Баклажан
Впервые баклажаны упоминаются в санскритских текстах рубежа эр: баклажан (санскр. vaatingan) — уроженец Индии. Там он до сих пор считается главным овощем и оттуда распространился по всей Юго-Восточной Азии — от предгорьев Гималаев до Лаоса и Таиланда. В V веке н. э. баклажан добрался до Китая и Японии, к VIII веку арабское завоевание донесло его — вместе с изменившимся при последовательных заимствованиях названием — до Испании и южной Италии, где он прочно утвердился в локальных кухнях. Вторым пришествием баклажанов Европа обязана Ост-Индской компании и британской колонизации Индии: так в XVIII веке началась торговля белокожими индийскими культиварами Культивары (от англ. cultivated variety — «культурная разновидность») — сортовые разновидности растений, полученные в результате селекции., похожими на крупные яйца. Английское название баклажана — eggplant — относится именно к этому времени.
Первые европейские изображения баклажана зафиксированы в так называемом «Травнике Манфреди» («Liber de herbis et plantis») 1330-х годов и копиях арабского медицинского труда «О здоровье» («Tacuinum sanitatis»)
О популярности баклажанов — круглых, овальных, вытянутых — говорят их многочисленные изображения в ренессансных рогах изобилия, фруктово-овощных гирляндах, составных портретах Джузеппе Арчимбольдо и Франческо Дзукки Джузеппе Арчимбольдо и его последователи (арчимбольдески) прославились уникальным жанром составного, или портретного, натюрморта, в котором лицо человека складывалось из причудливо расположенных овощей, цветов, животных или артефактов. Самым известным произведением такого рода считается «Вертумн», на котором Арчимбольдо запечатлел с помощью пазла из овощей императора Священной Римской империи Рудольфа II., рыночных сценах Винченцо Кампи и даже на бронзовых дверях Пизанского собора. Однако на севере Европы к баклажану долго относились с некоторой опаской и советовали выращивать южные плоды лишь в декоративных целях.
7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть
Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура