КурсРусская литература XX века. Сезон 2ЛекцииМатериалы
Материалы
Краткий путеводитель по греческой философии
Необходимый минимум знаний о философах эпохи архаики, классики и эллинизма
Краткий учебник по русскому авангарду
Главные достижения авангардной мысли XX века в семи видах искусств
Элементарный путеводитель по философии XX века
9 немецких, французских и англосаксонских традиций в философии Новейшего времени
История Японии в 20 пунктах
Самые значимые для понимания японской истории даты и события
«Волк, коза и капуста» с писателями
Знакомая с детства игра, но интерактивная и с Маяковским
Узнайте писателя по детской фотографии
Физиогномический тест
Как читать и понимать хайку
Переводчик о поэзии трехстиший, ее истории, переводах и о том, почему это красиво
Найдите стульям дома
Проверьте свои знания архитектурных направлений, обставив дома мебелью
«Мемори» с Романовыми
Cыграйте в игру — и отыщите 12 повторяющихся портретов Романовых
Как вы понимаете японцев?
Проверьте свое понимание мимики и жестов, принятых в общении у японцев
Соберите авангард из кусочков
Сложите правильно пять знаменитых картин русского авангарда
Соберите кирасира-трансформера
Вы можете собрать гусара, гренадера или мушкетера, а можете сделать химеру на свой вкус
Дневник глазами литературоведа
Почему интимный дневник императрицы Елизаветы Алексеевны можно читать как высокую прозу
Художник Давид — изобретатель зиги
Откуда на картине «Клятва Горациев» вскинутые руки
История западного Средневековья в 90 пунктах
Интерактивная шпаргалка
Как Наполеон создал нации Европы
Историк — о появлении национализма, образе врага, мамлюках и казаках
Все измы XIX века
Течения в живописи от классицизма до постимпрессионизма
Расставьте модников в хронологическом порядке
Знаете ли вы, как одевались мужчины с конца XVII до начала XX века?
Архитектурная азбука
Не всегда понятные названия архитектурных деталей в картинках
«Александр Невский»
Наум Клейман рассказывает о главном советском «оборонном фильме»
Зачем нужны денди
Чему нарциссы и щеголи научили современников и что оставили потомкам
Кто есть кто в былинном мире
Путеводитель по былинным персонажам
Игорь Данилевский: «Там, где мы ожидаем увидеть одно, люди прошлого видят другое»
Эмодзи-Пастернак
Восстановите пропуски в стихах, перетащив в них значки
Зачем фальсифицируют историю
Объясняет историк Иван Курилла
Как организовать дуэль
Что делать, если вы русский дворянин и вас оскорбили
Поэзия Пастернака: гид для начинающих
16 стихотворений для первого знакомства с поэтом
Кто такой средневековый человек
Медиевист Олег Воскобойников о том, чем человек в Средние века отличался от современного
Чем отличаются майя, ацтеки и инки
Кто знал колесо, кто жевал коку, кто построил Мачу-Пикчу и чей вождь — Монтесума
Хроника отношений культуры и власти эпохи застоя
События, без которых невозможно представить культурную картину мира XX века
Почему «Велесова книга» — это фейк
10 причин, почему она не может быть подлинной
Как читать Карла Маркса
Художник Гутов рассказывает о философе Лифшице — одном из тех, кто понял Маркса правильно
9 мифов о Лермонтове
Знания, которые срочно нужно забыть
Загул Пушкина с цыганами
Правда ли, что великий поэт жил в таборе и влюбился в цыганку
Очень краткая история архитектуры
Приключения строительных конструкций
Европейские театры XVI–XVII веков
Что нужно знать о театрах Испании и Италии эпохи Возрождения
Англия эпохи Шекспира в датах
Распространение вилок и другие события, повлиявшие на развитие английского театра
Адам и Ева с точки зрения генетика
Как лингвисты помогли биологам узнать, от кого произошло все человечество
Русские — скифы?
История одного мифа от Екатерины II до Александра Блока
«Собака» или новый Пушкин?
Что сказал император Николай I, узнав о гибели Лермонтова на дуэли
Неизвестный скабрезный текст Лермонтова
Первая публикация неизданного рассказа с комментарием
Потемкинские деревни, которых не было
Обманывал ли Потемкин Екатерину II, украшая селения?
Два века споров о подлинности «Слова о полку Игореве»
От Пушкина до Зализняка: хроника
5 заблуждений о матриархате
Почему у идеи о том, что в прошлом женщины были важнее мужчин, нет никаких научных оснований
Кто окружал Русь
Cписок соседей русских земель в XIII веке
Поддельные русские в ненастоящем Крыму
Знаменитая историческая фальсификация в комментариях
Где Делакруа?
Игра: найдите среди персонажей «Плота „Медузы“» юного Эжена
За что любить Сурикова?
Объясняет искусствовед Галина Ельшевская
Основные направления авангарда
Разговорный минимум для бесед о русском искусстве XX века
Семь мифов о Горьком
Друг Ленина, жертва Сталина, защитник крестьян, отец соцреализма и другая неправда
«Москва — Третий Рим»: история спекуляции
Почему идея об особом русском пути не такая древняя, как кажется
Заболоцкий за 10 минут
Подборка от Александра Архангельского
Девять мифов о Есенине
Наивный паренек из деревни, пьяный поэт, жертва убийства и другая неправда
Что мы знаем о Страшном суде
Анна Шмаина-Великанова — о последнем Суде в библейских и апокрифических описаниях
Как читать летописи
Четыре проблемы, которые должен решить человек, изучающий летописный текст
О чем говорит здание мэрии Москвы
Петербургский историк искусств Вадим Басс «прочитал» самый московский дом
Владимир Красное Солнышко — трус и алкоголик
Каким предстает киевский князь в былинах
Кто и зачем придумывал древних славянских богов?
Как в XVIII веке русская мифология была выдумана на западный манер
Былины — не крестьянский жанр
Развенчание массового заблуждения
Что такое «параноид жилья»
При каких заболеваниях возникает бред ущерба и как понять, бредит ли ваш сосед
Кто придумал термин «серебряный век»
Как вошел в обиход уже привычный термин
Хорошо ли вы знаете советский быт?
Опознайте предметы из коллекции Политехнического музея
Кто такие половцы?
То, что нужно знать о загадочном народе
Основатели символизма: the best
Целая эпоха в 10 стихотворениях
Философия Стругацких
Рассказывает литературовед Илья Кукулин
Все сюжеты русских былин
Как растут, набирают силу, собирают войско, женятся, сражаются и умирают герои былин
Игра: как поменять лампочку в туалете
Сможете ли вы договориться с соседями по коммунальной квартире?
Как воспитать почтового голубя
Инструкция для начинающего голубевода
Как продать крепостного
Инструкция от историка Игоря Курукина
Как уберечься от чумы
Историк Ольга Тогоева — о мерах предосторожности, опробованных европейцами в Средние века
Как писать на бересте
Инструкция из Древней Руси
Семь тестов на знание всего
Проверьте свои знания по истории, литературе, живописи, кино и музыке
23 мифа, которые раздражают ученых
Невская битва, тлетворный Запад, «Лука Мудищев» и Дантес в бронежилете

Философия Стругацких

Литературовед Илья Кукулин рассказал Arzamas о том, как авторы «Трудно быть богом» размышляли о тоталитаризме, обществе потребления, кризисе Просвещения и как они разочаровались в прогрессистской утопии

Аркадий и Борис Стругацкие. 1965 год © Фотография из личного архива М. Н. Беркетовой / ТАСС

Ответ на вопрос, были ли Аркадий и Борис Стругацкие шестидесятниками, зависит от того, как мы определим это понятие и насколько будем соотноситься с мифологизированным образом «шестидесятника» из публицистики 90-х или, например, с очень обобщенным по необходимости образом из книги Вайля и Гениса. Мифологизированный образ складывался из бороды, свитера и гитары. Еще в 1990-е шестидесятников обвиняли в лицемерии и в социальной пассивности — на мой взгляд, часто перегибая палку. Можно считать вослед Вайлю и Генису, что шестидесятники — это определенное мировоззрение: оптимистическое, иронически окрашенное, гораздо более открытое по сравнению со сталинским временем, но поверхностное в своих познаниях о «внешнем» мире. Сейчас становится понятно, что шестидесятники были очень разными, среди них были представители сильно контрастирующих друг с другом идейных и эстетических течений.

Особенность конкретно этих братьев-соавторов состояла в необычно широком культурном кругозоре, который с самого начала сильно отличался от кругозора среднего советского писателя. (Во многом своей ранней начитанностью они были обязаны семье: их отец Натан Стругацкий (1892–1942) был видным партийным функционером и одновременно искусствоведом, в 1937 году он чудом избежал ареста и отделался исключением из партии и переводом с поста заведующего краевым управлением искусств в Сталинграде на место библиотекаря в ленинградской Публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина.) Конечно, фантасты в СССР в основном и так знали кое-что о публикациях западных коллег, хотя бы о переводной фантастике 1920-х типа Эдгара Берроуза, не говоря уже об Уэллсе, и этим они отличались от большинства советских авторов, которым ни Анатоль Франс, ни Томас Манн были просто не нужны (при всех оговорках о различии в уровне между Манном, Франсом и Э. Берроузом). Но Стругацкие, что уже гораздо менее тривиально для СССР 1940–1970-х годов, хорошо знали языки: оба — английский, а Аркадий — еще и японский. У них обоих был выраженный интерес к западноевропейским литературам и культурам, далеко выходящий за пределы профессионального обращения к образцам иноязычной фантастики в характерном советском жанре «прочитай и сделай похоже, но идеологически выдержанно». Аркадий Натанович переводил для печати Кобо Абэ и других японских писателей, а «для себя» Джона Бойнтона Пристли и Киплинга — у последнего он брал для перевода не общеизвестные в СССР произведения колониальной тематики, а роман о закрытой мужской школе «Сталки и компания». Принято думать, что имя главного героя повлияло на название «сталкер», которое, впрочем, восходит к английскому глаголу, означающему «подглядывать», что вполне согласуется с сюжетом романа Стругацких. По‑видимому, уже в конце 50-х или начале 60-х Стругацкие прочитали «1984» Оруэлла, и это знание тоже было нехарактерным для советских людей, даже оппозиционно настроенных, — Оруэлл в самиздате распространился позже.

Кроме того, они вообще были людьми нетривиально любознательными и думали о феноменах, которые не объяснялись позитивистской наукой. В мемуарной книге «Комментарии к пройденному» Борис Стругацкий вспоминал, что еще в школьные годы узнал об экспериментах по трансформации сознания с помощью пейотля. Все эти «неправильные» познания подтачивали изнутри любую возможную привязанность писателей к готовой идеологии. И в конце концов подточили: первые работы Аркадия Стругацкого были еще идеологически совершенно советскими, но потом в написанных в соавторстве произведениях они уже стали все больше и больше эмансипироваться от советских стереотипов.

Поединок. Фотография Всеволода Тарасевича. 1963 год © Мультимедиа-арт-музей

Изначально братья разделяли характерные для шестидесятников (не только в СССР, но и на Западе) оптимизм и веру в социальный прогресс. Но на фоне других советских подцензурных писателей их выделяло стремление постоянно задаваться вопросами: «Если мы оптимисты, то на каком основании? Во что именно мы верим? Что такое „светлое будущее“, к которому мы должны прийти? Какие отношения будут между людьми в это время?» Иначе говоря, их вера в прогресс была отрефлексированной. Именно это стремление ответить на «последние вопросы», во многом табуированные в советском мире, долгое время вызывало огромный читательский интерес и пристальное, острое, не всегда доброжелательное внимание советской критики.

Говоря еще точнее, Стругацкие всегда предполагали возможность альтернативы прогрессивному будущему, и эта альтернатива маячила за спиной и у них, и у их молодых читателей — сталинизм. Стругацкие понимали, что сталинизм — это не просто неприятный перерыв в истории, который надо преодолеть, или травма, которую надо залечить. Они довольно быстро — еще в повести «Трудно быть богом», то есть в 1963 году, — осознали, что тоталитарные режимы XX века, сталинизм и гитлеризм, — это альтернативный вариант развития европейского Просвещения, который не сулит ничего хорошего.

История в 1930–1950-е годы развивалась таким образом, что самые разные люди стали думать о судьбах традиции Просвещения. Когда в Европе и Америке увидели развитие тоталитарных движений, интеллектуалы постепенно все больше стали думать о том, не идет ли речь о закате Просвещения, если да, то почему эта традиция заканчивается, а если нет, не заканчивается, то почему наследие этой эпохи словно бы раскололось? Можно ли считать, что идеалы Просвещения дискредитированы или что развитие идей Просвещения, начавшееся в XVIII веке, должно теперь стать другим? Эти вопросы ставили и решали люди в диапазоне от Манеса Шпербера до Джорджа Оруэлла. Философы Макс Хоркхаймер и Теодор Адорно в 1944 году, бежав от нацистского режима и Второй мировой войны в США, написали «Диалектику Просвещения» — книгу, в которой предположили, что с наследием Просвещения повсюду неладно. В Советском Союзе кризис идей Просвещения сначала открыли неподцензурные писатели: Аркадий Белинков (роман «Черновик чувств», 1943), Ян Сатуновский, даже, возможно, Даниил Андреев с его визионерством и советским оккультизмом. В публичном пространстве об этом стали говорить в 1950-е, хотя, разумеется, обиняками. Первое почти открытое высказывание о кризисе идей Просвещения — это стихотворение Павла Антокольского «Иероним Босх»: в нем XX век описан как Новое Средневековье, причем без всякой радости, как это было сделано в соответствующей книге Бердяева, а с ощущением того, что это неизбежная и очень невеселая реальность.

Стругацкие обсуждали проблему кризиса традиций Просвещения настолько последовательно, насколько это было возможно в советской подцензурной литературе. Благодаря тому, что они писали фантастику, они могли использовать приемы литературы модернизма: у них были и скачки повествовательного времени, и анализ сложностей и странностей человеческой личности — достаточно почитать «Улитку на склоне» с ее «диалогической» композицией, составленной из двух сюжетов, с ее множеством немотивированных событий.

Вероятно, окончательно Стругацкие перестали быть оптимистами во время написания «Трудно быть богом» — и это отмечено в воспоминаниях Бориса Стругацкого. Стругацкий-младший ретроспективно объяснял этот роман как прямую реакцию на встречи Хрущева с интеллигенцией 1962 года, которые братья-соавторы восприняли как реванш неосталинистских сил. Оптимистами они больше не были. Пессимистами они не стали, скорее стоиками — но до самой смерти Аркадия Стругацкого в 1991 году мрачнели все больше.

На официальной встрече руководства партии с творческой интеллигенцией в Кремле. 1963 годНикита Хрущев выступает с резкой критикой в адрес поэта Андрея Вознесенского и предлагает ему эмигрировать из страны. © РИА «Новости»

Ранние Стругацкие с энтузиазмом описывали людей будущего как несколько идеализированных молодых ученых 1950-х годов, в духе Василия Аксенова, — это очень видно в «Стране багровых туч» (1952–1957). В «Трудно быть богом» ставится довольно мрачный вопрос: «Ну да, люди будущего будут похожи на современных молодых ученых и этим хороши. А толку-то?» Потому что прекрасный Антон, он же дон Румата, попадает в чудовищный мир, в котором может быть только прогрессором, то есть не вести за собой людей, что-то им объясняя, а лишь тайно воздействовать на власть.

Помимо наследия тоталитаризма, писателей волновало современное конформистское общество потребления (пусть и в его советском изводе) — иначе говоря, вопрос, насколько торжество обывательского, «одномерного» образа жизни подтачивает или даже блокирует развитие Просвещения. Но и эту тему Стругацкие разрабатывали, постоянно помня о тоталитаризме. Главный герой романа «Хищные вещи века» (1964) попадает в вымышленное государство, видит передвижной книжный ларек и покупает три тома «Истории фашизма». И забавная мещанка, дочь хозяйки, у которой этот персонаж снимает квартиру, спрашивает: «Зачем вам эти книги? Вы что, фашист?» Конечно, это знаковый диалог — о том, что о наследии тоталитаризма нельзя забывать, иначе будет торжество животного начала, из которого можно вырваться только с помощью наркотика — у Стругацких он не химический, а электромагнитный.

В лаборатории. Фотография Всеволода Тарасевича. 1970 год © Мультимедиа-арт-музей

Чем дальше развивалось советское общество, тем больше Стругацкие осознавали опасности, заложенные в культе прогресса. И это очень хорошо видно на основании их последнего, оставшегося ненаписанным романа, который недавно разобрал Марк Липовецкий:

«В изложении Бориса Стругацкого, действие этого романа должно было происходить на планете Саракш, в Островной империи, изображенной в „Обитаемом острове“ как милитаристское и людоедское фашистское государство. В новом романе мир этой империи должен был быть разделен на три круга. Первый („ад“) населяют „подонки общества… вся пьянь, рвань, дрянь… Тут не знали наказаний, тут жили по законам силы, подлости и ненависти“. Во втором круге („чистилище“) живут „обыкновенные люди“, скорее всего, знакомые по „Хищным вещам века“ и „Второму нашествию марсиан“ „обыватели“, „мещане“-конформисты. Зато в центре этой вселенной должен был находиться „рай“, практически Мир Полудня, где благоденствуют люди, очень похожие на прогрессоров, „свято следующие всем заповедям самой высокой нравственности“ [но только у себя в центральном секторе]».

Марк Липовецкий


Исследователь заключает:

«Топос „Мира Справедливости“, „солнечного круга“, надежно изолированного от „подонков“ и „обывателей“, слишком напоминает идеальную архитектуру колониальных поселений, чтобы это сходство оказалось случайным. Иначе говоря, в последнем, не осуществленном из-за смерти Аркадия Стругацкого проекте глубинная, но не всегда проявленная связь между прогрессорством и колонизацией из подтекста явно выдвигалась на первый план… К концу 1980-х, наблюдая за перестройкой и остро переживая ее перипетии, писатели, кажется, убедились в невозможности сохранить позицию просвещенного колонизатора, не скатившись в конце концов к имперской власти, безопасность которой обеспечивается ориенталистскими барьерами».

Марк Липовецкий


Теперь я хотел бы продолжить и, может быть, осложнить мысль Липовецкого.

Одним из самых главных для Стругацких был вопрос об отношениях интеллигенции и власти — наряду с вопросом о наследии Просвещения. Стругацких очень волновало, каким образом возможно идейное воздействие на власть в обществе без открытых публичных институтов. Они давали разные варианты ответа, пытались убедить себя, что прогрессорство, тайное воздействие на власть может защитить идеалы Просвещения, но, кажется, чем дальше, тем меньше в это верили — потому что методы прогрессоров не были такими уж просветительскими. В «Трудно быть богом» Румата постоянно думает, что того, что открыто человеку XXII века, жители Арканара просто не поймут, и эти сведения будут им в лучшем случае неинтересны, в худшем — опасны. Уже в этой повести Стругацкие сами заметили, что прогрессорство предполагает занятие элитистской, недемократической позиции — но вынужденно, потому что иначе в описанном ими обществе невозможно.

Одновременно братья-писатели в своих романах исследовали альтернативы: возможно ли еще какое-нибудь решение накопившихся социальных противоречий в обществе, кроме прогрессорства. Например, в романе «Гадкие лебеди» очень позитивно описан молодежный бунт. Он настолько убедителен, что кажется списанным с парижских событий мая 1968 года, хотя роман вроде бы был написан на год раньше. Но в позднем романе «Отягощенные злом» бунтующая молодежь, которую там называют «фловеры» (отсылка к хиппи 1960-х, которые называли себя «flower children», детьми цветов), изображена как меланхоличные, мало способные к социальному действию эскаписты. В этом романе Стругацкие стали возвращаться к идее, высказанной в «Гадких лебедях»: помочь обществу в кризисной ситуации может образо­вание, так как оно — публичный институт, ориентированный на будущее.

Атом неисчерпаем. Фотография Всеволода Тарасевича. 1970 год © Мультимедиа-арт-музей

Разочарование в идеалах Просвещения, обозначившееся в ненаписанном романе, было не виной Стругацких, а скорее их бедой. В своих произведениях они описывали общество, совмещающее черты социализма и капитализма (то, что в 1960-е называли конвергенцией), имена героев их произведений — вперемешку славянские, англосаксонские и немецкие, в их обществе есть частная собственность и упоминаются политические выборы (например, в «Хищных вещах века») — но никогда не встречаются работающие институты гражданского общества, не описывается, например, общественная дискуссия по какому-нибудь вопросу. Как мэр — так монстр, пародирующий Хрущева («Гадкие лебеди»). Если есть вопрос, беспокоящий общество, то о нем споры идут в основном на уровне слухов («Второе нашествие марсиан», те же «Лебеди»). Научная дискуссия может быть описана просто захватывающе, как постижение контрамоции в повести «Понедельник начинается в субботу», а общественных споров нет.

Мне кажется, Стругацкие уперлись в вопрос, который и сегодня очень актуален в России: чем прогрессорство, отдающее колониализмом, отличается от деятельности интеллектуала в открытом обществе? Граница между ними зыбка, но она есть. Интеллектуал может участвовать в гетерогенных сообществах, объединяющих для решения конкретных задач людей с разными интересами и мотивами. Прогрессор — не может. По крайней мере, раскрывая свои идеи.

Сейчас мне кажется неизбежным и в то же время несколько досадным, что мы говорим о Стругацких в основном как о социальных мыслителях, а не как о писателях. На мой вкус, они были отличными стилистами. У них есть много сугубо литературных находок (об этом писала, например, Ирина Каспэ). Восприятие Стругацких любым читателем — многоуровневое. Их произведения можно читать не только как социальные аллегории, но и как качественную приключенческую литературу. Так, соавторы, как показывает Каспэ, с удовольствием работали с нашим читательским опытом чтения Дюма и Стивенсона, с коллективной интеллигентской памятью о таком чтении. Но для Стругацких было аксиомой, что фантастика должна не только быть жанром массовой культуры, но и отвечать на серьезные вопросы, которые волнуют интеллектуальную часть общества.

О своем открытии Стругацких написала Мариэтта Чудакова, поначалу не желавшая читать советскую фантастическую литературу:

«…Однажды, выкроив несколько часов, я все же прочла один роман, о котором говорили как о лучшем, — „Трудно быть богом“ (как выяснилось вскоре, я опоздала, и знатоки и поклонники соавторов уже читали совсем другие, еще лучшие их романы). Честно сказать, главным было чувство несовпадения с тем, что вокруг говорилось: мне казалось, что говорили о литературе, а это было размышление умных людей о многих вещах — поучительное и квалифицированное.
Позже мне как-то уяснилось, что есть литература, а есть то, что носит условное наименование „научная фантастика“, и это совсем другой род словесной деятельности, и судить его надо по другим законам».

Мариэтта Чудакова. «Гимнастический снаряд для интеллекта»


Но в том-то и дело, что не по таким уж и другим. Фантастические сюжеты и гротескные образы были имманентны для эстетического мышления Стругацких и их социальных прогнозов — настолько же, насколько, например, они были необходимы для мышления Свифта, писателя бесспорно выдающегося. Без этих интеллектуально-стилистических экспериментов Стругацкие не могли бы размышлять над тем, что «наша» социальная реальность (СССР и обобщенный «Запад» 1960–1970-х годов) — не единственно возможная. Не могли бы играть с привычными образами социальной реальности и одновременно выявлять их инвариантные, постоянные черты — что всегда будет в том мире, где живет человек. Например, Стругацкие не могли или, мне кажется, скорее не считали нужным помыслить и изобразить мир без интеллектуалов или с работающими институтами гражданского общества. Вариативность миров предполагает фантастику, но и у фантастики, оказывается, есть свои ограничения.

Стругацкие сегодня представляются мне одновременно и победителями, и трагическими фигурами. Победителями — потому что их романы оказались опытом успешного сопротивления советскому сознанию. Трагическими — потому что в своем нравственном и эстетическом противостоянии этому сознанию Стругацкие уперлись в ограниченность социального мышления, основанного на идее единственно возможного идеала, который должен быть ясен всем и о котором можно не дискутировать (вспомним эссе Исайи Берлина «Стремление к идеалу»). Современное общество основано именно что на дискуссии об идеале, без этого и наука развиваться не может.

Но самое важное, что, мне кажется, нужно сказать о Стругацких, — что они были талантами, если можно так выразиться, не редуцировавшими себя. Обсуждение их произведений и в социальном, и в эстетическом смысле сегодня не требует ни снисхождения, ни оговорок. Далеко не о всех авторитетах советского времени сегодня можно так сказать. Может быть, со временем спорить с братьями-соавторами будет не так интересно, но, мне кажется, они и тогда будут восприниматься как люди, чья работа не требует снисхождения. Их совместное творчество существует как необходимый голос в истории литературы и в истории культуры.  

Аудио!
 
Курс «Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне»
Филолог Марк Липовецкий рассказывает о трансформации героя и мира в книгах братьев Стругацких
Хотите быть в курсе всего?
Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу
Курсы
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Мопса, попинька и другие звери
«Жи-ши» и другие: зачем языку правила
От нуля до интернета
Анатомия готического собора (18+)
Неловкая пауза
15 песен на идише, которые помогают проникнуться еврейской культурой
Как появляется и куда уходит мода
Рождественские рецепты
Ассирия. Жизнь и смерть древней империи
Бандитский Петербург Серебряного века
Комикод
Кино на выходные
Мир древнего египтянина
Личный XX век.
Эвелина Мерова
15 песен, которые помогают проникнуться шведской культурой
Париж эпохи мушкетеров
Омнибус и танкобон
Правила Пушкина
Африканская магия для начинающих
Проверка связей
Секс в ХХ веке: Фрейд, Лакан и другие (18+)
История Англии: Война Алой и Белой розы
Личный XX век.
Ирина Врубель-Голубкина
Рагнарёк, зомби, магия: во что верили древние скандинавы
Краткая история вещей
Исламская революция в Иране: как она изменила всё
Средневековый Китай и его жители
Личный XX век.
Николай Эстис
Архитектура и травма
Радио «Сарафан»
Загадки «Повести временных лет»
Джаз в СССР
Дело о Велимире Хлебникове
Пророк Заратустра и его религия: что надо знать
Слова культур
Новая литература в новой стране: о чем писали в раннем СССР
Краткая история феминизма
Песни русской эмиграции
Магия любви
Немцы против Гитлера
Марсель Пруст в поисках потерянного времени
Рождественские фильмы
Как жили первобытные люди
Дадаизм — это всё или ничего?
Неслабо!
Третьяковка после Третьякова
Как училась Россия
«Народная воля»: первые русские террористы
История сексуальности (18+)
Скандинавия эпохи викингов
Точки опоры
Николай Гумилев в пути
Портрет художника эпохи СССР
Мир Толкина. Часть 1
Языки архитектуры XX века
Что мы знаем об этрусках
Тьфу-тьфу-тьфу! (18+)
Английская литература XX века. Сезон 2
Джаз для начинающих
Ощупывая
северо-западного
слона (18+)
Ученый совет
Трудовые будни героев Пушкина, Лермонтова, Гоголя и Грибоедова
Взлет и падение Новгородской республики
История русской эмиграции
Как придумать город
Вашими молитвами
Остап Бендер: история главного советского плута
Мир Даниила Хармса
Найман читает «Рассказы о Анне Ахматовой»
Главные идеи Карла Маркса
Олег Григорьев читает свои стихи
История торговли в России
Зачем я это увидел?
Жак Лакан и его психоанализ
Мир средневекового человека
Репортажи с фронтов Первой мировой
Главные философские вопросы. Сезон 8: Где добро, а где зло?
Сказки о любви
Веничка Ерофеев между Москвой и Петушками (18+)
Япония при тоталитаризме
Рождественские песни
Как жили обыкновенные люди и императоры в Древнем Риме
Хотелось бы верить
Немецкая музыка от хора до хардкора
Главные философские вопросы. Сезон 7: Почему нам так много нужно?
Довлатов и Ленинград
Главные философские вопросы. Сезон 6: Зачем нам природа?
История московской архитектуры. От Василия Темного до наших дней
Личный XX век
Берлинская стена. От строительства до падения
Страшные истории
Нелли Морозова. «Мое пристрастие к Диккенсу». Аудиокнига
Польское кино: визитные карточки
Зигмунд Фрейд и искусство толкования
Деловые люди XIX века
«Эй, касатка, выйди в садик»: песни Виктора Коваля и Андрея Липского
Английская литература XX века. Сезон 1
Культурные коды экономики: почему страны живут по-разному
Главные философские вопросы. Сезон 5: Что такое страсть?
Золотая клетка. Переделкино в 1930–50-е годы
Как исполнять музыку на исторических инструментах
Как Оптина пустынь стала главным русским монастырем
Как гадают ханты, староверы, японцы и дети
Последние Романовы: от Александра I до Николая II
Отвечают сирийские мистики
Как читать любимые книги по-новому
Как жили обыкновенные люди в Древней Греции
Путешествие еды по литературе
За что мы любим кельтов?
Стругацкие: от НИИЧАВО к Зоне
Легенды и мифы советской космонавтики
Гитлер и немцы: как так вышло
Как Марк Шагал стал всемирным художником
«Безутешное счастье»: рассказы о стихотворениях Григория Дашевского
История русской еды
Лесков и его чудные герои
Песни о любви
Культура Японии в пяти предметах
5 историй о волшебных помощниках
Главные философские вопросы. Сезон 4: Что есть истина?
Что придумал Бетховен
Первопроходцы: кто открывал Сибирь и Дальний Восток
Сирийские мистики об аде, игрушках, эросе и прокрастинации
Что такое романтизм и как он изменил мир
Финляндия: визитные карточки
Как атом изменил нашу жизнь
Данте и «Божественная комедия»
Шведская литература: кого надо знать
Я бы выпил (18+)
Кто такой Троцкий?
Теории заговора: от Античности до наших дней
Зачем люди ведут дневники, а историки их читают
Помпеи до и после извержения Везувия
Народные песни русского города
Метро в истории, культуре и жизни людей
Идиш: язык и литература
Кафка и кафкианство
Кто такой Ленин?
Что мы знаем об Антихристе
Джеймс Джойс и роман «Улисс»
Стихи о любви
Главные философские вопросы. Сезон 3: Существует ли свобода?
«Молодой папа»: история, искусство и Церковь в сериале (18+)
Безымянный подкаст Филиппа Дзядко
Антропология Севера: кто и как живет там, где холодно
Как читать китайскую поэзию
Экономика пиратства
Как русские авангардисты строили музей
Милосердие на войне
Как революция изменила русскую литературу
Главные философские вопросы. Сезон 2: Кто такой Бог?
Гутенберг позвонит
Композитор Владимир Мартынов о музыке — слышимой и неслышимой
Лунные новости
Открывая Россию: Ямал
Криминология: как изучают преступность и преступников
Открывая Россию: Байкало-Амурская магистраль
Документальное кино между вымыслом и реальностью
Из чего состоит мир «Игры престолов» (18+)
Мир Владимира Набокова
Краткая история татар
Как мы чувствуем архитектуру
Письма о любви
Американская литература XX века. Сезон 2
Американская литература XX века. Сезон 1
Холокост. Истории спасения
История евреев
Главные философские вопросы. Сезон 1: Что такое любовь?
У Христа за пазухой: сироты в культуре
Антропология чувств
Первый русский авангардист
Как увидеть искусство глазами его современников
История исламской культуры
Как работает литература
Несогласный Теодор
История Византии в пяти кризисах
Открывая Россию: Иваново
Комплекс неполноценности
История Великобритании в «Аббатстве Даунтон» (18+)
Самозванцы и Cмута
Поэзия как политика. XIX век
Иностранцы о России
Особенности национальных эмоций
Русская литература XX века. Сезон 6
10 секретов «Евгения Онегина»
Зачем нужны паспорт, ФИО, подпись и фото на документы
История русской культуры. От войны до распада СССР
История русской культуры. Между революцией и войной
История завоевания Кавказа
Открывая Россию: Сахалин
История русской культуры. Серебряный век
Сталин. Вождь и страна
История русской культуры. От Николая I до Николая II
История русской культуры. Петербургский период
История русской культуры. Московская Русь
История русской культуры. Древняя Русь
Ученые не против поп-культуры
В чем смысл животных
Приключения Моне, Матисса и Пикассо в России 
Мир Эйзенштейна
Блокада Ленинграда
Что такое современный танец
Как железные дороги изменили русскую жизнь
Франция эпохи Сартра, Годара и Брижит Бардо
Лев Толстой против всех
Россия и Америка: история отношений
Как придумать свою историю
Россия глазами иностранцев
История православной культуры
Революция 1917 года
Русская литература XX века. Сезон 5
Мир Булгакова
Как читать русскую литературу
Что такое
Древняя Греция
Блеск и нищета Российской империи
Мир Анны Ахматовой
Жанна д’Арк: история мифа
Любовь при Екатерине Великой
Русская литература XX века. Сезон 4
Социология как наука о здравом смысле
Кто такие декабристы
Русское военное искусство
Византия для начинающих
Закон и порядок
в России XVIII века
Как слушать
классическую музыку
Русская литература XX века. Сезон 3
Повседневная жизнь Парижа
Русская литература XX века. Сезон 2
Как понять Японию
Рождение, любовь и смерть русских князей
Что скрывают архивы
Русский авангард
Петербург
накануне революции
«Доктор Живаго»
Бориса Пастернака
Антропология
коммуналки
Русская литература XX века. Сезон 1
Архитектура как средство коммуникации
История дендизма
Генеалогия русского патриотизма
Несоветская философия в СССР
Преступление и наказание в Средние века
Как понимать живопись XIX века
Мифы Южной Америки
Неизвестный Лермонтов
Греческий проект
Екатерины Великой
Правда и вымыслы о цыганах
Исторические подделки и подлинники
Театр английского Возрождения
Все курсы
Спецпроекты
Наука и смелость. Третий сезон
Детский подкаст о том, что пришлось пережить ученым, прежде чем их признали великими
Кандидат игрушечных наук
Детский подкаст о том, как новые материалы и необычные химические реакции помогают создавать игрушки и всё, что с ними связано
Автор среди нас
Антология современной поэзии в авторских прочтениях. Цикл фильмов Arzamas, в которых современные поэты читают свои сочинения и рассказывают о них, о себе и о времени
Господин Малибасик
Динозавры, собаки, пятое измерение и пластик: детский подкаст, в котором папа и сын разговаривают друг с другом и учеными о том, как устроен мир
Где сидит фазан?
Детский подкаст о цветах: от изготовления красок до секретов известных картин
Путеводитель по благотвори­тельной России XIX века
27 рассказов о ночлежках, богадельнях, домах призрения и других благотворительных заведениях Российской империи
Колыбельные народов России
Пчелка золотая да натертое яблоко. Пятнадцать традиционных напевов в современном исполнении, а также их истории и комментарии фольклористов
История Юрия Лотмана
Arzamas рассказывает о жизни одного из главных ученых-гуманитариев XX века, публикует его ранее не выходившую статью, а также знаменитый цикл «Беседы о русской культуре»
Волшебные ключи
Какие слова открывают каменную дверь, что сказать на пороге чужого дома на Новый год и о чем стоит помнить, когда пытаешься проникнуть в сокровищницу разбойников? Тест и шесть рассказов ученых о магических паролях
«1984». Аудиоспектакль
Старший Брат смотрит на тебя! Аудиоверсия самой знаменитой антиутопии XX века — романа Джорджа Оруэлла «1984»
История Павла Грушко, поэта и переводчика, рассказанная им самим
Павел Грушко — о голоде и Сталине, оттепели и Кубе, а также о Федерико Гарсиа Лорке, Пабло Неруде и других испаноязычных поэтах
История игр за 17 минут
Видеоликбез: от шахмат и го до покемонов и видеоигр
Истории и легенды городов России
Детский аудиокурс антрополога Александра Стрепетова
Путеводитель по венгерскому кино
От эпохи немых фильмов до наших дней
Дух английской литературы
Оцифрованный архив лекций Натальи Трауберг об английской словесности с комментариями филолога Николая Эппле
Аудиогид МЦД: 28 коротких историй от Одинцова до Лобни
Первые советские автогонки, потерянная могила Малевича, чудесное возвращение лобненских чаек и другие неожиданные истории, связанные со станциями Московских центральных диаметров
Советская кибернетика в историях и картинках
Как новая наука стала важной частью советской культуры
Игра: нарядите елку
Развесьте игрушки на двух елках разного времени и узнайте их историю
Что такое экономика? Объясняем на бургерах
Детский курс Григория Баженова
Всем гусьгусь!
Мы запустили детское
приложение с лекциями,
подкастами и сказками
Открывая Россию: Нижний Новгород
Курс лекций по истории Нижнего Новгорода и подробный путеводитель по самым интересным местам города и области
Как устроен балет
О создании балета рассказывают хореограф, сценограф, художники, солистка и другие авторы «Шахерезады» на музыку Римского-Корсакова в Пермском театре оперы и балета
Железные дороги в Великую Отечественную войну
Аудиоматериалы на основе дневников, интервью и писем очевидцев c комментариями историка
Война
и жизнь
Невоенное на Великой Отечественной войне: повесть «Турдейская Манон Леско» о любви в санитарном поезде, прочитанная Наумом Клейманом, фотохроника солдатской жизни между боями и 9 песен военных лет
Фландрия: искусство, художники и музеи
Представительство Фландрии на Arzamas: видеоэкскурсии по лучшим музеям Бельгии, разборы картин фламандских гениев и первое знакомство с именами и местами, которые заслуживают, чтобы их знали все
Еврейский музей и центр толерантности
Представительство одного из лучших российских музеев — история и культура еврейского народа в видеороликах, артефактах и рассказах
Музыка в затерянных храмах
Путешествие Arzamas в Тверскую область
Подкаст «Перемотка»
Истории, основанные на старых записях из семейных архивов: аудиодневниках, звуковых посланиях или разговорах с близкими, которые сохранились только на пленке
Arzamas на диване
Новогодний марафон: любимые ролики сотрудников Arzamas
Как устроен оркестр
Рассказываем с помощью оркестра musicAeterna и Шестой симфонии Малера
Британская музыка от хора до хардкора
Все главные жанры, понятия и имена британской музыки в разговорах, объяснениях и плейлистах
Марсель Бротарс: как понять концептуалиста по его надгробию
Что значат мидии, скорлупа и пальмы в творчестве бельгийского художника и поэта
Новая Третьяковка
Русское искусство XX века в фильмах, галереях и подкастах
Видеоистория русской культуры за 25 минут
Семь эпох в семи коротких роликах
Русская литература XX века
Шесть курсов Arzamas о главных русских писателях и поэтах XX века, а также материалы о литературе на любой вкус: хрестоматии, словари, самоучители, тесты и игры
Детская комната Arzamas
Как провести время с детьми, чтобы всем было полезно и интересно: книги, музыка, мультфильмы и игры, отобранные экспертами
Аудиоархив Анри Волохонского
Коллекция записей стихов, прозы и воспоминаний одного из самых легендарных поэтов ленинградского андеграунда 1960-х — начала 1970-х годов
История русской культуры
Суперкурс Онлайн-университета Arzamas об отечественной культуре от варягов до рок-концертов
Русский язык от «гой еси» до «лол кек»
Старославянский и сленг, оканье и мат, «ѣ» и «ё», Мефодий и Розенталь — всё, что нужно знать о русском языке и его истории, в видео и подкастах
История России. XVIII век
Игры и другие материалы для школьников с методическими комментариями для учителей
Университет Arzamas. Запад и Восток: история культур
Весь мир в 20 лекциях: от китайской поэзии до Французской революции
Что такое античность
Всё, что нужно знать о Древней Греции и Риме, в двух коротких видео и семи лекциях
Как понять Россию
История России в шпаргалках, играх и странных предметах
Каникулы на Arzamas
Новогодняя игра, любимые лекции редакции и лучшие материалы 2016 года — проводим каникулы вместе
Русское искусство XX века
От Дягилева до Павленского — всё, что должен знать каждый, разложено по полочкам в лекциях и видео
Европейский университет в Санкт-Петербурге
Один из лучших вузов страны открывает представительство на Arzamas — для всех желающих
Пушкинский
музей
Игра со старыми мастерами,
разбор импрессионистов
и состязание древностей
Стикеры Arzamas
Картинки для чатов, проверенные веками
200 лет «Арзамасу»
Как дружеское общество литераторов навсегда изменило русскую культуру и историю
XX век в курсах Arzamas
1901–1991: события, факты, цитаты
Август
Лучшие игры, шпаргалки, интервью и другие материалы из архивов Arzamas — и то, чего еще никто не видел
Идеальный телевизор
Лекции, монологи и воспоминания замечательных людей
Русская классика. Начало
Четыре легендарных московских учителя литературы рассказывают о своих любимых произведениях из школьной программы
Лекции
11 минут
1/6

Брюсов. «Творчество»

Почему предельно рационального поэта обвиняли в бессмыслице, сумасшествии и алкоголизме и как он сделал из своего манифеста заклинание

Читает Олег Лекманов

Почему предельно рационального поэта обвиняли в бессмыслице, сумасшествии и алкоголизме и как он сделал из своего манифеста заклинание

12 минут
2/6

Чехов. «Вишневый сад»

Чем последняя чеховская пьеса отличается от всех предыдущих и каким писателем мог быть Чехов в XX веке, если бы не умер в 1904 году

Читает Лев Соболев

Чем последняя чеховская пьеса отличается от всех предыдущих и каким писателем мог быть Чехов в XX веке, если бы не умер в 1904 году

12 минут
3/6

Зощенко. «Аристократка»

Что общего между юмористическими рассказами и детскими страхами, как высмеивать обывателей, оставаясь одним из них, и что значит фраза «Ложи взад»

Читает Александр Жолковский

Что общего между юмористическими рассказами и детскими страхами, как высмеивать обывателей, оставаясь одним из них, и что значит фраза «Ложи взад»

12 минут
4/6

Маяковский. «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое...»

Когда в поэзии появилась пропаганда, кто первым придумал, что город — будет, а саду — цвесть, и как об этом узнал Маяковский

Читает Геннадий Обатнин

Когда в поэзии появилась пропаганда, кто первым придумал, что город — будет, а саду — цвесть, и как об этом узнал Маяковский

13 минут
5/6

Заболоцкий. «Прохожий»

Как поэт растянул мгновение, преодолел смерть и написал самыми простыми словами загадочное стихотворение

Читает Александр Архангельский

Как поэт растянул мгновение, преодолел смерть и написал самыми простыми словами загадочное стихотворение

13 минут
6/6

Стругацкие. «Пикник на обочине» (18+)

Как братья-писатели определили суть советского эксперимента, какой ценой мы платим за счастье и отчего у сталкеров мутируют дети

Читает Дмитрий Быков*

Как братья-писатели определили суть советского эксперимента, какой ценой мы платим за счастье и отчего у сталкеров мутируют дети

Материалы
Узнайте писателя по детской фотографии
Физиогномический тест
Неизвестные лики Зощенко
Декадент, пародист, психоаналитик и не только
Твиттер Чехова
Яркие цитаты от автора фразы «Краткость — сестра таланта»
Заболоцкий за 10 минут
Подборка от Александра Архангельского
Аркадий Стругацкий
против пришельцев
Писатель дает совет на случай контакта со сверхцивилизацией
Как понять Серебряный век?
10 лучших книг об эпохе Блока и Дягилева
Два письма Зощенко Сталину
«Я пишу Вам с единственной целью несколько облегчить свою боль...»
Маяковский для продвинутых
15 отличных стихотворений, которые обычно не читают в школе
Восемь научно‑технических прогнозов Стругацких
Что должно было произойти до 2000 года
Рассказы для детей
или кушетка Фрейда?
Тайные смыслы цикла Зощенко о Леле и Миньке
Главные постановки «Вишневого сада»
От Станиславского до Някрошюса
Что такое поэзия?
Отвечают сами поэты
Маяковский от А до Я
Л — «лесенка», М — «морковь», Н — «непонятность» и так далее
Взлеты и падения Маяковского
От «мерзости» до «лучшего, талантливейшего поэта нашей советской эпохи»
Брюсов, Цветаева и Блок — чиновники
Где поэты Серебряного века служили в советское время
Так говорил Заболоцкий
Удивительные мысли великого обэриута
Чем Стругацкие обогатили русский язык
Пять слов и пять фраз, пришедших из книг фантастов
Продакт-плейсмент в литературе
Кубики «Магги» и фотоаппараты «Кодак» у Маяковского и Мандельштама
Основатели символизма: the best
Целая эпоха в 10 стихотворениях
Тест: поэтесса или поэт?
Разберитесь в гендерных экспериментах Серебряного века
Философия Стругацких
Рассказывает литературовед Илья Кукулин
Песни на слова Заболоцкого
От Тихонова и Фрейндлих до Звездинского и группы «Круиз»
Что Чехов увидел на Сахалине
Фотопутешествие в 1890 год