«Сырое и вареное»
Владимир Мартынов. «Сырое и вареное»
Для многих Владимир Мартынов — это прежде всего публицист и философ, а уже потом композитор. Его «Конец времени композиторов», опубликованный в 1999 году, стал, вероятно, самой известной и обсуждаемой книгой о музыке за последние 30 лет: мы живем во времена, когда композиторы больше никому не нужны и не важны, время авторской музыки кончилось, надо придумать, как жить дальше. Это, впрочем, не значит, что сам Мартынов перестал писать музыку — сам себя он называет «утконосом», существом переходной формации: «Я по образованию, по привычкам и навыкам — композитор. Но то, что я делаю, — это во многом уже не композиторство как таковое. Это хуже по мастерству почти всего, что сейчас пишется, но в нем есть
Как может звучать эта музыка нового времени? Сам композитор отвечает на это длинными фортепианными сочинениями, которые сам и исполняет на концертах. Это репетитивные вещи Репетитивная техника (от англ. repetition — повторение) — в позднем авангарде (
«Сырое и вареное» устроено именно так — «сырые» куски чередуются с «вареными», в одних слышатся отзвуки поисков русских Римского-Корсакова, Стравинского и даже Скрябина, в других — отрешенность американского послевоенного композитора Мортона Фелдмана. Предполагается, что слушать такую музыку нужно, не пытаясь следить за сюжетом (которого тут и нет), отключившись и расслабившись. Но, как ни странно, даже нарочитость повторов не мешает слушать
Владимир Мартынов: «Понимаете, музыка — это свободно льющийся поток. Как в индийской раге, в арабских макомах, в григорианике. А композиторы все хотят его превратить в хитроумную систему запруд, краников и резервуарчиков. Авторство — это огораживание: вот мой берег, здесь купаюсь только я. История композиторства — это история пленения музыки. Есть в этом
7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть
Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура
