Жизнь Будды: легенда и тексты

Биография Будды (традиционные, но весьма сомнительные даты жиз­ни — 563–483 годы до н. э.) известна нам только из буддийских источ­ников, то есть из религиозной литературы. Никаких светских истори­ческих сочинений в Древней Индии не существовало, ранние тексты других индийских религий (брахманизм, джайнизм) Гаутаму Будду не упоминают. Поэтому все, кто обращался к событиям, связан­ным с возникновением буддизма, черпали информацию из агиографи­ческой (житийной) литературы этой религии.

Огромные усилия нескольких поколений ученых были потрачены в по­пытках воссоздать исторически достоверную биографию человека, чьим проповедям предстояло оказать столь серьезное воздействие на индийскую и мировую культуру. Тщательно анализировались источ­ники, рассматривались и сопоставлялись все известные варианты каж­дого эпизода жития. Твердо установлено, что известная нам биография Будды не существовала среди его последователей (в общине) изначаль­но, она формировалась в течение нескольких столетий. Многое из того, что ранее воспринималось в качестве вполне достоверных фактов, ока­залось легендой.

Но надежного критерия для различения исторического и мифологиче­ского выработано так и не было. Можно сказать, что мы всегда имеем дело лишь с преданием. Коль скоро мы не можем — и, видимо, никогда не сможем — доказательно восстановить историческую биографию ос­новоположника буддизма, какие проблемы стоят перед исследовате­ля­ми буддийской житийной литературы?

Буддийская агиография, как и любая агиография, — это совсем не бес­страстное историческое повествование. Она формировалась и перера­батывалась внутри конкретных буддийских школ, и каждый ее текст не только изложение событий прошлого, в которое следовало верить, но и отстаивание определенных взглядов, возведение этих взглядов к самому Будде. Следовательно, перед исследователем стоит задача установить смысл каждого эпизода легенды, понять, что повлияло на появление этого эпизода в предании и как он переосмыслялся в дальнейшем.

Если мы обратимся к древнейшим буддийским текстам, мы не найдем последовательно изложенного жития Гаутамы Будды. Главными цен­ностями для ранней буддийской общины, которые следовало бережно сохранить и передать будущим поколениям, были дхарма и виная. Дхарма — это учение, изложенное Буддой в многочисленных пропо­ведях и беседах. Виная — правила поведения для буддийских монахов и монахинь. Но дело не только в этом. Дело в том, что самого жанра биографии в Древней Индии не было. Большие литературные формы, необходимые для такого рода повествования, вырабатывались внутри общины постепенно. Сравнивая источники, мы можем проследить путь от коротких текстов, посвященных одному небольшому эпизоду, до пространных агиографических памятников, охватывающих всю биографию Просветленного.

Иными словами, предметом изучения является не история Будды, а история легенды о нем.

— Расскажите, почему вы стали заниматься именно Буддой? Что на вас больше всего повлияло при выборе?

— Основной предмет моих научных занятий — средневековая индий­ская литература. Знакомясь с различными памятниками индийской поэзии и прозы на санскрите и других индийских языках, я заинтере­совался жизнеописаниями Будды, о которых тогда знал очень мало. Их свое­образный стиль, не во всем похожий на обычную риторику ин­дийской словесности, и необычная образность вызвали желание больше узнать об этих текстах и их создателях. К тому же ни один из этих памятников не переведен на русский язык. Конечно, широкому читате­лю такие пе­реводы вряд ли будут интересны, но тот, кто хочет серьезно познако­миться с буддизмом, а также индийской литературой и ее исто­рией, вполне может уделить время подобной книге. Постепен­но мои позна­ния в буддийской филологии увеличивались, работа, как обычно бывает с научной работой, оказалась гораздо сложнее и длительнее, чем представлялась вначале, но, опять же как обыч­но, по мере продвижения интерес возрастал, складывались дружеские отношения с коллегами, занимающимися той же или близкой темати­кой, и теперь я надеюсь, что наша (уже не только моя) деятельность окажется небес­полезной для отечественной индологии.

— Какое место занимает предмет вашего изучения в современном мире?

— Занятия буддийской литературой, как, вероятно, любыми религиоз­ными текстами, занимают двойственное положение. С одной стороны, это область весьма специальных филологических штудий, требующая зна­ния древних языков и терминологии. Людей, с которыми можно обсудить проблему какого-нибудь трудного контекста, непонятного выра­жения, сложного термина, очень мало, и занятия подобными веща­ми могут показаться «маргинальными». С другой стороны, есть немало людей, серьезно интересующихся буддизмом или исповедую­щих рели­гию. Многие буддийские идеи в ХХ веке вошли в европейскую культуру, повлияли на литературу и философию.

— Если бы вам нужно было очень быстро влюбить незнакомого человека в буддийскую филологию, как бы вы это сделали?

— Думаю, в научную деятельность не стоит никого «влюблять». Навер­ное, можно быстро обратить человека в буддизм, если он предрасполо­жен к этому. Во всяком случае, сам Будда, судя по рассказам в его жиз­неописаниях, очень быстро превращал встреченных им людей в адептов своего учения.

Но буддийская филология — долгий путь, который должен начинаться с начального курса санскрита. Затем нужно познакомиться с пали — языком канона южного буддизма. Затем, научившись читать простые тексты на этих языках, следует переходить к более сложным и т. д. Кро­ме того, для разработки некоторых тем необходимо знакомство с китай­ским и тибетским языком. Многим все это быстро надоедает, и они бро­сают занятия, а у кого-то рождается интерес, возникают во­просы и по­является желание искать ответы на них.

— Что самое интересное вы узнали, работая со своим материалом?

— Самое удивительное в буддийской литературе — картина бесконеч­ного космоса, представленная в некоторых памятниках махаяны. Чело­веку свойственно считать себя и свой мир центром мироздания. Для древних культур такой взгляд представляется вполне естественным и единственно возможным. Но на рубеже нашей эры буддийские мы­слители ряда философских школ смогли мысленно представить и опи­сать Вселенную, в которой Земля почти теряется среди бесчис­ленного множества других миров. Их религиозная космология оказа­лась в чем-то близка представлениям о космосе, сформированным наукой Нового времени.

— Если бы у вас была возможность заняться сейчас совсем другой темой, что бы вы выбрали и почему?

— Буддийские тексты не единственная сфера моих занятий. Но для меня, как и для многих моих коллег, проблема состоит в том, что существует слишком много интересных тем, которыми хотелось бы заниматься и за которые берешься, даже понимая, что времени на все не хватит. Я интересуюсь индийской литературой в разных ее жанрах и надеюсь со временем подготовить работу об индийском средневеко­вом романе. По-моему, ни один другой жанр не дает столь полной кар­тины культуры во всей ее сложности, как роман. Я также вместе с про­фессиональными иранистами охотно участвую в проектах по пе­реводу персидской литературы, знакомство с которой, помимо удо­вольствия от чтения прекрасных стихов, позволяет лучше видеть особенности индийской словесности.

Джон Стронг. «Будда. Краткая биография» (2003)

Хорошо написанная работа современного американского буддолога и религиоведа Джона Стронга рассчитана на широкого читателя, не имеющего специальных знаний, и может послужить первой книгой для знакомства с буддийской агиографией. Стронг излагает всю био­графию Будды, как она традиционно рассказывается в буддийских источниках, то есть во временных рамках гораздо более широких, чем те, что имеем в виду мы, когда говорим о чьей-либо биографии. Рассказ начинается с событий прошлых жизней бодхисатвы (Будда до просвет­ления) и заканчивается грядущим исчезновением мощей Будды Гаута­мы, знаменующим неизбежное исчезновение буддизма в земном мире. В книге содержится немало интересных наблюдений и замечаний, де­монстрирующих связь житийного предания с буддийским учением и общим контекстом древнеиндийской культуры.

Эдвард Конзе. «Буддизм: сущность и развитие» (2003)

Эдвард Конзе (1904–1979) — крупнейший специалист по так называе­мой «литературе праджняпарамит» (буквально — «совершенство муд­рости», важнейшая разновидность текстов махаяны). Кроме того, он выдающийся переводчик, и читатели, владеющие английским языком, как буддисты, так и интересующиеся буддизмом, знакомятся с буддийскими текстами именно в его переводе.

Книга «Буддизм: сущность и развитие» содержит краткое и написанное простым языком объяснение основ буддийского учения, описывает об­щие принципы устройства буддийской общины, дает представление об особенностях философских школ. Конзе полагал, что интерес к буд­дизму в Европе связан с глубоким кризисом европейской культуры, и старался излагать материал таким образом, чтобы его работы, с одной стороны, соответствовали требованиям академической науки, а с дру­гой — затрагивали важные вопросы, волнующие образованного чело­века ХХ века.

Арья Шура. «Гирлянда джатак» (2000; первое издание — 1962)

Книга — перевод с санскрита сборника джатак (рассказы о прошлых жизнях Будды), созданного в IV веке н. э. буддийским поэтом Арья Шурой. Каждый рассказ сборника посвящен одному из бесчисленных подвигов бодхисатвы, жертвующего собой ради живых существ. Рас­сказы показывают долгий путь, пройденный их героем, чтобы в своем последнем рождении стать Буддой, и в то же время иллюстрируют «совершенства», качества, которые должен культивировать в себе каждый член буддийской общины. Без знакомства с этими сюжетами невозможно понимание буддийского изобразительного искусства, во многом вдохновлявшегося теми же сказаниями, которые излагал Арья Шура.