Солнце и Овидий

«Солнце» из колоды тарокки Мантеньи. Феррара, конец XV — XVI век© ГМЗ «Петергоф» / № ПДМП 265

Изображение на этой гравюре, созданной более пятисот лет назад, иллюстри­рует один из греческих мифов о Гелиосе и Фаэтоне: крылатый бог солнца, держащий солнце с человеческим лицом в правой руке, проезжает на колесни­це, запряженной четверкой лошадей, мимо зодиакального созвездия Скорпион. Фаэтон, сын Гелиоса и нимфы Климены, изображен в виде ребенка, падающего на землю. Гравюра детально воспроизводит эпизод из поэмы Овидия:

Место на небе есть, где дугой Скорпион изгибает
Клешни свои, хвостом и кривым двусторонним объятьем
Вширь растянулся и вдаль, через два простираясь созвездья.
Мальчик едва лишь его, от испарины черного яда
Влажного, жалом кривым готового ранить, увидел, —
Похолодел и, без чувств от ужаса, выронил вожжи  Публий Овидий Назон. Любовные элегии. Метаморфозы. Скорбные элегии. Перевод с латинского С. В. Шервинского. М., 1983..

Карта относится к так называемой группе изображений тарокки Мантеньи  По одной из версий, их создал падуанский художник Андреа Мантенья.. Карты делятся на пять тематических классов, что отмечено буквами в левом нижнем углу: E или S обозначают общественное положение человека, D — это Аполлон и музы; C — свободные искусства, B — космические принципы или добродетели, A — небесные сферы. К последнему типу принадлежат изобра­жения семи планет и трех «высших сфер»  Восьмая сфера, или звездный диск, перводвигатель, или пустая сфера, первопричина, или космос.. Эти образы отражают гуманистиче­скую модель космоса эпохи Возрождения, представления об античной мифоло­гии, идеологию и социальную структуру того времени.

Рубрика приурочена к открытию Музея игральных карт в Государственном му­зее-заповеднике «Петергоф», которое состоится в декабре 2018 года. Сейчас более 2000 карт из собрания музея можно увидеть на выставке «В городе карт».

Другие выпуски
Колода дня
Антропология, Литература

7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть

Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура