Самуил Вермель
И кожей одной и то ты единственна.
Опубл. 1916
Это один из ответов Брюсову. Тут тоже эротика (уже совершенно бесспорная), причем точкой ее высшего накала снова оказывается крупный план, видящий часть тела вместо целого (но только ноги в самом деле можно видеть отдельно, а видеть кожу отдельно от всего человека возможно лишь умственным зрением, это другой уровень абстракции). Изысканная ритмика (с пропуском слога в середине строки, на границе полустиший), изысканная рифмовка началами полустиший («и ко-» — «и то»), тогда как концы полустиший сцеплены родственными словами («одной» — «единственна»)… Вермель намекает, что однострочность, конечно, эффектная штука, но выбором такой радикальной формы работа поэта не заканчивается, а только начинается.
7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть
Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура