носил самые модные прически.
Простолюдины по закону обязаны были носить простые шерстяные шапки
В комедии «Бесплодные усилия любви» король Наварры и его свита пытаются ухаживать за французской принцессой и ее фрейлинами, но все их усилия встречают лишь насмешки. Тогда, чтобы поразить дам своего сердца, влюбленные мужчины решают устроить маскарад и являются к ним в образе послов из далекой Московии. Но и это ни к чему не приводит. Король с приближенными, видимо в высоких боярских шапках на русский манер, бесславно удаляются, а самая бойкая из фрейлин, Розалина, бросает им вслед нелестное сравнение:
Умы острей под шапкой шерстяною. Акт V, сцена 2; перевод А. Некора.
В оригинале Розалина говорит про «простые шапки, установленные законом». Это прямая отсылка к головному убору простолюдинов, чья одежда во второй половине XVI века действительно регулировалась множеством законодательных актов. При Тюдорах в Англии происходили бурные социально-экономические перемены, взломавшие прежнюю, застывшую средневековую иерархию сословий. Простые горожане — купцы, богатые ремесленники, представители новых профессий (например, актеры и драматурги, к которым принадлежал Шекспир) — стремительно богатели и демонстрировали достаток пышными одеждами, подчас затмевающими одежды старой знати. С
Знатные люди носили при себе зубочистки и демонстративно пользовались ими
Зубочистки были приметой благовоспитанности, причем зачастую их выставляли напоказ, даже без надобности. В исторической хронике «Король Джон» Бастард, внебрачный сын английского короля Ричарда Львиное Сердце, получив от его младшего брата, короля Иоанна Безземельного, рыцарское звание и предложение присоединиться ко двору, мечтает о своей будущей жизни:
Вот ко мне
Приходит со своею зубочисткой
Приезжий иностранец на обед.
Набив едой свой рыцарский желудок
И чистя зубы, завожу беседу
С заморским щеголем: «Мой добрый сэр, —
Я говорю, на стол облокотясь, —
Позвольте мне спросить…» И тут же, словно
По катехизису, ответ: «О сэр!
Приказывайте, я к услугам вашим;
Располагайте мной!» Акт I, сцена 1; перевод Н. Рыковой.
Этот обычай, пришедший из Франции, был распространен не только в Англии. В Испании, например, зубочистка была еще и признаком достатка: в сатирической испанской поэзии того времени часто встречается образ обедневшего дворянина, который на людях пользуется зубочисткой, чтобы показать, что только что плотно пообедал, хотя на самом деле уже долгое время вынужден поститься.
Англичане любили пить подогретое и подслащенное вино
Разнообразные спиртные напитки — и способы их употребления — упоминаются во многих пьесах Шекспира. Так, в «Кориолане» Агриппа Менений признается в своих слабостях:
Да, меня все знают за весельчака патриция, который не дурак выпить кубок подогретого вина, не разбавленного ни единой каплей тибрской воды. Акт II, сцена 1; перевод Ю. Корнеева.
Шекспир тут смешивает два обычая — римский и английский. Римляне пили вино, разбавленное водой, а англичане любили вино неразбавленное и подогретое. А еще они любили его подсластить, и трактирщики с этой целью специально носили при себе сахар в пакетиках — об этом в «Генрихе IV», части первой, говорит принц Генрих с Франсисом, трактирным мальчиком на побегушках:
Франсис
Сейчас, сэр! — Попрошу вас, милорд, обождать минутку.
Принц Генрих
Но послушай, Франсис, кусок сахару, что ты мне дал, стоит пенни, так ведь?
Франсис
О господи! Да хоть бы он стоил целых два пенни!
Принц Генрих
Я тебе дам за него тысячу фунтов; спроси у меня когда угодно, и ты их получишь. Акт II, сцена 4; перевод Е. Бируковой.
Но главным знатоком выпивки у Шекспира, конечно же, является Фальстаф Сэр Джон Фальстаф — комический персонаж из комедии «Виндзорские насмешницы» и хроники «Генрих IV», добродушный и трусливый пьяница.. Несмотря на волнение и негодование, он способен с одного глотка отличить хороший херес от плохого:
Чума на всех трусов! — Подай мне кружку хереса, негодяй! — Или нет больше добродетели на земле! (Пьет.) <…> Ах ты, плут! В хересе опять подмешана известь. Чего и ожидать от подлеца, как не плутовства? Но все-таки трус похуже кружки хереса с известью. Акт II, сцена 4; перевод Е. Бируковой.
Здесь Шекспир подразумевает обычай недобросовестных трактирщиков подмешивать известь в старое вино, чтобы отбить у него кислый вкус.
Считалось, что человеческое тело состоит из четырех основных элементов
Медицинские воззрения эпохи Возрождения во многом еще базировались на учении Гиппократа о темпераментах Это учение, в свою очередь, опиралось на философские взгляды Эмпедокла (V век до н. э.).. Согласно ему считалось, что в человеческом теле присутствуют все четыре основных элемента, в разных сочетаниях образующих все сущее: воздух, огонь, земля и вода. Воздух и огонь считались элементами легкими, связанными с работой души; земля и вода были элементами тяжелыми, из них состояла плоть. В 44-м сонете Поэт, отправившийся в поездку, мечтает о встрече с Юным Другом, оставшимся вдали, и сетует на то, что его тело не способно так же легко, как мысль, преодолевать расстояния:
Пускай моя душа — огонь и дух,
Но за мечтой, родившейся в мозгу,
Я, созданный из элементов двух —
Земли с водой, — угнаться не могу. Перевод С. Маршака.
Гиппократ учил, что преобладание в теле земли, то есть «черной желчи», порождает меланхолический характер, носитель которого склонен к задумчивости, одиночеству, тоске (а также занятиям философией и возвышенному образу мыслей). Во времена Шекспира в Англии меланхолия считалась модной, и в образе Гамлета он изобразил типичного меланхолика со всеми положенными атрибутами — монологами о смерти, черным платьем и черепом.
Уксус использовался как средство от инфекции
Тяжелые эпидемии чумы поражали Лондон дважды, пока там жил Шекспир — в 1592–1594 и в 1603 годах (актеры сильно страдали от того, что театральные представления в это время были запрещены из санитарных соображений). Как с ней бороться, толком никто не знал, но дошедшие до нас медицинские рецепты содержат уксус в качестве важного ингредиента. «Ешь щавель, вымоченный в уксусе», — гласит одна из таких рекомендаций. В 111-м сонете Поэт сожалеет о своей низкой судьбе — чтобы заработать себе на жизнь, он вынужден зависеть от мнений толпы (ситуация, очень логичная для актера и драматурга). Поэт взывает к жалости Юного Друга и просит у него помощи для «излечения», ради которого готов принимать горькое лекарство:
Мою заразу уксусом пои,
Мне в радость будет горькая настойка,
Приму любые снадобья твои
И вынесу любую кару стойко. Перевод С. Степанова.
Латинское слово infecere (здесь «зараза») означает как «заражать» (отсюда infection в сонете «Whilst, like a willing patient, I will drink
Potions of eisel ’gainst my strong infection
No bitterness that I will bitter think,
Nor double penance, to correct correction».), так и «красить», поэтому выше Поэт жалуется, что его ремесло оставило на нем такой же отпечаток, как краска — на руке маляра («я в пятнах, как красильщика рука»). Но использовался ли уксус для «смывания краски», мы не знаем.
Полы даже в знатных домах устилали тростником
В трагедии «Ромео и Джульетта» главный герой, решившись вместе с приятелями на дерзкую выходку — явиться на празднество в дом врага своей семьи, старого Капулетти, отказывается танцевать, объясняя это тем, что у него «свинец на сердце» (Ромео, еще не встретивший Джульетту, безответно влюблен в холодную красавицу Розалину). Удовольствие от танцев Ромео готов предоставить другим:
Пусть беспечные танцоры
Камыш бездушный каблуками топчут. Акт I, сцена 4; перевод Т. Щепкиной-Куперник.
Обычай устилать полы в доме соломой или тростником существовал в Англии еще в Средние века — и производил на приезжих людей отталкивающее впечатление. О нем с отвращением отзывался Эразм Роттердамский, посещавший Англию в начале XVI века (и, между прочим, гостивший в доме самого Томаса Мора). Современный писатель так суммирует впечатления Эразма: «Полы, чаще всего глинобитные, покрывают слоем кровельной соломы, которую никогда не меняют, довольствуясь тем, что иногда настилают поверху немного свежей. Так и пролежит эта подстлика лет двадцать, укрывая и согревая
Мячи для игры в теннис для упругости набивали волосом
В комедии «Много шума из ничего» приятели подшучивают над Бенедиктом, заметив, что он, следуя вкусам своей возлюбленной Беатриче, сбрил бороду:
Дон Педро
Видел егокто-нибудь у цирюльника?
Клавдио
Нет, но цирюльника у него видели, и то, что было украшением его щек, пошло на набивку теннисных мячей. Акт III, сцена 2; перевод Т. Щепкиной-Куперник.
Впрочем, теннис, неоднократно упоминаемый Шекспиром, имеет мало общего с современным большим теннисом (lawn tennis), появившимся во второй половине XIX века Размеры и вес мячей были больше (до 65 см в диаметре), на ракетки, если играли ими, натягивали воловьи жилы. Могли также отбивать мячи деревянными битами или даже руками. Занятие подчас было опасным для наблюдателей. Другой была и техника — на хорошо оборудованных кортах (где играла знать) мячи подавали, скатывая их с навеса кровли, окружающей площадку. Часто играли командами —
Мечи и щиты были оружием простолюдинов, господа же вооружались рапирой и кинжалом
Типично английские короткий меч с широким лезвием (sword, или broadsword) и небольшой и легкий щит круглой формы (buckler) служили признаком человека неблагородного — слуги, солдата или разбойника с большой дороги. Сэр Джон Фальстаф из исторической хроники «Генрих IV», часть первая, — рыцарь, но, собравшись ограбить беззащитных путников, он вооружается именно таким образом. Позже, рассказывая о ночной стычке (из которой он на самом деле позорно бежал), Фальстаф предъявляет окружающим доказательства своей доблести (как потом выяснится, поддельные):
Куртка у меня проколота в восьми местах, штаны — в четырех; щит мой пробит, меч иззубрен, как ручная пила. Акт II, сцена 4; перевод Е. Бируковой.
В конце XVI века поединки между английскими дворянами часто проходили в соответствии с модой, завезенной из Италии: каждый из противников в одной руке держал рапиру, а в другой — кинжал. Именно так организован поединок в финале трагедии «Гамлет». Узнав, что ему придется состязаться в фехтовании с Лаэртом, принц Датский интересуется условиями:
Гамлет
Его оружие какое?
Озрик
Рапира и кинжал. Акт V, сцена 2; перевод М. Лозинского.
Любопытно, что с точки зрения последующих событий выбор двойного оружия никакой роли не играет: не кинжал, а предательски отравленная и заточенная рапира станет причиной смерти Лаэрта, короля и Гамлета. Но Шекспиру важно было показать на сцене не просто поединок, а произведение фехтовального искусства, созданное по последнему слову моды, и к тому же подчеркнуть благородство своего героя.
Шотландские дворяне получали английские титулы
В 1603 году, со смертью королевы Елизаветы, династия Тюдоров прекратила свое существование. На английский престол вступил шотландский король Яков из династии Стюартов. Он много чем удивлял и раздражал своих новых подданных Яков повсюду наступал на права и привилегии англичан, не считался с традициями (которых просто не знал) и выделял шотландцев.; одним из поводов для зубоскальства над Яковом было то, что он стал наделять шотландских баронов английскими графскими титулами, которых прежде никто в Шотландии не носил. Около 1606 года Шекспир написал трагедию «Макбет» на шотландский сюжет — как считается, в угоду королю Якову. Пьеса заканчивается свержением тирана Макбета и воцарением законного наследника Малькольма.
Малькольм
<…> Всем
спасибо за любовь и помощь. Таны
И родственники, я решил ввести
в Шотландии впервые графский титул
И вам его даю. Акт V, сцена 8; перевод Б. Пастернака.
Учитывая отношение англичан к этому факту, не вполне понятна цель Шекспира: то ли он хотел провести параллель между героическими временами Малькольма и современным правлением Якова, то ли не удержался от того, чтобы дать повод зрителям в очередной раз посмеяться над чужаком королем.
Подданные короля Якова были недовольны его обычаем раздавать монополии своим фаворитам
Монополии — предоставленные королем эксклюзивные права торговать
Кент (о Шуте, Лиру)
Он не окончательный дурак, милорд.
Шут
Нет, ей-богу, лорды и вельможи не допускают меня до этого; ведь если бы я взял монополию на глупость, они захотели бы принять в ней участие, да и дамы тоже не позволят мне одному быть дураком. Акт I, сцена 4; перевод Б. Пастернака.
Впрочем, этот отрывок сохранился только в прижизненном издании «Короля Лира», кварто 1608 года. В тексте «Лира», представленном в Первом фолио (1623), его уже нет — возможно, по цензурным соображениям.
Перчатки делали из лайки — кожи молодых козлят
Лайка считалась наиболее подходящим материалом для изысканных, тонких перчаток. Благодаря специальной обработке она была мягкой и эластичной, и Шекспир неоднократно использовал ее в сравнениях, когда хотел подчеркнуть именно эти качества. Так, в трагедии «Ромео и Джульетта», обращаясь к Ромео, Меркуцио говорит:
Ну, твое остроумие растягивается, точно лайка; из одного дюйма можно его расширить до локтя. Акт II, сцена 4; перевод Д. Михаловского.
Разные виды кожи и изделия из них неоднократно упоминаются в пьесах Шекспира: он прекрасно знает, какая кожа идет на изготовление башмаков, а какая — для уздечек; знает, что пергамент делают из кожи ягнят и телят, а скрипичные струны — из телячьих кишок; помнит о таких необычных разновидностях, как оленья кожа, кожа лисы или собаки. Кожаные куртки, фляги, сумки — частые атрибуты его персонажей. Все это неудивительно: отец Шекспира был перчаточником, а значит — и кожевенником; в его доме была мастерская по выделке шкур, и Шекспиру прекрасно были известны их свойства.
Условия кредита устанавливались королевскими указами
В Средние века католическая церковь строго возбраняла практику ростовщичества: считалось, что творить деньги «из времени» значит обманывать Бога, который дал его всем в безвозмездное пользование. Англия перестала быть католической страной при Генрихе VIII, и он же, как глава новой англиканской церкви, разрешил давать деньги в рост — но со множеством оговорок (так, чтобы все были довольны). Так, заемщик должен был «по доброй воле», «с радостью» возвращать заем и проценты, а максимальный процент, который допускался по закону, не превышал десятой доли. В 6-м сонете Поэт призывает Юного Друга жениться и оставить потомство — этот процесс сравнивается с коммерческой операцией:
Как человек, что драгоценный вклад
С лихвой обильной получил обратно,
Себя себе вернуть ты будешь рад
С законной прибылью десятикратной. Перевод С. Маршака.
Правда, в этом сонете Поэт называет законной прибыль не в десять, а в тысячу процентов — если, женившись, Юный Друг вместо себя одного оставит десять детей. Вообще же Шекспир очень часто прибегал к языку коммерческих сделок, обычных в Англии для людей его положения и достатка.
Вместо адресов у многих домов были названия
У домов состоятельных горожан, гостиниц, таверн и других приметных зданий были собственные имена, порой заменявшие им адрес. Чаще всего дом называли по
Первый купец
Вот деньги ваши, те, что я хранил.
Антифол Сиракузский (своему слуге, Дромио Сиракузскому)
Неси к «Кентавру» их, туда, где мы
Остановились, Дромио, и жди:
Туда я через час приду обедать.
Затем на сцену выходит второй Дромио, близнец первого, который разыскивает своего господина, как две капли воды похожего на Антифола Сиракузского.
Антифол Сиракузский
Эй, негодяй, дурачиться довольно!
Скажи, как выполнен тобой приказ?
Дромио Эфесский
Мне приказали привести вас с рынка
В наш дом, дом «Феникса»; готов обед,
И госпожа с сестрой вас ждут давно. Акт I, сцена 2; перевод А. Некора.
Упоминание двух разных домов сигнализирует зрителям, что Антифола Сиракузского принимают за местного жителя, Антифола Эфесского. Не только дома, но даже отдельные комнаты в гостиницах могли носить собственные названия. Так, в «Генрихе IV», части первой, действие часто происходит в трактире «Кабанья голова», а в нем имеются комната Полумесяца и Гранатовая комната.
