Два Иосифа, две Марии, три Младенца
Фреска — это часть ансамбля, поэтому, чтобы правильно ее понять, нужно учитывать, где она расположена и как соотносится со своими соседями. Художник мог писать сцены не в хронологическом порядке, а подчеркивая их символическое значение. Например, на южной и северной стенах наоса Наос (от греч. ναός — храм, святилище) — центральная часть храма, где во время службы стоят прихожане. часто изображались Рождество Христово и Успение Богоматери. Противопоставление выявляет и подчеркивает суть этих сюжетов: Христос рождается во плоти, чтобы через смерть спасти мир, а Богоматерь избавляется от плоти и через смерть рождается в новую жизнь.
На фреске в полоцкой Спасской церкви в одной композиции подробно рассказывается о событиях, происходивших до и после Рождества. Иосиф сомневается, не отпустить ли ему забеременевшую до брака Марию; волхвы спешат поклониться Младенцу; ангелы указывают пастухам на Вифлеемскую звезду; повитуха омывает новорожденного. В нижнем ярусе воины по приказу Ирода избивают младенцев, ярусом выше праведная Елисавета скрывается от них со своим сыном Иоанном Крестителем в скалах, а еще выше Иосиф бежит с семьей в Египет. Для средневекового искусства такое совмещение разновременных сюжетов — норма. Один персонаж может изображаться несколько раз, как здесь: два Иосифа, две Марии, три Младенца.
Успение на противоположной стене тоже изобилует подробностями и изображено в особой иконографии, называемой «Облачное Успение»: согласно апокрифам, апостолы слетаются к одру Богоматери со всех концов света и потому изображаются на облаках. Именно детали подчеркивают взаимосвязь фресок: душа Богоматери в «Успении» напоминает спеленатого Младенца в «Рождестве»; ясли — мраморный саркофаг или гроб, из которого восстает Лазарь в соседней композиции (намек на грядущую жертву Христа). Руки Богоматери в «Рождестве» сложены в том же скорбном жесте, как в «Распятии» напротив, над «Успением», — как будто она уже знает о грядущих Страстях Христовых.
Абрам Рейтблат: «Философия — это не наука»
О детстве в военном гарнизоне, тайных кинопоказах и социологии культуры
