Искусство

Грузинский авангард в шести картинах и двух эскизах

На примере работ Пиросмани, Зданевича и других художников объясняем, как в Грузии появилась модернистская живопись 

18+

К началу ХХ века изобразительное искусство в Грузии не имело собственной национальной школы: существовала лишь провинциальная реалистическая традиция и мощная средневековая. В это время в искусстве решались два важных вопроса — как стать частью европейской культуры, с одной стороны, и как сохранить традиции, создав собственную национальную школу, с дру­гой. Пути развития грузинского искусства определили модернисты 1910–20-х годов: братья Зданевичи, Ладо Гудиашвили, Давид Какабадзе, Ираклий Гамрекели и другие художники. Работы Нико Пиросмани, совре­менника первых модернистов, нельзя отнести к авангарду, но именно они стали отправной точкой в развитии грузинского искусства начала 1910-х — первой половины 1930-х годов. Рассказ о нескольких ключевых художниках поможет составить первое представление о том, что такое грузинский авангард.

Нико Пиросмани

Нико Пиросмани (Пиросманашвили). Кутеж. 1906 год Государственный музей Востока

В 1900-е в темных подвалах и духанах  Духан — небольшой трактир, харчевня. Тифлиса никому не известный само­учка Нико Пиросманашвили создавал картины, созвучные самым смелым идеям России и Запада. Открыли его в 1912 году художник-футурист Михаил Ле-Дантю из Петербурга и братья-тифлисцы Илья и Кирилл Зданевичи. Они же были первыми, кто сопоставил работы Пиросмани с известными им по собра­нию Сергея Щукина картинами французского примитивиста Анри Руссо. Для грузинских художников нового поколения — Ладо Гудиашвили, Давида Какабадзе, Кирилла Зданевича и других — картины Пиросмани стали если не источником вдохновения, то примером чистого искусства, свободного от академической косности.

Пиросмани писал масляными красками на черной клеенке, реже — на картоне и жести. Не бытовая, а особая, техническая клеенка на парусиновой основе легко резалась и гнулась, масло ложилось на нее без труда и крепко держалось. В начале XX века сцены пиршеств авторства Пиросмани украшали тифлисские харчевни, превращая подвалы в праздничные залы. Его первыми клиентами стали трактирщики: они ценили и собирали картины «духанного художника Николая», как тогда называли Пиросмани.

На картине «Кутеж» пирующие чинно восседают за столом, покрытым белой скатертью. Угощение не по-грузински скудное: тарелки с едой, бутылки и изо­гнутые хлебцы шоти расставлены редко и напоминают атрибуты торжествен­ного ритуала. Кутеж Пиросмани — не столько пиршество, сколько метафора идеальной жизни, праздника, образ прекрасного, «счастливого бытия, каким он рисовался в народной фантазии»  Александр Каменский. Истоки стиля Пиро­смани // Декоративное искусство. № 3. 1981..

Нико Пиросмани. Два грузина у марани. 1900-е годы Частное собрание / ГМИИ им. А. С. Пушкина

Картина «Два грузина у марани» написана по заказу духанщика Ивана Кеква­дзе — его портрет мы видим справа от огромной амфоры. Кеквадзе был большим ценителем картин Пиросмани и собрал большую коллекцию.

В центре композиции — квеври, сосуд для приготовления вина. Для кахе­тинца Пиросмани заготовка вина была делом обыденным и одновременно мистиче­ским. Поздней осенью в сосуды заливали виноградный сок вместе с мезгой  Мезга  смесь раздавленных ягод виногра­да, предназначенная для переработки на вино., по горловину закапывали в землю, а через некоторое время запечатывали и оставляли бродить до весны. Забродив, будущее вино начинало «гово­рить» — бурлить. Шум от множества бурлящих квеври был слышен издалека, что усиливало мистический эффект. 

Герои картины в парадных одеждах стоят у марани — винохранилища. Они c гордостью демонстрируют гигантский кувшин: его покупка была целым событием. Панно украшено виноградными гроздьями, как грузинская ска­терть — орнаментом. Виноград символизирует благополучие и богатство. Черный фон картины можно принять за краску, но это естественный цвет клеенки, чьи живописные свойства художник так ценил  Внешняя матовая сторона клеенки покрыта мелкими бороздками. Когда на нее тонким слоем накладывается краска, проступает рельеф, цвет приобретает дополнительные градации оттенков, а картина — объем. Этот прием можно заметить, только рассматривая картины вживую..

Нико Пиросмани. Портрет Ильи Зданевича. 1913 год Частное собрание / ГМИИ им. А. С. Пушкина

К портрету поэта-футуриста Ильи Зданевича Пиросмани приступил 27 января 1913 года. Этому предшествовала долгая история поиска неизвестного автора вывесок и наивных картин, обнаруженных Зданевичами и Ле-Дантю в харчев­нях Тифлиса весной 1912-го. Художник, бывший, по словам Зданевичей, героем их «снов и мечты в течение многих месяцев», писал с натуры и по фотографии.

Илья — младший из братьев и один из первых русских футуристов. Он входил в круг Михаила Ларионова и Наталии Гончаровой, был одним из авторов кон­цепции «всёчества»  Всёчество  одно из направлений русского авангарда. Основные идеи были сформули­рованы в круге художника Михаила Ларио­нова. Суть всёчества — в признании всех стилей годными. , познакомился с Маринетти и опубликовал его манифе­сты на русском. 21-летний Зданевич стоит в лопухах в застегнутом на все пуговицы гимназическом кителе. Эта композиция повторяет его фотографию, сделанную в те годы. Портретное сходство далось художнику не без усилий: фантазийный фон, напоминающий скорее театральную декорацию, написан свободнее, нежели силуэт и лицо. Чтобы передать объем и глубину простран­ства сказочной лесной чащи, Пиросмани достаточно двух цветов — черного и желто-зеленого.

Портрет был показан в марте 1913 года на выставке «Мишень» в Москве на Большой Дмитровке. «Тифлисец, очень популярный среди туземцев как искусник в стенной живописи, которой он украшает главным образом духа­ны, — говорил о Пиросмани Ларионов московскому корреспонденту в январе 1913-го. — Его своеобразная манера, его восточные мотивы, те немногочислен­ные средства, с которыми у него достигается так много, — великолепны…»  Ф. М. [Ф. А. Мухортов]. Лучисты. В мастерской Ларионова и Гончаровой // «Московская газета», 7 января 1913 года..

Кирилл Зданевич

Кирилл Зданевич. Тифлис. 1910-е годы Частное собрание

С 1918 по 1921 год Тифлис был столицей меньшевистской Грузинской Респуб­лики, куда непрерывным потоком шли эмигранты с запада бывшей Российской империи: Гражданская война еще бушевала по ту сторону хребта. Среди них было множество художников, писателей и музыкантов, направляющихся в Европу.

Культурная жизнь Тифлиса конца 1910-х — начала 1920-х годов была насыщена событиями. Многочисленные артистические кафе — «Химериони», «Ладья аргонавтов», «Хвост павлина» — наперебой устраивали поэтические турниры. В Грузию вернулся режиссер Московского Художественного театра и создатель Свободного театра Константин Марджанишвили и начал работать с местными молодыми художниками. В Тифлис приезжали выступать Маяковский и Ман­дельштам, переехали поэты Василий Каменский, Алексей Крученых, Сергей Городецкий. В консерватории преподавал пианист Генрих Нейгауз.

Кирилл Зданевич, бывший студент Императорской Академии художеств, изгнанный в 1912 году вместе с Ле-Дантю за крайнюю левизну взглядов, увидел Тифлис через кубофутуристическую призму. Город Зданевича, зафиксирован­ный в стремительной ритмической композиции, точно олицетворяет невероят­ный накал артистической и интеллектуальной жизни эпохи авангарда. Цвето­вая композиция картины «Тифлис» построена на сочетаниях яркой рельефной живописи и глухих землистых оттенков. Изображенный Зданевичем городской вид напоминает пейзаж, зафиксированный на скорости из окна автомобиля. Детали ускользают, а в памяти остаются лишь общие контуры — островерхие крыши и мелькающий ландшафт. Диагонали узких улочек Старого города ухо­дят за горизонт, оставляя лишь тонкую полоску неба. Такая композиция отра­жает театральную топографию Тифлиса, раскинувшегося по обе стороны реки Куры. Холмистый рельеф делает районы непохожими друг на друга, динамику пространства подчеркивает растянувшаяся в небе стрела фуникулера, ведущего к самой высокой точке города — горе Мтацминда.

Давид Какабадзе

Давид Какабадзе. Имеретия. 1915 годЧастное собрание / ГМИИ им. А. С. Пушкина

Помимо средневековой художественной традиции, в грузинском изобрази­тельном искусстве к началу ХХ века четко выраженного национального стиля не сформировалось: поэтому поиск национальной идентичности занимал многих грузинских художников конца 1910-х годов. Недаром почти все они изучали местные древности — ездили в экспедиции, описывали памятники архитектуры и зарисовывали фрески. 

Давид Какабадзе — самый последовательный и радикальный грузинский аван­гардист: художник и фотограф, изобретатель и теоретик искусства, знаток грузинских древностей. Еще в юности Какабадзе решил, что самое важное — создать национальную художественную школу. Выпускник физико-математи­ческого факультета Петербургского университета, он не получил системного художественного образования и все знания и навыки в области искусства добы­вал самостоятельно. В основу его работ легла ренессансная идея Леонардо да Винчи, что искусство и есть наука.

До 1910-х годов в Грузии не было ни одного пейзажиста. Модернист Какабадзе первым увидел в пейзаже потенциальную форму для выражения национальной идеи в живописи. Вне зависимости от размера холста виды родной для Какаба­дзе Имеретии — это широкие панорамы с высоким горизонтом, словно увиден­ные с горной вершины или высоты птичьего полета. Изумрудные, желтые, красно-коричневые и светло-зеленые прямоугольники безлюдных пашен, гря­ды холмов и гор заполняют декоративным ковром все пространство холста. Какабадзе избегает цветовых градаций — тут нет ни дымки горных долин, ни ослепительного солнечного света. Пространственная глубина достигается с помощью сопоставления разных цветов в продуманной последовательности. 

Давид Какабадзе. Композиция. 1923 год Частное собрание / ГМИИ им. А. С. Пушкина

В 1920-е годы Какабадзе получил патент на собственное изобретение в области стереокино — безочковый стереокинематограф, ставший прототипом ныне­шней 3D-технологии. Опытный образец так и не был запущен в производство, но его детали — линзы, металлические спирали, зеркала и стекла — художник использовал в коллажах и рельефах.

Эта работа может восприниматься и как ребус с зашифрованным значением, и как чисто декоративный художественный объект. В «Композиции» соедине­ны разнородные готовые материалы: это прямоугольная доска, обтянутая тон­кой тканью и покрытая слоем краски из пульверизатора. В центре — металли­ческая закрученная в спираль проволока с квадратным фрагментом зеркала. В зеркальной поверхности на рельефе отражается и часть интерьера, и сам зритель. Игра с отражением и преломлением света вносит в композицию дина­мизм и иллюзию пространственной глубины: «Светящаяся поверхность, в которой, как в зеркале, отражаются различные по глубине планы, является наилучшим способом выражения понятия динамичного пространства»  Давид Какабадзе. Искусство и пространство. Тбилиси, 1983..

Петрэ Оцхели

В начале 1920-х годов из Петрограда возвращается на родину театральный режиссер Котэ Марджанишивили, и вместе с ним в грузинский театр приходит модернизм. Вундеркинда грузинской сцены, так потом называли Петрэ Оцхели, Марджанишвили открыл в конце 1920-х годов. В то время подготови­тельные эскизы костюмов считались рабочими материалами, и художник редко разрабатывал пластику персонажа на бумаге: важнее считались цвет, тип ткани и конструкция будущего костюма.

Оцхели был универсальными мастером, который брался кроить и шить слож­ные каркасные костюмы, сколачивать и расписывать декорации. Его рисунки невозможно сопоставить ни с одним из модернистских стилей или направле­ний. Подчеркнутое эстетство его ранних работ поразило даже видавшего мно­гое Марджанишвили (удлиненные пропорции рук оцхелиевских персонажей он назовет «вампирскими пальцами»). Акварельные наброски к костюмам производили среди актеров настоящий фурор. Мимика, поза, жест подсказы­вают не только как должен выглядеть персонаж, но и ритм его движения, характер, даже внутреннюю мотивацию действия. «Иногда художник в своих зарисовках выражает такую интересную мысль, что невозможно с ним не согласиться. И более того, иногда под его влиянием и я частично меняю свой замысел», — признавался режиссер  «Константин Александрович Марджани­швили. Творческое наследие». Тбилиси, 1966.. Обобщенные, почти декадентские силуэты затянуты в фантастические одеяния — широкий кринолин и длинный плащ. Орнаментальный мотив на одежде, напоминающий византийский архи­тектурный декор, вязью окаймляет всю нижнюю часть платья одной из геро­инь. Женские персонажи в спектакле Марджанишивили жестоки и коварны. Художник сильно утрирует эти характеристики, несколько искажая пропорции и усиливая мимику. Эти стилистические вольности не мешали многочислен­ным проектам: Оцхели приглашали тифлисские, кутаисские и московские театры. Но в 1930-х климат и обстановка в стране резко изменились. В 1937 го­ду Оцхели осудили по ложному обвинению и приговорили к расстрелу. Ему было 29 лет.


Эти и другие картины можно увидеть до 12 марта в ГМИИ имени А. С. Пушкина на выставке, посвященной грузинскому авангарду. Кроме того, вспомните исто­рию русского авангарда, а также посмотрите видеоролик и послушайте лекции, посвященные истории русского искусства XX века.

Источники
  • Ахвледиани Е. Он вечно будет жив.
    Константин Александрович Марджанишвили. Творческое наследие. Тбилиси, 1966.
  • Белый А. Ветер с Кавказа.
    М., 1928.
  • Герчук Ю. Живые вещи.
    М., 1977.
  • Зданевич И. Первая встреча с Пиросманашвили.
    Нико Пиросмани. Семейный кутеж. М., 2008.
  • Кинцурашвили К. Давид Какабадзе. Классик ХХ века.
    СПб., 2002.
  • Робакидзе Г. Фалестра.
    Картули мцерлоба. № 4. 1928.
  • Грузинский авангард: 1900–1930-е. Пиросмани, Гудиашвили, Какабадзе и другие художники. Из музеев и частных собраний. Каталог выставки.
    М., 2016.
  • Ильязд. XX век Ильи Зданевича. Из частных и музейных собраний России и Франции. Каталог выставки в ГМИИ им. А. С. Пушкина.
    М., 2015.
  • Художник Петрэ Оцхели.
    М., 2012.
микрорубрики
Ежедневные короткие материалы, которые мы выпускали последние три года
Архив