9 декабря 2022История, Антропология

Берестяные грамоты — 2022: дети в заложниках у князя и деньги над печкой

О чем рассказывают грамоты из Древнего Новгорода, обнаруженные в этом году во время раскопок? Краткий пересказ ежегодной лекции Алексея Гиппиуса

Автор Дмитрий Сичинава

8 ноября в Москве, в Высшей школе экономики, прошел очередной доклад Алексея Алексеевича Гиппиуса — теперь уже академика РАН — о берестяных грамотах из находок этого сезона. Это первая лекция после самых тяжелых волн эпидемии коронавируса (впервые в смешанном формате, в аудитории и в зуме). Но изучение истории языка и общества, несмотря на катастрофы, остается долгом ученого, как это было во времена Макса Фасмера или Романа Якобсона. Помимо слушателей, собравшихся в Москве, в виртуальной аудитории собрались коллеги и гости из разных стран.

В 2022 году найдено 15 берестяных грамот. 13 грамот принес Великий Новгород, две — Старая Русса. Большинство новго­родских грамот найдены на территории бывшего пивного завода «Богемия». В основном это поздние документы (для бересты поздние — это XIV–XV века). Три грамоты обнаружены при работах экспедиции ВШЭ на Редятиной улице, а еще одна — на Иоанновском раскопе, вероятно на территории древнего Немецкого двора, где останавливались ганзейские купцы  Ганза — экономический союз торговых городов Северной Европы, рабочим языком которого был нижненемецкий диалект. Новгород был торговым партнером Ганзы.. 

Кроме того, два образчика берестяной письменности нашлись в Вологде, где, напомним, уже обнаружена одна полноценная берестяная грамота. Хотя новые вологодские находки и получили номера, это не документы в точном смысле слова, а надписи на фрагментах предметов из бересты (одна из этих надписей состоит из одного непристойного слова, в новгородских грамотах уже попа­давшегося). Подробно мы их разбирать не будем.

Но Алексей Алексеевич Гиппиус начал доклад не с находок этого календарного года, а с грамоты, внезапно обнаруженной при ремонте теплотрассы на улице Великой в такое нетипичное для археологии время, как декабрь 2021-го, уже после прошлогодней лекции.

отъ борицк грамота къ добро⸗
ши на коликѣ хоцеши въдати отрокъ
а въспиши ми грамота

Это письмо второй половины XII века. В первой строке после «к» пропущены «а» или «ѣ». Автор — Боричка или Боричко — обращается к Доброше с прось­бой письменно сообщить, сколько стоят услуги судебного исполнителя («отрока»). Самое интересное в этой краткой записке — то, что после повели­тельного наклонения стоит именительный падеж: «въспиши грамота», а не «въспиши грамоту». Это явление, известное в разных языках вокруг Балтийского моря, но в древнерусском раньше только предполагавшееся.

При раскопках на территории пивзавода «Богемия» найдено несколько печатей Новгородской республики и девять берестяных грамот. Первая грамота сезона — маленький фрагмент № 1145, где интересно, пожалуй, только редкое имя Паней или Панеев.

Грамота № 1146 — список сумм, причи­тающихся с ряда населенных пунктов, где сказано не только «сколько кто должен», но и «где должен»:

…|--[иӏ] ржи на петрѣ на [в](аси)⸗
левѣ на велицковѣ ру[бль]
на смонкѣ на захарьӏнѣ [за]
мхомъ полътора рублѧ на на⸗
умѣ на курилови полътора р⸗
ублѧ на молвот[и](цехъ)

Здесь упомянуты три деревни — Величково, «за Мхом» и Молвотичи (или Молвотицы). Последние уже попадались нам на бересте, а вот «за Мхом» на современной карте найти можно, если догадаться, что надо гуглить «Замошье». Эти места расположены недалеко друг от друга, на пограничье современных Новгородской и Тверской областей.

