Сергей Прокофьев. Классическая симфония. 1917

Подготовила Юлия Бедерова

Редкий случай в русской музыке, когда симфония — 1917 года — намеренно противоречит духу времени. Она написана, как при классиках (Прокофьев называл ее «музыкой в моцартовском духе»), в канонических по количеству и характеру четырех частях, в самой прозрачной из возможных манер начала XX века. Неожиданные классичность и ясность должны были произвести эффект не слабее авангарда, а название объяснялось иронически: «Во-первых, так проще; во-вторых — из озорства, чтобы подраз­нить гусей, и в тайной надежде, что в конечном счете обыграю я, если с течением времени симфония так классической и окажется». Прокофьев писал партитуру между двумя революциями, первую из которых принял с оптимизмом  «Мне особенно запомнились два момента. Первый — когда я стоял на улице в толпе и слышал, как господин в очках читает наро­ду социалистический листок. Тут я впервые отчетливо согласился, что у нас должна быть республика, и очень обрадовался этому. Второй — когда прочел на стене объявление о Временном правительстве. Я был в вос­торге от его состава и решил, что если оно удержится, то весь переворот произойдет необычайно просто и гладко. Итак, благодаря счастливому оптимизму моего характера, я решил, что переворот протекает блестяще» (Сергей Прокофьев. Дневник)..

Летом 1917 года, с трудом достав телескоп (по замечанию Прокофьева, один из двух, оставшихся в про­даже в Петербурге) и купив новые ботинки, компо­зитор уехал на дачу в Саблино читать Шопенгауэра, сочинять симфонию и наблюдать за движением звезд. Но революция продолжалась: вскоре он решил ехать из России в Америку. Отъезд затянулся, и в 1918 году, когда, уже при советской власти, готовилась премьера Классической симфонии, Прокофьев только выправлял документы. В кабинете советского наркома просвещения Луначарского, куда Прокофьев пришел за разрешением на отъезд, состоялся исторический диалог, который композитор приводит в cвоем дневнике:

— Оставайтесь, зачем вам ехать в Америку. 
— Я проработал год и теперь хочу глотнуть свежего воздуха.
— У нас в России и так много свежего воздуха.
— Это в моральном отношении, а я сейчас гонюсь чисто за физическим воздухом. Подумайте, пересечь великий океан по диагонали!
— Хорошо, тогда напишите на бумажке, мы дадим вам необходимые документы.

Прокофьев пригласил наркома тем же вечером на открытую генеральную репетицию симфонии. Луначарский оказался занят («совещание»). Прокофьев предложил на него опоздать: «Симфония длится всего 20 минут». Луначарский действительно пришел, а когда автор вернулся получать документы, похвалил музыку. Загранпаспорт, разрешение на отъезд и обмен валюты в тот же день были получены, автор Классической симфонии покинул Россию, избежав первой волны террора, и вернулся только в 1936 году.

Другие выпуски

Симфония дня