12 декабря 2023История, Литература

Чтение на 15 минут: «Фолловеры и хейтеры В. В. Маяковского: как любили и ненавидели поэта в первой половине ХХ века»

Почему детские книги «милого дяди Маяковского» оказались под запретом сразу после его смерти? В издательстве «Бослен» вышла книга Людмилы Ларионовой «Фолловеры и хейтеры В. В. Маяковского». Мы публикуем отрывок (с письмами юных поклонников поэта!)

Вокруг детских книг Маяковского

Детские книги В. В. Маяковского — это своеобразная иллюстрированная энциклопедия, в которой в легкой и доступной форме рассказывалось о различных сторонах жизни в обществе. Предполагалось, что благодаря ей юные читатели социализировались и становились достойными гражданами Страны Советов. Маяковский прекрасно понимал, что новый большевистский мир требовал и новую детскую книгу, лишенную «всех этих „некоторых царств, некоторых государств“, „скатертей-самобранок“».

Впервые о книгах для детей поэт задумался осенью 1918 года. От этого нереализованного проекта сохранилась лишь обложка с собственноручной надписью Маяковского: «Для деток»  См.: Н. Лысяков. Маяковский для детей // Детская литература. № 4. 1940. .

Интересно, что в редчайшей «Советской азбуке» (Москва, 1919) педагоги усмотрели сочинение для школьников. Это вызвало негодование в профес­сиональной среде, о чем впоследствии вспоминала Л. Ю. Брик: «В школах думали, что Азбука написана для них, и возмущение их было безгранично: „Воткнуть перо бы в ягодицы“ и тому подобное!! Вл[адимир] Вл[адимирович] с трудом объяснил им, что Азбука не для детей, а для солдат»  ОР РНБ. Ф. 1449. Ед. хр. 154. Л. 1–2..

Дебют в качестве детского писателя состоялся в мае 1925 года, когда вышло издание «Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий» с рисунками Н. Н. Купреянова. Известно, что незадолго до этого, в конце марта, Маяковский читал свое новое произведение на заседании комиссии по созда­нию новой детской книги при отделе детской литературы Госиздата. Среди слушателей — писатели, библиотекари, педагоги  Р. Рустам-Бек. Как создается детская книга? // Огонек. № 16. 12 апреля 1925 года. .

Целевая аудитория собралась в Сокольниках на Дне леса 10 мая 1925 года. Там Маяковский выступал перед московскими школьниками из клуба биостанции юннатов:

«Вот уже полчаса лесничий рассказывает, как много сегодня сделано. Одних деревьев посадили 75 тысяч штук, засеяли новый питомник.
    Ребята с биостанции ведут себя беспокойно, то и дело поглядывая по сторонам. Но вот по ступенькам трибуны поднимается тот, кого они ждали: Владимир Владимирович Маяковский. <…> Водворив жестом руки тишину, объявил:
    — Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий. — И начал читать. <…> Восторженно встречают слушатели последние слова: 

Защищайте
                     всех, кто слаб,
от буржуевых лап.
Вот и вырастете
                            истыми
силачами-коммунистами».

Спустя полгода, в декабре 1925 года, в журнале «Печать и революция» появилась первая рецензия на детскую книгу Маяковского. Ее автор — писательница А. Ф. Гринберг — безапелляционно выступила против автора и художника. Она вопрошала:

«Неужели талантливый писатель и талантливый иллюстратор органи­зовали свои усилия для того, чтобы дать читателю просто глупую и грубую книгу? <…> Не есть ли эта книга пародия на всю ту макула­туру, которая под знаком барабана, серпа, молота, пионера, октябренка и всех прочих политсовременных атрибутов детской книги наводняет советский книжный рынок? <…> Можно ли понять эту книгу иначе, как талантливо-издевательскую литературную работу для изобличения известного направления, к сожалению господствующего на дошкольном книжном рынке?
    Или же это просто взрыв озорства по тому же адресу?»  А. Ф. Гринберг. Рец. на кн.: Маяковский В. В. Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий. Текст В. Маяковского. Ри- сунки Н. Купреянова. Издательство «Московский рабочий». 1925 // Печать и революция. № 8. 1925.  

В противовес Гринберг выступила детская писательница, историк книги и библиотечный деятель А. К. Покровская. Маститый педагог-методист рассмотрела две детские книги Маяковского: «Сказку о Пете» и «Что такое хорошо и что такое плохо?» с рисунками Н. Ф. Денисовского (1925). Про первую из них Покровская написала, что «вышло хлестко»  А. К. Покровская. Основные течения в современной детской литературе. М., 1927.. Вторая книга понравилась ей больше благодаря «полному соответствию картинок и текста»  Там же..

Не менее интересны отзывы журналиста и литературного критика Н. Ф. Чужака (наст. фам. Насимович), одного из главных теоретиков «Лефа»  Леф («Левый фронт искусств») — творческое объединение, существовавшее в 1922–1928 годах в Москве, Одессе и других городах СССР и издававшее одноименный журнал под редакцией Маяковского (всего вышло семь номеров).. В 1925–1927 годах он изучал деятельность советских издательств, выпускавших книги для «малышей и октябрят»  См.: РГАЛИ. Ф. 340. Оп. 1. Ед. хр. 36. Л. 100.. Среди прочих Чужак анализировал продукцию «Молодой гвардии», и в том числе «Историю Власа, лентяя и лоботряса» и «Эта книжечка моя про моря и про маяк» Маяковского (обе 1927). О первой книге он весьма скептически написал: «Уклонявшийся от учения мальчик вырастает в большого лентяя и „прогульщика“. Средних достоинств книга»  Там же. Л. 94.. Вторая удостоилась положительной оценки: «Хорошая книжка о работе людей на маяке. Звучные стихи. Интересно применение экспрессивно-плакатного рисунка»  Там же..

Негативное отношение критиков и чиновников к детским книгам Маяковского влияло на их восприятие в педагогической и библиотечной среде. Как известно, в двухнедельном журнале «Книгу в массы!» (1926. № 24. Дек.) был опубликован «Список детских книг, отвергнутых библиографической комиссией при Центральной детской библиотеке в течение 1926 года»  См.: Список детских книг, отвергнутых библиографической комиссией при Центральной детской библиотеке в течение 1926 года // Книгу в массы! (В помощь библиотекарям, избачам и работникам с книгой). Двухнедельный журнал. № 24. Декабрь 1926 года. . В него попали и книги Маяковского: «Сказка о Пете», «Что такое хорошо и что такое плохо?» и «Гуляем» (1926).

Примечательно, что в 1927–1929 годах отзывы комиссии не столь категоричны  См.: РГАЛИ. Ф. 336. Оп. 5. Ед. хр. 123. Л. 1–5.. Из пяти представленных изданий три были допущены, два — отвергнуты. В числе одобренных: «Эта книжечка моя про моря и про маяк», «Конь-огонь» (1928) и «Кем быть?» (1929). Не прошли отбор «История Власа, лентяя и лоботряса» и «Прочти и катай в Париж и Китай» (1929).

Отметим, что в Центральной детской библиотеке (ЦДБ) в Антипьевском переулке (ныне Колымажный), при которой работала настоящая комиссия, Маяковский был частым гостем  См.: Н. Лысяков. Маяковский для детей.. Так, в июне 1928 года он приехал туда для участия в празднике детской книги и съемках картины «Книжкин день», сделанной по заказу Госиздата (утрачена)  См.: Л. Ф. Волков-Ланнит. Вижу Маяковского. М., 1981..

Прежде чем выступить перед ребятами в Большом зале Консерватории, поэт отправился с юными читателями ЦДБ к Тверскому бульвару на Книжный базар. Воспоминания об этом дне оставила маленькая поклонница Маяковского Римма Семенова:

«Был день книги. Все ребята из детской библиотеки собрались, чтоб участвовать в шествии. Все нарядились, каждому выдали флаг, ленту, мы несли щиты с изображением книг. В 11 часов к нам приехал Маяковский, сказал, что он будет с нами участвовать в шествии. Затем приехал кинооператор, нас снимали вместе с Маяковским. Маяковский взял меня за руку, сказав, что он хочет сниматься со мною. В одной руке у меня были стихи Маяковского „Конь-огонь“, другая рука находилась на руке Маяковского. Нас несколько раз снимали. Маяковский, без шапки, с плащом на плечах, весь изогнулся, чтобы достать до моей руки, не вытягивая ее вверх. Ему, вероятно, было неудобно, такому высокому, ходить рука об руку, нога в ногу со мною, такой маленькой. Но он старался, чтоб мне было с ним уютно.
    Потом мы с лозунгами и книгами отправились по улицам. Это была первая демонстрация, в которой мы, маленькие, участвовали, а потому шествие для нас было особенно интересно. Мы пришли в парк. Там был устроен большой праздник книги. Маяковский был все время среди нас. И еще много раз снимали его там, окруженного ребятами.
    Скоро вышел фильм, посвященный этому празднику, и я увидела себя с Маяковским на экране».

К сожалению, фильм «Книжкин день» полностью не сохранился, до нас дошли лишь два кадра (по свидетельству Натана Венгрова). В 1941 году по одному из них художница Е. Я. Астафьева воспроизвела сцену знакомства Маяковского с девочкой Риммой  См.: Н. Венгров. Книжкин день // Мурзилка. № 4. Апрель 1941 года.. Тогда же ее рисунок украсил обложку апрельского номера журнала «Мурзилка» (1941. № 4. Апр.).

Создание детских книг увлекло Маяковского. В этом он признался корре­спонденту газеты «Прагер пресс» (Прага, 1927. 22 апр.): «Новейшее мое увлечение — детская литература. Нужно ознакомить детей с новыми понятиями, с новым подходом к вещам»  Цит. по: В. Н. Дядичев. «Кем быть?»: книги Маяковского для детей // Пятнами красок, звоном лозунгов…: книжно-плакатное творчество Маяковского. СПб., 2016.. Более подробно об этой стороне своего творчества поэт рассказал журналисту из газеты «Эпоха» (Варшава, 1927. 14 мая):

«— Я ставлю себе целью внушить детям некоторые элементарнейшие представления об обществе, делая это, разумеется, в самой осторожной форме.
    — Например?
    — Вот, скажем, маленький рассказ о лошадке на колесиках. При этом я пользуюсь случаем, чтобы объяснить детям, сколько людей должно было работать, чтобы сделать такую лошадку. Ну, допустим, столяр, и маляр, и обойщик. Таким образом, ребенок знакомится с обще­ственным характером труда. Или пишу книжку о путешествии, из которой ребенок узнает не только географию, но и то, что один человек, например, беден, а другой богат, и так дальше»  Цит. по: Там же. .

Как известно, Маяковский активно сотрудничал с детскими периодическими изданиями, в том числе с журналами «Еж» и «Пионер», газетой «Пионерская правда». Работая в последней, поэт стал называть себя «деткором». Впослед­ствии сотрудники «Пионерской правды» вспоминали: «Маяковский очень интересовался, нравятся ли ребятам его стихи, понятны ли они»  Цит. по: Н. Лысяков. Маяковский для детей.. О. М. Брик утверждал, что в архиве поэта сохранилось интересное письмо от девочек, в котором маленькие читательницы попросили Маяковского написать специально для них книгу «Кем быть для девочек». В конце «эпистолы» они угрожающе предупредили: «Вы хотите, чтобы мы на вас пожаловались в „Пионерскую правду“?»  Цит. по: Там же. 

Об интересе юных читателей — школьников и студентов — убедительно свидетельствуют сохранившиеся письма. Ниже мы приводим лишь некоторые «голоса детей».

«Париж. 29 ноября 1929
    Милый дядя Маяковский!
    Спасибо за книжки, они мне очень понравились!
    Жоржик Либер»  РГАЛИ. Ф. 2852. Оп. 1. Ед. хр. 610. Л. 31..

***

«Эти все стихотворения сочинила я.
    Тов. Маяковский, я сочинять стала 2-ой месяц.
    Я из деревни. Живу в Москве 2-ой год у брата. Так как я из деревни, то еще развита плохо.
    Вы ведь сами знаете, какой еще темный народ в деревне.
    Тов. Маяковский, дайте мне ответ. Я хочу знать, можно мне дальше продолжать писать стихи или нет.
    Мой адрес: Москва, ул. Мархлевского, дом № 18, кв. 40. Токарева Шура.
    Мне в конце лета минуло 14 лет.
    От Токаревой Шуры»  РГАЛИ. Ф. 2577. Оп. 1. Ед. хр. 1193. Л. 162. .

Наша страна

Наша страна
Могущная, сильная.
Наша свободна
Советска страна.

Люди у нас равноправны
друг с другом,
Не так, как у соседних стран.

Все свободные
не чувствуют рабства.
Всяк хозяин сам над собой.

Хороша советска страна.
Она дала равноправие женщине.
Ах, как хороша
Советская власть.
Конец  РГАЛИ. Ф. 2577. Оп. 1. Ед. хр. 1193. Л. 162 об..

«Раньше я всегда говорил, что Маяковский пишет непонятно, и даже ругал его за это. Когда открылась выставка его двадцатилетней литературной деятельности — я пошел посмотреть эту выставку.
    Там я увидел на стенах плакаты-афиши о том, где выступал, и на какую тему; журналы и газеты; в которых напечатаны его вещи. Видел отдельные рукописи его последней пьесы „Баня“ (эту „Баню“ я видел в Театре им. Мейерхольда и плохо понял, но когда я прочитал о ней критические статьи, то мне все стало ясно). Были на выставке его работы в годы Гражданской войны — „окна РОСТА“, плакаты…
    Объяснения своим экспонатам давал сам Маяковский. Он был очень высокий, говорил громко и отчетливо. Объяснял он очень просто и понятно, а вот читать его стихи трудно, но…
    Здесь очень большое „но“, и вот в чем оно состоит: если внимательно, по пунктам разбирать его произведения, то они станут понятными и уже так запомнятся, что никогда не забудешь. И теперь, когда я уже понимаю Маяковского, — я его не ругаю, а люблю.
    Москва. Деткор [журнала „Пионер“] Янет 1930 г.»  Дектор Янет. На выставке Маяковского // Пионер. 1930. № 14. Май. [21]. 

«В одном доме с Владимиром Владимировичем я прожил шесть лет. <…>
    Помню, мы очень любили ходить на выступления дяди Володи. Однажды я договорился с ним о том, что он даст пропуск на троих, а собралось нас у подъезда Политехнического музея шестеро.
    — Ого, сколько вас! — воскликнул Маяковский, смеясь. — Ну ладно, пойдемте штурмовать контролера.
    — Тут у вас пропуск всего на троих, — заметила билетерша, рассматривая поданную бумажку.
    — Так-то на троих взрослых, а эти ведь меньше вдвое, вот и получается шесть, — ответил Маяковский без тени улыбки.
    Пока дядя Володя задержался в дверях, мы быстро проскользнули в зал. Я не помню, какие стихи читал Маяковский, но всех нас приводили в восторг его ответы на вопросы. Каждое удачно сказанное им слово, каждая острота наполняла наши ребячьи сердца огромной гордостью: „Вот, мол, знай наших!“
    Возвращаясь домой шумной ватагой, мы наперебой делились впечатлениями вечера, а у ворот, дождавшись Маяковского, устроили ему бурную встречу.
    Ю. Синельщиков. 1960 г.»  Ю. Синельщиков. Дядя Володя с нашего двора // Наш Маяковский. М., 1960.

«Я сел на пол около окна и грустно смотрел на бегущие, оловянного света облака, скользящие по клочку неба, видного в пролете глубокого двора.
     — Ну, вставай, Никиша, и расскажи мне о твоей жизни, одной думой дела не делаются!.. — загремел надо мной бархатный бас.
     Надо мной склонилось лицо человека с коротко остриженными „ежом“ волосами, с черными улыбающимися глазами; большая рука мужчины помогла мне встать с пола. Это был Маяковский; меня, малыша, своей ладонью прижал он к твердой ляжке (он, наверно, имел эту привычку отцовства). <…>
     Маяковский не только умел прекрасно говорить, но и умел слушать; я, положив голову на его плечо, пахнущее духами и табаком, тихо рассказывал „дяде“ все, что накопилось в моей детской душе. <…>
     В этот день мы сфотографировались с Маяковским на крыше нашего дома в знак дружбы.
     Н. Д. Бурлюк. Нью-Йорк, 1938 г.»  К. Зеленов. Не по программе // Детская литература. № 4. 1940.  

«Когда я был маленький, я читал „Кем быть?“ и пел песню „Возьмем винтовки новые“. Я еще не мог знать тогда, кто такой Маяковский, но „Кем быть?“ знал наизусть. Сейчас я не знаю наизусть „Кем быть?“, но зато знаю Маяковского. Нравятся его сатирические стихи. Я их читаю дома, читаю товарищам. Все смеются. А когда бываю один, читаю поэмы — „Облако в штанах“, „Владимир Ильич Ленин“, „Летающий пролетарий“.
    А иногда просто листаю томик и читаю, что понравится. А нравится почти всё.
    К. Зеленов, ученик 9-го класса 413-й школы г. Москвы 1940 г.»  Цит. по: Н. Евдаев. Давид Бурлюк в Америке = David Burliuk in America / Рос. акад. наук, Ин-т всеобщей истории. М., 2008.

Под запретом

После трагической гибели Маяковского первые издания его детских книг подверглись гонениям со стороны советских цензоров и официальных критиков. Московский облполитпросвет и Центральная детская библиотека подготовили инструкцию о просмотре и изъятии книг для детских библиотек и разослали ее. В список «вредных» авторов попал и Маяковский со следую­щими своими изданиями: «Что такое хорошо и что такое плохо?», «Эта книжечка моя про моря и про маяк», «Прочти и катай в Париж и Китай», «Что ни страница — то слон, то львица», «Сказка о Пете, толстом ребенке, и о Симе, который тонкий», «История Власа, лентяя и лоботряса» и «Гуляем». Не под­верг­лись преследованиям лишь «Кем быть?» и «Конь-огонь»  См.: В. Н. Дядичев «Кем быть?»: книги Маяковского для детей..

Однако общественность не осталась в стороне от «дикой расправы над Маяковским». В «Литературной газете» (1930. № 28) появилась заметка Д. Ханина «Сожжение Маяковского», в которой подробно рассматривалась ситуация вокруг изъятия книг поэта из детских библиотек. Завершалась статья призывом: «Писательская общественность должна горой стать за детского писателя — Маяковского. В опоре Измайлова и Маяковского мы будем стоять за Маяковского»  Д. Ханин. Сожжение Маяковского // Литературная газета. 10 июля 1930 года..

Кампания в защиту произведений поэта для детей возымела действие. 20 июля 1930 года вопрос об изъятии из библиотек книг рассматривался на совещании заместителей наркома просвещения А. С. Бубнова. По итогам встречи было принято решение в пятидневный срок пересмотреть списки. Рецензенты Центральной детской библиотеки, годами негативно отзывавшиеся о книгах Маяковского, также не ушли от ответственности: Московский отдел народного образования пересмотрел их состав. А центральные газеты вышли с торже­ствующими заголовками: «Разгром детских библиотек предотвращен» и «Дети будут знать Маяковского»  См.: Кэй. Дети будут знать Маяковского // Литературная газета. 25 июля 1930 года.
[Б. п.]. Реакционеры получили по рукам: Маяковский возвращен в дет. б-ки // Правда. 21 августа 1930 года.
И др..

Сегодня детские книги поэта, вышедшие при его жизни, входят в золотой фонд русской печати.