Грамота № 1147 — конец письма-челобитной с финансовыми распоряжениями:

…н[ъ]----
даӏ ѥго ∙ фофану ∙ а цимъ ∙ ѥсмь ∙ тоби
виновате ∙ пол[ъ] шести (∙) семниц⸗
и ∙ а то тебе ∙ буде ∙ а [к] тоби ∙ цоло би⸗
ю ∙:∙

Нужно выдать нечто Фофану (то есть Феофану; древнее ударение было Фео́фан, как в современной фамилии Фо́фанов). Далее говорится: «А то, что я тебе должен, — пять с половиной семниц — это тебе будет. А я тебе бью челом». Семница — уже не раз упоминавшаяся в берестяных грамотах (но почти не засвидетельствованная другими источниками) очень важная для Новгорода денежная единица.

Уже не в деньгах, а в натуре — и в весьма характерной для Севера натуре, ведь дело идет о рыбе и икре, — перечислены суммы в грамоте № 1148. Не очень привычно для берестяных грамот, что речь идет не о долгах, а о том, сколько кому причитается: рыбу здесь не собирают, а раздают.

серькию ∙ лосось ∙ юрью лосось мику⸗
линьскому лосось лазорю короб⸗
оцка ӏкри да торпица зехъну
торпицѧ да сухꙑхъ ∙ да федору т⸗
орпицѧ церницѧ и лосось ∙ степани⸗
ди лосось ∙ сторожю смену лосось

Лососи, торпицы (то есть форели; это финно-угорское заимствование) и коробочка икры предназначены светским и духовным лицам («чернице» и «Микулинскому», то есть, скорее всего, попу церкви Святого Николая). Интересны имена Серкий (вместо «Сергий»; тоже, видимо, отражает финское влияние) и Зехно (то есть Зенон или Зеновий).

Грамота № 1149 написана хозяином дома человеку, который в этот дом направляется и должен там что-то взять. Это выясняется после вниматель­ного рассматривания остатков букв верхних строк. Хозяин поручает забрать что-то, что лежит «над печкой», а три (или четыре) деньги — «за дверями». Дальше надо кланяться «всей братии» и взять некую сумму у шурина Павла.

… [на]д[ъ п](е)[чь]к[о]- …        … (де)⸗
[ньг]и за дверьми а вхо[ӏ] клани (сѧ) …
а у павла в шурина своего возми полътор[а]

Маленькая забавная грамота № 1154 — игра с буквами азбуки: пишущий — возможно, ученик — начал писать алфавит (А Б В Г Д…), во-первых, справа налево, а во-вторых, по-разному вращая буквы на бересте. Последняя буква почему-то не Е, а И. Не исключено, что пишущий сцепил начало азбуки с привычным сокращением для «Господи» — ГДИ; похожими играми занимался и знаменитый мальчик Онфим  Онфим — мальчик, живший в древнем Новгороде в XIII века, автор берестяных грамот и рисунков. Большинство его грамот и рисунков найдены 13–14 июля 1956 года..

Грамота № 1155 — обрывок еще одной челобитной с жалобой «господину» (он же и «господарь») на неплатежеспособность: 

… а намъ ꙩспо[д]ене дать силѣ нѣтъ. а
… (сво)[е]му ꙩсподарю мно[к?]о целомь бь[ѥ](мъ)

Интересно, что вместо «много» написано, вероятно, «мноко»: это еще один признак «финно-угорского акцента» (характерного и для носителей многих северных говоров).

В грамоте № 1156 адресату советуют позаботиться о чем-то (колоритное древне­русское слово «попечаловать») и заверяют, что покроют за все нако­пившиеся расходы («протори», это словечко дожило и до Нового времени, хотя уже мало кто его знает).

… ӏ тꙑ ꙩ томо попецалуӏ веди
… (а) [цто д]оспиѥц протор (а ѧзъ) в томо
(…)

Список вещей, причитающихся с разных людей, в грамоте № 1157 куда более необычен, чем рубли или рыба. 

ꙋ ходжировѣи |в| глазнѣча у спиридано⸗
вѣи |в| локти непрѣ ꙋ прокшѣ со михѣеме |в|и 
передкѣ

Жена Хотьжера (само по себе имя впечатляет, «любящий жертвоприношения») должна два «глазнеца», жена Спиридона — два локтя какой-то «непры», а Прокша с Михеем — два «передка». Глазнецы — это дорогие стеклянные бусины, передки — детали обуви, а вот благодаря упоминанию непры наша грамота позволила разрешить старый спор. В непре, уже дважды появляв­шейся на бересте, прежние исследователи видели то тюленьи шкуры, то непря­деный лен, то домотканый холст — и вот выясняется, что правы последние (и в их числе Андрей Анатольевич Зализняк), потому что локтями из всего этого может измеряться только холст.

На Редятиной улице — в другом конце Новгорода — студенты Высшей школы экономики под руководством Яны Андреевны Пеньковой и Марии Вадимовны Ермоловой нашли небольшой, но интересный фрагмент грамоты № 1150.

[ꙋ] фелара чаша . ꙋ брата его [ꙋ] …

Продолжается парад необычных объектов собственности. У Флара (одно из мно­гочисленных преломлений имени Флор на славянской почве) в соб­ствен­­ности или в долгу «чаша». А может быть, Флар-Флор — мастер и должен эту чашу сделать? И тут очень трудно избежать соблазна и не вспом­нить знаменитого ювелира, новгородца Флора (мирское имя — Братила), который сделал именно чашу. Мы знаем о нем, потому что он оставил автограф на огромном литургическом сосуде из Софии Новгородской XII века: «Господи, помози рабу своему Флорови, Братило дѣлалъ». Соблазна этого избежать трудно, но все же надо, потому что жил и работал этот Флор существенно раньше того времени, которым датируется берестяная грамота.

Грамота № 1151 с того же раскопа — левая часть письма начала XIII века. Правая часть оторвана, и ее приходится реконструировать, опираясь на аналоги в ранее известных грамотах.

+ ѡ : волиле ко ста[в]…
шеле есте из города …
водавоше а вамо б…
тикоу во [г](о)[роде да] …
ваше с…
мне коун- …
коуне : во…

Начало письма восстанавливается надежно. В конце каждой строки потерялось по шесть-семь букв: 

+ ѡ : волиле ко ста[в](рови по⸗)
шеле есте из города (коуно не)
водавоше а вамо б(ꙑло вода⸗)
ти коу<не> во [г](о)[роде да] …

«От Волилы (скорее всего, описка вместо «Войлы») к Ставру. Вы уехали из города, не дав денег, а вы должны были дать деньги в городе…» Довольно распространенная тема для берестяных писем. Правая сторона дальнейших строк уже реконструируется гипотетически, вероятнее всего, там было: «…и (забрать) вашего сына. (Если не пришлете) мне деньги, я возьму деньги с (такого-то)».

Грамота № 1152 — длинная ленточка, на которой читаются сведения об имуществе некого «торопчанина» — купца из города Торопец, знаменитого своими торговцами и в древности, и в Новое время.

оу торопьчанина на довоу во[з]оу по п[ѧти] поу[дово] и по три бь[р]ьк[овьск]- ------[рш]очь…

На двух возах торопчанин везет по три берковца  Берковец равен 10 пудам (примерно 164 кг). Название меры имеет шведское происхождение. и пять пудов — то есть всего тонну товара! Какого же? Отрезок -ршочь- читается неоднозначно, но, видимо, в нем можно усмотреть «горшочки», скорее всего, меда (в берковцах измеряли обычно соль или мед).

Мы перемещаемся на Иоанновский раскоп, на территорию древнего Немецкого двора. Главная сенсационная находка этого года — сосновая палочка с руни­ческой надписью, которая, впрочем, не имеет отношения к древнерусской письменности. Но и единственная берестяная грамота, найденная тут, № 1153, совершенно замечательный документ и главное украшение берестяного сезона 2022 года. Вот что читается на ее лицевой стороне (о приписке на обороте чуть позже):

поклоно ѿ женꙑ ко борисоу боу[ди] семо (ко) 
зарокоу на воздвижение ажь тꙑ не боуши [си] 
жоноу и дети {к}кнѧжь поӏмало а вꙑроуцило <ме>не зѧт[е] 
ӏ лазаре ӏ глебо ӏ зароко оуцинили боуди сьм[о]

Это письмо конца XIII века от жены к Борису. Она сообщает мужу следующее:

«Прибудь сюда к [назначенному] сроку на Воздвижение. Если ты не прибудешь, [имей в виду:] жену и детей захватил князь. А освободил меня [поручившись] зять, и Лазарь, и Глеб, и срок назначили [судебного разбирательства]. Прибудь сюда». 

Бориса преследуют за какое-то тяжкое преступление (судя по «Русской правде», где предусмотрена такая акция, это может быть даже убийство): он находится вне досягаемости властей (может быть, укрылся именно на Немецком дворе, где найдена грамота?), и князь арестовал вместо обви­няемого его жену и детей. Родня жены добилась освобождения ее с детьми под залог, и теперь та ожидает, что муж вернется и предстанет перед судом. Интересно, что вместо «князь» в грамоте написано «княжь», что обычно значит «княжеский», но, скорее всего, жене было свойственно характерное для ряда диалектов «шепелявое» произношение. В этом убеждает приписка на обороте, где перед нами такое же написание: 

ӏли не     а кнѧже молви тако ѧ срѧжоу а оуме[н]⸗ 
ша

«Если не… (брошенная фраза) А князь говорит так: "Я совершу суд, уменьшив [размер наказания]"». Таким образом, жена уговаривает Бориса вернуться, указывая, что князь намекает на снисхождение к нему.

Две берестяные грамоты из Старой Руссы этого года очень короткие. Одна — маленький фрагментик № 53, где примечателен очередной пример диалект­ного слова «вхо», то есть «всё» (эта форма уже встретилась нам в этом году в новго­родском письме № 1149).

Грамота № 54 интересна и именем автора, и очеред­ным видом товара:

ѿ~сьлицѣ к ꙑваноу кри⸗
ни роукавиць оленихъ

По-видимому, автора звали не Сьлица и не Селица, а Ослица: начальное ѿ читается как «ото». Но это означает, скорее всего, не «самку осла» (как писал по другому поводу Зализняк, «лошаки неизвестны на Руси и не имеют никакого хозяйственного значения»), а «оселок», «точильный камень» (по-древнерусски «осла»), подобно имени шута Touchstone (в русском переводе «Оселок», точнее «Пробный камень») из комедии Шекспира «Как вам это понравится». Ослица поручает Ивану купить дорогие перчатки из оленьей кожи. Знаменитый архео­лог Валентин Лаврентьевич Янин любил перекладывать тексты берестяных грамот стихами. В заключение лекции пример такого упражнения предложил и Алексей Гиппиус:

Поклон Ивану от Ослицы:
Купи оленьи рукавицы.

В следующем, 2023 году будет разрабатываться новый Троицкий XVII раскоп. Сейчас это довольно неприглядная площадка, зато перед нами один из наи­более перспективных в археологическом смысле участков древнего Новгорода, непосредственно смежный с территориями, где найдены сотни великолепных документов, так что, скорее всего, в следующем году нас ждут не менее интересные находки.

Археологические работы возглавляли: в Новгороде — Петр Григорьевич Гайдуков, Олег Михайлович Олейников, Марк Айворович Степанов, Иван Владимирович Волков, Павел Андреевич Миляев; в Старой Руссе — Елена Владимировна Торопова, Сергей Евгеньевич Торопов, Кирилл Глебович Самойлов; в Вологде — Игорь Полиевктович Кукушкин, Борис Сергеевич Короткевич.

Исследование берестяных грамот ведется Национальном исследова­тельском университете «Высшая школа экономики» за счет гранта Российского научного фонда (проект № 19-18-00352)