Петр Айду и ария, исполняющаяся на стулофоне
Кантата-ноктюрн «Кремль ночью» была написана в 1947 году и впервые прозвучала на концерте, посвященном 30-летию революции. Исполнение прошло с огромным успехом, но слова арии стали поводом для запрещения кантаты и разгрома сочинения в критике: в тексте Сергея Васильева старуха-история, гремя ключами, в ночи пробирается к Сталину в кремлевский кабинет и просит его отдохнуть.
Кто-то
Прозвенел в ночи.
То История-старуха
Достает ключи.
Сразу связку вынимает
Кованцев больших
И со связкою шагает
Мимо часовых.
Открывает двери тихо
С потайным замком.
Ей тут видно каждый выход,
Каждый вход знаком.
Мимо пестрых узорочий
Под граненый свод
Прямо к Сталину в рабочий
Кабинет идет.
Появилась у порога,
Вслух произнесла:
«Вижу я, что дела много,
Даже ночь мала».
В сочетании с мрачной музыкой текст звучал двусмысленно. В следующем, 1948 году в постановлении Политбюро об опере «Великая дружба» Мурадели Мясковский был объявлен формалистом Постановление осуждало формализм в музыке и предписывало обеспечить развитие советской музыки в реалистическом направлении.. Переложение запрещенной кантаты для необычного инструмента, стулофона, — попытка вернуть забытую музыку крупного русского композитора в актуальный концертный репетуар, возможность осмыслить советские музыкальные практики с помощью аутентичных инструментов.
Создание стулофона описано в книге Владимира Дасманова «Самодельные музыкальные инструменты» 1935 года. Книга рассказывает, как устроить музыкальный досуг в доме пионеров или сельском клубе, организовать самодеятельный шумовой оркестр и собственноручно изготовить инструменты из предметов быта. Чтобы соорудить стулофон, струну от балалайки привязывают к двум изогнутым гвоздям и натягивают на венский стул. У венского стула полукруглая гнутая спинка, поэтому струну можно настроить, перемещая гвоздь вдоль нее. Резонатором служит жестяная коробка от монпансье; ей же исполнитель меняет высоту звука, прижимая коробкой струну в разных местах. Cегодня единственным исполнителем на этом инструменте является Петр Айду.
7 писательских домов, которые еще можно успеть увидеть
Дом из «Доктора Живаго», усадьба, где Лев Толстой написал «Воскресение», и другая исчезающая архитектура