Восток

Китайская культура в зеркале поэзии

Читает Илья Смирнов

О всякой культуре внятнее и глубже прочих ее элементов говорит словесность. Китайская культура не исключение. Поэзия — важнейший род китайской сло­весности. Именно поэтическое собрание — «Книга песен», или «Книга стихов», стоит у истоков искусства слова в Китае. Она входит в канон, в набор текстов, определявших жизнь традиционного китайского социума и регулирующих человеческие отношения и в современном китайском обществе — на уровне системы ценностей и поведенческих стереотипов. 

В отсутствие эпоса, при сравнительно позднем расцвете художественной прозы и драматического искусства именно поэзия столетиями воплощала главнейшие свойства китайской культуры, умея сказать буквально обо всем: от законов мироздания до тончайших движений человеческого сердца.

Илья Смирнов
Илья Смирнов
Директор Института восточных культур и античности РГГУ, исследователь и переводчик старинной китайской словесности

Тезисы

Истоки поэтического слова. Гадание как способ извлечения высшего, небесного, смысла. Комментирование и его связь с гадательной практикой.

Формы бытования китайской поэзии: поэтические циклы, изборники, антологии. Средневековые поэтики и литературная критика.

Многослойность поэтического смысла: цитаты, аллюзии, отсылки, подражания. Заглавие стихотворения и его содержание. Темы и их взаимозависимость.

О проблеме переложения китайской поэзии на западные языки.

Интервью с лектором

— Расскажите, почему вы стали заниматься китайской поэзией.

— Мою жизнь как синолога определило знакомство с работами В. М. Алексеева. Его размышления о китайской поэзии, его переводы китайских стихов заворожили меня. Даже сейчас, открывая его книги в поисках, скажем, нужной цитаты, я зачитываюсь, не могу и не хочу оторваться, следя за упорно систематической мыслью ученого. Он и как человек в науке был необыкновенно обаятелен: неукротимо честен, благороден, прям без интриг, двоедушия, раздувания щек. Его ученик Л. З. Эйдлин много читал со мной китайскую поэзию; его уроки неоценимы.

Ну и собственный интерес, разумеется: читать китайские стихи, понимать сначала самый доступный их смысл, потом стремиться в глубину, как говорят сами китайцы, «за строку», — необыкновенно увлекательно. Начинаешь ценить чужое, незнакомое, необычное, буквально физически ощущаешь разнообразие иных культур.

— Какое место занимает предмет вашего изучения в современном мире?

Любая поэзия — китайская не исключение — занимает в современном мире до обидного малое место. Будь иначе, возможно, жизнь не была бы столь несправедливой, грубой, порой отвратительной.

Впрочем, хотя в традиционной китайской культуре статус поэзии был необыкновенно высок, вряд ли тогдашняя жизнь строилась на началах неизменной справедливости.

Что до науки синологии, то изучение поэзии ведется вполне интенсивно, есть интересные глубокие исследования. Как и вообще в гуманитарной сфере, пожалуй, маловато новых, свежих идей; не найден верный баланс между безусловной необходимостью следовать за взглядами носителей традиции и собственным взглядом «извне». Есть «трудности перевода» — не слов, фраз, даже целых текстов, а взаимоперевода языков культуры.

— Если бы вам нужно было очень быстро влюбить незнакомого человека в китайскую поэзию, как бы вы это сделали?

Чаще всего люди и без меня влюблены в китайскую поэзию. Загляните в интернет: там таких любителей море. Их скорее нужно отвадить от безоглядной влюбленности, от поверхностных толкований, от скороспелых суждений. Но — любовь слепа, такое мне вряд ли по силам; да и пусть уж лучше любят поэзию, как умеют; все лучше, чем ненавидеть все человечество.

— Что самое интересное вы узнали, работая со своим материалом?

Самое интересное — это то, что китайская поэзия вовсе не такая, какой я себе ее представлял в начале своих занятий. Успею ли понять, какая она на самом деле, большой вопрос.

— Если бы у вас была возможность заняться сейчас совсем другой темой, что бы вы выбрали и почему?

В последние годы я много читаю по русской истории. Это чистое любительство, желание понять, что с нами происходит. Возможно, находись я сейчас в начале жизненного пути, выбрал бы для занятий какую-нибудь область русской культуры. Порой сердишься, что в сино­логии приходится с таким трудом преодолевать языковой барьер, прежде чем приникнуть к предмету изучения; кажется, не будь такой преграды, понимание сильно облегчилось бы; конечно, это иллюзия.

Где узнать больше

Василий Алексеев. «Труды по китайской литературе» (2002)

Собрание работ великого китаеведа ХХ столетия, чей взгляд на китай­скую культуру и словесность по-прежнему свеж и оригинален, а охват тем, эпох, жанров поражает своей полнотой. Если вы не интересуетесь именно китайской литературой, достаточно прочитать обзорные статьи — в них история литературы Китая предстает не суммой имен и названий, а связной картиной, в которой все элементы взаимообус­ловлены, детали ярки и живописны. Совершенно изумительны соб­ственные переводы Алексеева: под его пером старинные китайские стихи, обретая русскую форму, таинственным образом не теряют своей китайской сущности. Наконец, его творчество убедительно демонстри­рует, каким прекрасным может быть язык гуманитарной науки.

Линь Юйтан. «Китайцы: моя страна и мой народ» (2010)

Несколько устаревшие (впервые книга издана в 1935 году), но по-преж­нему увлекательные размышления писателя и философа о нацио­нальной культуре, национальном характере китайцев. Долго живший в Европе и Америке Линь Юйтан сумел соединить точку зрения стороннего наблюдателя, западника по образованию, с взглядом урожденного китайца — по характеру, мыслям, ощущениям. Эта двой­ственность авторского взгляда, вместе с очевидным писательским даром, делает книгу необыкновенно увлекательной и познавательной.

Илья Смирнов. «Китайская поэзия» (2014)

Эта книга включена в перечень рекомендуемых единственно потому, что круг ее мыслей и идей в наибольшей мере близок к тому, о чем собирается поведать в своей лекции автор.

Владимир Малявин. «Китайская цивилизация» (2000)

Крупнейший российский специалист по Китаю взялся за задачу неимо­верной трудности — изложить в одном томе знания и представления буквально обо всех явлениях традиционной культуры Китая — и преус­пел. В доступной даже неспециалисту форме рассказано о фундамен­тальных основах древней цивилизации — архаичных верованиях, конфуцианстве и даосизме, буддизме; о литературе и искусстве; обрядах и нравах. Всеохватность книги вовсе не вредит ее строгой научности; кроме устоявшихся в науке о Китае представлений, автор высказывает множество свежих оригинальных мыслей о природе китайской культуры.

Выставка к лекции

Иллюстрация: Цю Ин. Литературное собрание в XI веке. Китай, вторая половина XVI века
Bridgeman Images / Fotodom
Другие лекции
Восток