11 признаков того, что перед вами картина (или фотография) сюрреалистов
Полулюди-полурыбы, бесконечные побережья, отвратительные насекомые и человек, разорванный на части. В новом выпуске искусствоведческого цикла учимся отличать сюрреализм в живописи и фотографии
В основе сюрреализма, буквально «над-реализма», лежит интерес к иррациональному. В 1924 году
Андре
Бретон Андре Бретон (1896–1966) — французский писатель и поэт.,
основоположник этого направления, написал манифест, где провозгласил его важный принцип — автоматизм, или
«потоковое письмо», то есть отказ от редактирования себя в текстах. Художники-сюрреалисты тоже
стали
применять этот подход, чтобы перестать контролировать творческий процесс и позволить случайности или материи
(например, краске, огню, воде) вмешиваться в него. Такие методы, как декалькомания (жидкая краска
наносится на гладкую бумагу, ее прижимают к другому листу, и получаются непредсказуемые абстрактные формы),
фроттаж (поверхность,
под которую подложен текстурированный материал вроде коры дерева или гальки, натирается карандашом или краской),
граттаж (процарапывание острым инструментом, например пером, бумаги или картона, залитых тушью), брюляж (нагревание
негативов до расплавления перед печатью) и фюмаж (воздействие на поверхность огнем или дымом), позволяли разбудить
воображение, увидеть в абстрактных формах некие новые пространства или образы и иногда достроить их. Еще
сюрреалисты
очень любили игру в чепуху, которую называли игрой в изысканный труп: она давала волю случаю и помогала создавать
странные коллажи и удивительных монстров.
Благодаря Фрейду сюрреалисты очень увлеклись снами и их толкованием. Это вдохновляло их на странные сочетания
объектов, без всякой логики существовавшие внутри одного изображения. Иногда это обычные объекты, помещенные
в неожиданные места (опасная змея на лестнице буржуазного дома у Пьера Руа) — порой они необычного размера,
как
на картине Магритта, — иногда мысли, образы, воспоминания, символически соседствующие с предметами реального
мира, как у Фриды Кало. Так сюрреалисты говорят о том, каким абсурдным может быть человеческое сознание,
а особенно —
подсознание.
На картинах сюрреалистов можно увидеть нечто вроде бесконечного пляжа или побережья (в работах Ива Танги
и Сальвадора
Дали), огромные площади и безлюдные улицы (у Поля Дельво). Небольшие фигурки людей или странных существ
несоразмерны
этим пространствам. Мы теряемся и ощущаем себя маленькими в огромном мире, то волшебном, то угрожающем. Мы этим
миром
не управляем. Нас словно пустили в чужой сон, в котором ничего не понятно.
Пол Нэш. Пейзаж из сновидения1936–1938 годыTate Modern, London
4. Химеры, монстры и другие фантастические твари
Фобии и травмирующие образы интересовали сюрреалистов, но не с точки зрения психоанализа. У художников нет цели
излечить нас от страхов. Они только открывают нам ларец фантазий, откуда выскакивают отвратительные насекомые,
полулюди-полурыбы, чудовищные птицы, множество нелепых, смешных и странных химер, соединяющих в себе человеческое
с нечеловеческим. Даже живое тело может соединяться с предметом: стол внезапно обрастает руками и ногами,
сквозь
человеческое лицо просвечивает кошачья морда. Все трансформируется: сюрреалистичный мир текуч и неуловим.
Все знают «Мягкие часы» Сальвадора Дали, но он был не единственным художником, использовавшим этот
прием:
деформации в сюрреалистических картинах (а также рисунках и фотографиях) очень распространены. Это делает
пространство
и предметы незнакомыми, странными. Здесь царят неустойчивость и изменчивость.
В нестабильном мире сюрреалистов может померещиться что угодно. Все предметы иллюзорны: они просвечивают,
накладываются друг на друга и больше похожи на галлюцинации. Особенно этот прием любят Магритт и Дали.
Сюрреализм бывает абстрактным или полуабстрактным, и в этих случаях преобладают органические формы, больше
всего напоминающие о мире микроорганизмов, насекомых и всего, что далеко от человеческого. Все непрерывно
шевелится, размножается, копошится — одним словом, живет. Это напоминает учебник биологии, только никакой научности
нет:
художник придумывает формы, а не исследует реальность.
Телесное и физиологическое интересовало сюрреалистов как часть биологической жизни. Поедание пищи
и дефекация,
сексуальность и размножение, телесность во всех проявлениях — для сюрреалиста нет запретов. Впервые
в истории
искусства художники были так откровенны со зрителями: Фрида Кало метафорически рассказывает о своей болезни,
Сальвадор
Дали — об эротических фантазиях, а Ханс Беллмер — о садистических влечениях.
Тело видится не как нечто цельное: человек разорван на части либо фетишистским взглядом смотрящего, либо
физическим насилием. Но нередко часть тела (например, рука, палец, глаз или рот) становится самодостаточной
и начинает
жить как улитка или ракообразное: свободно передвигается в пространстве, а также обретает собственное лицо
и характер.
Ман Рэй запускает в небо губы своей любимой модели Ли Миллер, Дора Маар соединяет руку манекена с раковиной
наутилуса,
а Жак-Андре Буаффар, иллюстрируя эссе Жоржа
Батая Жорж Батай (1897–1962) — французский философ и теоретик искусства, который исследовал иррациональные стороны жизни общества.
«Большой палец ноги», превращает часть тела в почти портретное изображение.
Смерть и насилие чрезвычайно интересовали сюрреалистов не как метафизическая проблема, а как часть
биологического опыта, трансформирующего тело. К этому добавились и травматические переживания эпохи.
Сюрреализм
начал
развиваться в период между Первой и Второй мировой войной, когда разрастались тоталитарные государства, а люди
ощущали
угрозу новой катастрофы.
Игра — неотъемлемая часть метода сюрреалистов. К примеру, Рене Магритт любил названия, никак
не связанные
с изображенным на картине. Сальвадор Дали предпочитал нечто изысканное и противоречивое. А Ман Рэй в самой
известной
сюрреалистической фотографии, играя словами, использовал французскую идиому «скрипка
Энгра» «Скрипка Энгра» (фр. violon d'Ingres) — это идиома, означающая любимое занятие, хобби. Она возникла благодаря знаменитому французскому художнику Жану Огюсту Доминику Энгру, который, помимо живописи, очень увлекался игрой на скрипке. В работе Мана Рэя цитируется картина Энгра «Купальщица Вальпинсона»..
Все они предлагают зрителю думать нелинейно, не подчиняться логике. Абсурд и игра освобождают воображение,
придают
миру неопределенность и открытость.