«Diminuendo and Crescendo in Blue» (1937)
Дюк Эллингтон — первый джазовый композитор в полном смысле слова. Дело в том, что танцевальная музыка, которой долго был джаз, никогда не использовала музыкальных форм сложнее, чем период или песня — аналог четверостишия или восьмистишия в поэзии. Доиграв тему композиции, музыканты начинали ее повторять с изменениями, которые вносила импровизация. Эти вариации, или дубли, как их называли в эпоху барокко, были не сложнее исходника. Чтобы повторить путь классиков XVIII века, сложивших сложные сонаты и симфонии из простых маршей и менуэтов, требовался прорыв. Джазовые сонаты и квартеты стали появляться с 1920 года, но новое вино упорно не хотело литься в старые мехи, и специфика джаза отчаянно сопротивлялась крупным формам. Даже «Рапсодия в стиле блюз» и Фортепианный концерт Гершвина, популярные до сих пор, с точки зрения композиции интересны только как памятник эпохи.
Эллингтон экспериментирует с тембром, или, как сегодня говорят, «саундом», то разделяя оркестровые краски, то сливая их в общем звучании, как заправский импрессионист. Первым удачным опытом в этом направлении стала пластинка 1937 года «Diminuendo and Crescendo in Blue» («Диминуэндо и крещендо в блюзовых тонах»). Композиция построена на ослаблении плотности музыкальных событий к середине (концу первой стороны пластинки) и их усилении к концу. Пестрый материал, в основе которого лежит блюз, сведен воедино простым и эффектным музыкальным жестом. Эллингтон фактически оказывается впереди не только современной ему джазовой эпохи, но и академической музыки: такой тип композиции в 1930-е годы использовал только провозвестник электронной музыки Эдгар Варез (а позже, в 1950-е — авангардисты Янис Ксенакис и Карлхайнц Штокхаузен). Свое окончательное признание «Diminuendo and Crescendo in Blue» нашла тоже только в 1950-е, в эпоху современного джаза, куда Эллингтон со своей музыкой вошел очень органично.
Три страшные сказки
Летающие шаманы, оборотни и сам дьявол
