Мощи
В христианских культурах Западной Европы особый чудесный аромат мог приписываться божественным эманациям, которые исходили от чудотворных икон, статуй или намоленных мест. Согласно «Золотой легенде» «Золотая легенда» — средневековый сборник житий святых, составленный в XIII веке монахом Иаковом Ворагинским, впоследствии ставшим архиепископом Генуи., аромат позволил Елене, матери византийского императора Константина, найти в Иудейской земле крест, на котором был распят Христос, и отличить этот крест от тех, на которых казнили двух разбойников. Но этот аромат — «запах святости» — мог исходить и от людей, сообщая об их отмеченности или безгрешности. В этом случае слова апостола Павла из Второго послания к коринфянам («Ибо мы Христово благоухание Богу в спасаемых и в погибающих») истолковывались буквально: розами и благовониями пахли священники и подвижники. Запах мира В состав средневекового мира входило множество душистых веществ, но самым ценным считался легендарный «иудейский бальзам», который иногда отождествляют со смолой коммифоры бальзамной (Commiphora gileadensis), кустарника из семейства бурзеровых. К этому семейству принадлежит и коммифора мирровая — это ее смола входила в дары волхвов младенцу Иисусу., исходящий от тела умершего монаха или монахини, считался посмертным чудом и служил одним из аргументов в пользу почитания и канонизации. В «Диалогах» Григория Турского упоминаются монахи и юродивые, чья смерть сопровождалась сиянием и благоуханием. В свою очередь, запах разложения сигнализировал о грехах покойника. Обыгрывание этой устойчивой антитезы посмертного смрада и благоухания можно обнаружить, например, в «Братьях Карамазовых». Блаженный старец Зосима после кончины издает тлетворный дух, что вызывает ужас одних и злорадство других:
«К посту был не строг, сладости себе разрешал, варение вишневое ел с чаем, очень любил, барыни ему присылали. Схимнику ли чаи распивать?»
Благоухание подтверждало святость умершего и в момент перенесения его останков в крипту или склеп. Иногда тело оказывалось нетленным, иногда источники сообщают о костях, но именно аромат отмечал все значимые ритуальные моменты — от чудесного обретения мощей до торжественного выноса реликвария во время церковных праздников Например, тело святого Исидора Севильского благоухало и через 400 лет после смерти святого — в момент переноса из Севильи в Леон, и 500 лет спустя, во время перезахоронения в более пышной гробнице; в испанской Мериде в день святой Евлалии (10 декабря) деревья начинали цвести и источать божественный аромат.. Божественное благоухание определяло и отношение к мощам как к мощному источнику святости, способному изгнать демонов или болезни. Сохранились сведения о том, как частицы благоуханных мощей носили в ладанках или смешивали с лекарственным питьем, чтобы избавиться от недугов.
Дистанция между почитаемыми реликвиями и почитателями сокращалась вплоть до полного исчезновения. В 1190 году святой Гуго, епископ Линкольнский, прибыл с торжественным визитом в бенедиктинский монастырь Святой Троицы в нормандском Фекане. Гостю показали сокровищницу, где хранилась рука Марии Магдалины, и гость поцеловал кости, а затем откусил фалангу — чтобы принять в себя частицу святой, подобно всем христианам во время причастия.
Абрам Рейтблат: «Философия — это не наука»
О детстве в военном гарнизоне, тайных кинопоказах и социологии культуры
