Расшифровка Странноприимный дом графа Шереметева

Странноприимный дом графа Шереметева — лечебно-благотворительное заведение для больных и бездомных. Странноприимным он назывался, потому что здесь находили приют странники — бедняки, которым негде приклонить голову. В любой момент они могли прийти в этот дом и рассчитывать на лечение или ночлег.

Граф Николай Петрович Шереметев (1751–1809) — вельможа, банкир, меценат и музыкант, выдающийся человек с очень интересной судьбой. В 17 лет Шере­метеву пожаловали чин камер-юнкера  Камер-юнкер — одно из младших придворных званий в Табели о рангах., потому что его отец был влиятель­ным человеком при дворе, и в сопровождении воспитателя Николай отпра­вился в четырехлетнее заграничное путешествие. Он посетил Голландию и слушал лекции в Лейденском университете  Лейденский университет — крупнейший и старейший университет Нидерландов, основанный в 1575 году. Созданная в университете криогенная лаборатория является мировым центром физики низких температур., потом отправился в Англию, затем во Францию и в Париже учился игре на виолончели у знаменитого музы­канта Ивара  С виолончелистом парижской Королевской академии музыки, известным просто как Ивар (фр. Monsieur Hivart), Шереметев долгие годы поддерживал связь по переписке. Ивар консультировал графа при постановках французских опер в России.; потом были Швейцария и Германия. Вернувшись в Россию, Шереметев в 26 лет занял крупную придворную должность главного директора Московской конторы Банка для дворянства, а затем стал сенатором. В 1800 го­ду, выйдя в отставку в возрасте 49 лет, он поселился в Москве на Воздвиженке.

Странноприимный дом Шереметев решил устроить в 1803 году  Тогда же была составлена записка импера­тору Александру I «Учреждение и стат Странноприимного в Москве дома», но открытие состоялось только в 1810 году. в память о горячо любимой жене, бывшей крепостной актрисе Прасковье Ковалёвой-Жемчуговой, умершей через три недели после рождения их единственного ребенка Дмитрия. 

Обратимся к тексту именного указа  Именной указ — в Российской империи указ, исходящий непосредственно от императора. императора Александра I, переданного Сенату 25 апреля 1803 года. Цитирую представление, или, говоря современным языком, заявление графа Шереметева:

«Руководствуясь непреложными обязанностями закона христианского и следуя побуждениям патриотического усердия, издавна положил я за непременное учредить в Москве Странноприимный дом для содер­жания в оном на моем иждивении богадельни, состоящей из ста чело­век обоего пола и всякого звания, неимущих и увечных, и больницы на пятьдесят человек для безденежного лечения в оной также всякого состояния бедных».

Кроме того, предписывалось выдавать осиротевшим девицам, не имеющим приданого, так называемые пособия бедным невестам, а также средства на «вспо­можение… претерпевающим семействам» и «восстановление обеднев­ших ремесленников». Причем предполагалось, что ремесленникам не будут раздавать деньги — им будут покупать инструменты, чтобы они сами могли зарабатывать. Кроме того, несколько тысяч рублей передавалось в монастыри и храмы на дела милосердия. Все это делалось в память об умершей супруге Шереметева, а после его смерти — в память и о нем самом.

Первоначально на создание странноприимного дома Шереметев пожертвовал полмиллиона рублей, но всего он затратил более двух с половиной миллионов. Здание по проекту Джакомо Кваренги стало одним из архитектурных шедевров классицизма.

Изучая историю благотворительности, историки обращают особое внимание на систему финансирования благотворительных заведений. Когда я изучала историю Странноприимного дома, то обнаружила, что капитал размером 500 тысяч рублей, пожертвованный Шереметевым, с полным правом можно назвать одним из первых целевых фондов, или, как говорят сейчас, эндау­мен­том, в истории российской филантропии. При создании эндаумента капитал вкладывается в акции, облигации, ценные бумаги, с которых ежегодно получают проценты — используют только их, а сам капитал не расходуют. Это дает возможность содержать соответствующее благотворительное заведение или осуществлять какие-то филантропические акции из года в год. 

Как этот целевой капитал использовался? Поскольку Николай Петрович сам был директором банка, разбирался в финансовых вопросах и знал, что в Европе филантропические заведения финансируются на проценты с капитала, он при­нял решение положить деньги в сохранную казну Московского воспитатель­ного дома. Деньги выдавались в кредит, и клиенты уплачивали 5 % за услугу. Эти 5 % затем получали владельцы вкладов. Таким обра­зом, с полумиллиона рублей, вложенных Шереметевым, ежегодно начислялось 25 тысяч, которые шли на содержание Странноприимного дома. 

Однако проценты с целевого капитала покрывали только треть всех расходов, потому что содержание дома, где жило 150 человек, обходилось в 75 тысяч рублей в год. И тогда придумали такую схему: еще 50 тысяч рублей заведение получало в виде оброка от крепостных крестьян. Оброк — это денежная повинность, которую крестьяне ежегодно платили помещику, если получали деньги — например, продавая какие-то продукты сельского хозяйства или работая в городе. Шереметев решил, что будет передавать на содержание Странноприимного дома оборок, который платят 8444 крестьян из села Молодой Туд и окрестных деревень в Тверской губернии. Причем Шереметев твердо высказался против того, чтобы эти селения в Тверской губернии когда-нибудь продавались или закладывались. 

Из этих 75 тысяч 43 шло на содержание больницы и богадельни, 20 тысяч — на пособия бедным невестам, семействам и ремесленникам, две тысячи — на непредвиденные расходы. Еще 10 тысяч платили людям, которые управляли Сиропитательным домом.

Конечно, в богадельню приходило намного больше людей, чем предполагал Николай Шереметев. Например, уже в 1822 году там было не 100 человек, а почти 140: 77 старичков и 67 старушек  В их числе могли быть и люди с инвалидностью.. А в один год в больнице на 50 коек лечилось «безденежно» 385 мужчин и 375 женщин, и семьям умерших выдавалось пособие на похороны. Всего же за 1822 год помощь получили более двух тысяч человек.

Странноприимный дом работал по очень подробному уставу, который составил историк Алексей Федорович Малиновский, управлявший Московским архивом Коллегии иностранных дел. Его отец, священник, был духовником графа Николая Шереметева, и когда в 1809 году Шереметев умер, Малиновский стал заниматься делами Странноприимного дома. Это удивительный пример, когда финансирование и функционирование дома были продуманы серьезнейшим образом и были настолько юридически выверены, что заведение работало как часы.

Каждый год 23 февраля, в день кончины супруги графа, Прасковьи, проходило заседание совета, и он принимал решение, кому выдавать деньги. Заседание происходило так. Сначала прямо в здании служили панихиду, потом прово­дили жеребьевку: бедные девушки подавали заявление на получение приданого по случаю замужества. Например, в 1823 году в жеребьевке участвовало 39 де­виц. Тридцать вытащивших счастливый жребий получили приданое. Но выда­вали его не сразу, а только когда девушка приносила от священника справку о венчании. И если девушка не выходила замуж в течение пяти лет, то больше на это пособие она рассчитывать не могла  Позже жребий разрешили тянуть и таким девушкам, но при условии достойного поведения.. Потом раздавались такие же годовые пенсии бедным семействам, покупались инструменты и материалы бедным ремесленникам. К Рождеству Христову и Святой Пасхе по традиции собирались единовременные денежные пособия. В справочнике  Благотворительность в России. Т. 2. Список благотворительных учреждений. Ч. 1. СПб., 1907.
Сведения для издания собирались в середине 1890-х годов. 1907 года сказано, что пользоваться этими пособиями могут «лица, обремененные большой семьей или за престарелостью лишившиеся способности к труду, а также лица, находящиеся в отставке и получающие незначительную пенсию, недостаточную для содержания семьи». С просьбами надо было обращаться к попечителю дома, а попечителями всегда были представители семьи Шереметевых. 

Как же реагировало общество? Император очень благосклонно отнесся к по­ступку Шереметева, и слухи о выдающемся пожертвовании графа распро­странились и по Москве, и по Петербургу. В этих городах жили богатое дворянство и аристократы, и жертвователей и благотворителей всегда было особенно много, но размеры пожертвования всех потрясли. Деятельность Шереметева посчитали похвальным примером благотворительности, и на заседании Сената Николаю Петровичу вручили золотую медаль, на которой был вытеснен его портрет.

Также издали несколько од. Поэт Петр Матвеевич Карабанов написал стихи «Благотворительному вельможе, учредителю в Москве дома для призрения бедных и больных своим иждивением, графу Николаю Петровичу Шереме­теву». Зачитаю отрывок из оды «Торжество благости. Песнь» Карабанова об этом заведении, которое на тот момент уже почти десять лет строилось на Садовом кольце: 

Ода, написанная более 200 лет назад, оказалась пророческой: ныне забытый Карабанов пишет, что дом был «не пышный, но священный, вечный», и больница Шереметева, уже в качестве НИИ скорой помощи имени Склифо­совского, существует более 200 лет. И важно, что здание не отдали бюрокра­тическим заведениям — в нем продолжают заниматься медициной.