Трюфели из сухой молочной смеси

«Смесь „Малыш“ за 1 р. 45 коп.
3 стаканчика мороженого
150 г сливочного масла
Размешать хорошо. Катать в какао и в холодильник». 

Кулинарные записи. Частный архив. Ленинград, 1970–90-е годы

Казалось бы, рецепты самодельных конфет свидетельствуют о расцвете кули­нарии и тяге к лишнему, избыточному — ведь при недостатке еды делают не конфеты. Однако в советских кулинарных тетрадках сохранились способы делать цукаты из мандариновых и апельсиновых корок, варить помадку из сгу­щенного молока  Обладатели навыка три часа варить банку сгущенки с изумлением опознают знакомый продукт в бельгийских и французских молоч­ных конфитюрах, confiture de lait. и катать домашние трюфели из молочной смеси или ва­нильных сухарей с шоколадным маслом.

Шоколадные конфеты фабрики «Красный Октябрь». 1986 год© РИА «Новости»

Унаследовав из дореволюционной русской культуры городскую привычку к сладкому, советский чайный стол и праздничная трапеза не обходились без конфет. Для низших категорий снабжения существовали подушечки с ва­рень­ем, весовые карамельки без фантиков и ириски; для высших — шоко­лад­ные трюфели  Советские трюфельные конфеты были твер­дыми и имели форму конуса; их, в отличие от французских, швейцарских и бельгийских оригиналов, производили фабричным спо­собом. и грильяж. Промежуточ­ные слои пользовались не только эконо­мическими ресурсами в виде «заказов» и «блата», но и изобрета­тель­ностью, позволявшей изготовить конфеты из подручных продуктов. Вместо сливок и сухого молока из оригинальной рецептуры в дело шли молочные смеси для искусственного вскармливания («Малыш» и «Малютка»), мороженое и какао-поро­шок, в крупных городах продававшийся почти без перебоев. Ре­зультат — мягкая конфета, таявшая в руках и во рту — был, как ни странно, куда ближе к настоящему трюфелю, чем 11-руб­левые «Трюфели» фабрики «Красный Октябрь».

Другие выпуски
Десерт дня
микрорубрики
Ежедневные короткие материалы, которые мы выпускали последние три года
Архив
Антропология, Литература

7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть

Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура