Для американских миллионерш

Основой коллекции Института костюма при Метрополитен-музее стал личный гардероб американской миллионерши Риты де Акосты Лидиг, переданный музею ее наследниками, в том числе обувь, сделанная на заказ знаменитым дизайнером-обувщиком Пьетро Янторни. Туфли были упакованы в кофры, обитые кожей и бархатом, каждая пара шла в комплекте с ин­дивидуальными колодками красного дерева  Долгое время считалось, что колодки были сделаны из антикварных скрипок, однако музейное лабораторное исследование не подтвердило это предположение.

Пьетро Янторни — фигура эксцентричная: он был настолько одержим своим делом, что его туфли стали не столько обувью, сколько произведением искус­ства и объектом культа. Итальянец из бедной семьи, в 12 лет он начал работать подмастерьем у сапожника, потом уехал в Париж, а оттуда на два года в Лон­дон — отта­чи­вать мастерство изготовления идеальной обувной колодки. Затем он вернулся в Париж, где несколько лет пытался создать безуп­речную стельку, чтобы осуществить мечту и открыть свою мастерскую. Нака­нуне Первой мировой войны витрину обув­ной мастерской Янторни украшала вывеска «Самый дорогой сапожник в мире». В числе его постоянных клиенток было не более двадцати дам — в основном американские миллионерши.

Янторни делал элитарную обувь из самых дорогих и редких материалов — ренессансного бархата, перьев райских птиц и слоновой кости. Туфли Янторни поражают воображение не только роскошью, но тонкостью проработки деталей и — надо отдать должное мастеру — потрясающим чувством стиля: он вирту­озно жонглировал историческими стилизациями, деталями и цитатами — напри­мер, из аристокра­тической обувной моды XVII–XVIII веков. Эти стили­сти­ческие экзерсисы удивительны еще и потому, что их создал человек, не получивший даже начального образования.

Другие выпуски
Обувь дня
микрорубрики
Ежедневные короткие материалы, которые мы выпускали последние три года
Архив
Антропология, Литература

7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть

Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура