История XX века в Рубинштейнах

Шахматист, уроженец Польши, гроссмейстер и соперник Эмануэля Ласкера, прославившийся исключительным талантом, удачей и слабыми нервами. Благодаря таланту он собрал с десяток первых призов на между­народных турнирах, удача помогла выжить во время Второй мировой в оккупированной фашистами Бельгии, а слабые нервы обусловили конец карьеры в 50 лет из-за острого душевного расстройства. В историю шахмат вошел дебютными схемами, оставшимися в ходу до сих пор, а просто в историю — совершенно неправдоподобным анекдотом о чудесном спасении. Нацистский офицер, приехав на инспекцию в клинику, где лежал Рубинштейн, спросил у того, счастлив ли он и не желает ли отпра­виться в Германию работать на благо рейха. «Решительно несчастлив, отправлюсь с большим удовольствием», — отрапортовал шахматист. «Точно спятил», — решил нацистский инспектор и пощадил его.

Революционер средней руки, член партии социал-демократов и подпольщик (клички — Старик, Борисовский). В 1920-х был членом румынского ЦК, входил в Бессарабский обком партии, представляя его на Украине; редактировал коммунистические газеты. После оккупации румынской Бессарабии в 1940 году советскими войсками продолжил было политическую карьеру при новой власти, но следующей, немецкой оккупации 1941 года ему пережить уже не удалось.

Пианист, композитор, друг Ивана Тургенева и Ференца Листа, мировая звезда, подтверждение чему — многолетние гастроли в Европе и Америке. Написал 14 опер (самая известная — «Демон»), шесть симфоний, пять фортепианных концертов, остававшихся крайне популярными вплоть до революции, несмотря на насмешки «Могучей кучки»: композиторы высмеивали Рубин­штейна за излишний академизм. Оставшиеся силы он отдавал просвещению: основал первую в Российской империи консерваторию; дважды, в 1862 и 1887 году, становился ее директором; преподавал Чайковскому и, согласно расхо­жему анекдоту, не побоялся публично попенять императору Александру III на то, что здание учебному заведению досталось неотремонтированное.

Израильский экономист, профессор в университетах Тель-Авива и Нью-Йорка и один из потенциальных кандидатов на Нобелевскую премию. Разрабатывает теорию ограниченной рациональности — экономической модели, предпола­гающей, что люди, принимая решения, руководствуются не только доводами разума, — а также теорию игр, в которой ему удалось в 1982 году совершить открытие, вошедшее в учебники микроэкономики как «модель торгов Рубинштейна».

Польский пианист, дебютировавший в Карнеги-холле в Нью-Йорке, когда ему не исполнилось еще и двадцати. Успеха снискать не удалось, но в Польшу Рубинштейн уже не вернулся, отправившись во Францию, где подружился с Жаном Кокто и Пабло Пикассо и стал давать концерты по всей Европе, а в конце 1930-х триумфально вернулся в Америку. Продвигал композиторов Латинской Америки; играл музыку для фильма — биографии Клары и Роберта Шуманов (с Кэтрин Хепбёрн в роли Клары); побывал с концертом в СССР в разгар холодной войны; «несравненно», согласно The New York Times, исполнял Шопена; стал героем докумен­тального фильма, получившего «Оскар». По отзывам современников, был крайне жизнелюбивым; умер в возрасте 95 лет.

Рубинштейн, известный под псевдонимом Важдаев. Советский этнограф-любитель и профессиональный детский сказочник. В юности много путешествовал (в том числе записывал фольклор в Казахстане по поручению Горького), а всю оставшуюся жизнь перекладывал творчество народов СССР в нравоучительные сказки для младшего школьного возраста вроде «Мальчик с пальчик — партизан», адаптируя их под требования «советского детства». В 1950 году печатно разгромил за космополитизм автора «Алых парусов» Александра Грина (к тому моменту уже покойного), а к старости стал известным в Москве бонистом — коллекционером бумажных денег.

Дагмар Рубинштейн, по мужу Нормет, — эстонская писательница, автор детских сказок (герои — мальчик Мати, щенок Тупс и волшебники Насыпайка и Засыпайка), сценаристка, переводчица книги «Бабушка на яблоне», цени­тельница старого Таллина. Снятая по ее сценарию в 1959 году комедия «Озорные повороты», рассказывающая о любви легкомысленного эстонского гонщика, стала столь успешной, что вскоре у нее появился едва ли не первый в советском кинематографе ремейк.

Сын пианиста Артура Рубинштейна и уроженец Калифорнии, совместив­ший отцовскую, музыкальную, стезю с карьерой актера: сыграл в паре десятков кинофильмов, от «Генералов песчаных карьеров» до «21 грамма» Алехандро Гонсалеса Иньярриту (здесь, правда, в эпизодах), и в паре сотен телефильмов и сериалов, отметился как на Бродвее, так и вне его, исполнил роль Гильденстерна в пьесе Тома Стоппарда и даже записывал аудиокниги. Останавливаться, судя по всему, не собирается и недавно освоил новый формат — вел онлайн-трансляцию Международного конкурса имени Чайковского в Москве.

Крестный отец плеера iPod (англоязычная пресса Рубинштейна так и про­звала — Podfather) и в прошлом одна из ключевых фигур в Apple: когда инженер в 2006 году объявил, что уходит из компании, Стиву Джобсу, по словам биографов, потребовалось время, чтобы совладать с обидой и гневом. Ничего равного айподу с тех пор не создал, но и не прозябает: занимал ключевые должности в компаниях Palm и HP, а сейчас входит в совет директоров Amazon.com.

Финансист, аферист, кредитор правительства Николая II и знакомец Распутина — биография человека, известного под прозвищем Митька Рубинштейн, тянет на сценарий голливудского фильма. Входил в правление нескольких петербургских банков, заведовал каменноугольными копями и газетой «Новое время», принимал Распутина в доме Нирнзее (здание с 1915 года тоже принадлежало Рубинштейну), был под следствием по подозрению в коррупции и государственной измене, пока не вступилась императрица Александра Федоровна. Даже эмигрировать Рубинштейну удалось красиво: вскоре после его очередного ареста случилась Февральская революция и его освободили из тюрьмы восставшие отряды. Дальнейшие следы героя теряются в Стокгольме и Франции; иностранные полицейские ведомства также собрали на него увесистые досье.

Дочь пианиста Артура Рубинштейна, балерина, актриса и фотограф. Училась танцу в 1930-х в Париже у Матильды Кшесинской (той было уже за шестьде­сят), танцевала у Джорджа Баланчина, а когда карьера балерины в силу возраста подошла к концу, увлеклась фотографией, и тут выбрав себе правильных учителей: наставницей Евы стала Диана Арбус. Вела мастер-классы в нью-йоркских университетах, выставлялась в США, Франции и Польше (родному городу ее отца, Лодзи, был посвящен отдельный фотопроект).

Из-за проблем с гипофизом Зельда Рубинштейн выросла не выше 130 санти­метров, но маленький рост она компенсировала своей энергичностью: окон­чила Беркли, работала бактериологом, а в 45 лет решила стать актрисой — в чем неожиданно преуспела. Играла в триллерах и фильмах ужасов (самый известный — «Полтергейст»), с удовольствием пугая людей и умирая на экране самым затейливым образом, в том числе замерзая в холодильнике. Славу использовала во благо: отстаивала права карликов и ВИЧ-инфицированных людей еще тогда, когда это было совсем непопулярно. Пропагандировала безопасный секс и шагала на первом в Лос‑Анджелесе марше в поддержку борьбы со СПИДом в 1984 году.

Та самая гипнотически угловатая красавица с портрета Серова: танцовщица Русских сезонов Дягилева, наследница миллионного состояния, в 1910-х эмигрировавшая в Париж. О талантах Рубинштейн как танцовщицы и основательницы собственной балетной труппы современная ей критика отзывалась сдержанно, зато ей удалось превратить в искусство собственную жизнь: танцы для нее ставил Михаил Фокин, костюмы рисовал Бакст, музыку писали Стравинский и Морис Равель, а ее специфическую красоту прослав­ляли, помимо Серова, еще десяток живописцев, включая ее возлюбленную — американскую художницу Ромейн Брукс.

Французский эстрадный певец с удивительной биографией — на самом деле он родился и вырос в Америке, а французский начал учить уже подростком. Сын удачливого американского кинорежиссера, потомок одесских иммигрантов, вплоть до 12 лет Иосиф жил в Штатах; переехать в Европу семья решила в разгар маккартизма, когда отца заподозрили в связях с коммунистами. В Европе Иосиф получил хорошее образование, вернувшись в Штаты, стал преподавать этнологию, освоил гитару, увлекся песнями Жоржа Брассенса, а в 1962 году, после развода родителей, снова переехал во Францию. Там благодаря череде счастливых случайностей началась его новая жизнь автора-исполнителя романтических баллад. В числе его альбомов — «Путь папы», «Она была ох!..», «13 новых песен», «Замки из песка», «Последний медляк», «Белый костюм» и другие. Через некоторое время Рубинштейн стал популярен во всем мире. В 1979 году он даже приезжал с гастролями в Советский Союз и пел дуэтом с Аллой Пугачевой на открытии гостиницы «Космос»: запись должны были использовать в «Голубом огоньке», но помешали технические накладки. Рубинштейн умер в августе 1980 года от последствий инфаркта, случившегося прямо на сцене.

Историк, писатель, военный корреспондент. Учился в МГУ по специаль­ности «Дальний Восток», работал в Академии наук и дружил с Олейнико­вым и Хармсом, писал повести для подростков о Японии, а с 1939 года освещал войну — от Финляндии до Маньчжурии. После карьеры военного корреспондента вернулся к детской литературе и с 1960-х работал в издательстве «Детгиз», публикуя приключенческие повести то о борьбе Севера и Юга в Америке, то о «тайнах Староконюшенного переулка» в Москве. В 1980 году, в возрасте 75 лет, решил эмигрировать и начал еще одну жизнь, уже в Нью-Йорке.

Поэт, концептуалист, соратник Пригова, Сорокина, Кабакова и прочих. Визитной карточкой Рубинштейна стал придуманный им в конце 1970-х жанр картотеки — короткие (обычно одно или несколько предложений) тексты на карточках, которые зачитывались автором лично и иногда пускались по рядам зрителей. Гибрид поэтического чтения, перформанса и демонстрации визуального объекта (каковыми картотеки поначалу и задумывались) сделал Рубинштейна важнейшей фигурой московского концептуализма, а ироническая, квазицитатная, моментально узнаваемая интонация принесла ему популярность. «Стратегия ускользания», сформулированная Рубинштейном («Художник — как колобок, которого никто не может понять; неясно, цитата это или не цитата, смешно или нет»), оказалась идеально созвучна эпохе. В середине 1990-х превратился в активного публициста и эссеиста, и значительной части читающей публики известен именно в этом качестве.

Ученый-экономист, обласканный советской властью: его предисловие к брошюре 1948 года «Когда Россия будет иметь атомную бомбу?» редактировал лично Сталин. Что еще удивительнее, успехов ему удалось достичь без экономического образования: Рубинштейн закончил еще до революции медицинский факультет, а после этого начал делать партийную карьеру, пройдя путь от начальника политотдела до члена президиума Госплана. Заведовал иностранным отделом газеты «Правда», а после войны критиковал капитализм и клеймил буржуазную науку в рамках службы в Академии наук. Везение Рубинштейну не изменило и после смерти Сталина: в конце 1950-х он успел побывать советником правительства Индии и членом советской делегации на выборах президента США.

Младший брат Антона Рубинштейна, пианист и дирижер. Шел по стопам брата: вместе с ним в детстве давал концерты, в 1866 году в свою очередь основал консерваторию, уже Московскую, и тоже способствовал становлению Чайковского, наняв его в консерваторию преподавателем. Впрочем, и отличия в характерах тоже были: Николай Рубинштейн относился к участникам «Могучей кучки» куда доброжелательнее брата, а также мало гастролировал за рубежом, большую часть времени и сил отдавая музыкаль­ному просвещению. В знак признательности в 1879 году дирижировать на премьере «Евгения Онегина» Чайковский пригласил именно его.

Автор учебника «Русская историография» — первого труда на эту тему, написанного с точки зрения марксистской идеологии. В 1947-м товарищ Жданов в своем выступлении потребовал от автора публичного покаяния — за преувеличение западноевропейского влияния и недостаточное внимание к заслугам Ломоносова. Вновь заняться наукой Рубинштейн смог только после смерти Сталина и окончания борьбы с космополитизмом и сосредоточился на этот раз на изучении сельского хозяйства XVIII века.

Египтолог, сотрудница Пушкинского музея и автор учебных пособий и научно-популярных книг по истории — самая известная из них называется «Глиняный конверт» и посвящена приключениям двух подростков при царе Хаммурапи в Древней Месопотамии.

Американский теолог, раввин и сотрудник Гарварда, свою научную карьеру посвятивший осмыслению холокоста с точки зрения богословия. В своей книге 1966 года «После Освенцима» Рубинштейн говорил о смерти Бога — по крайней мере в той ипостаси, в какой его представляли раньше: Господь не всемогущ, он не определяет историю, и сыны Израилевы едва ли могут считаться избранным народом. Эксцентриком Рубинштейн не был, напротив того, шел в русле философии своего времени: о том же, о невозможности веры в Бога после катастроф XX века, размышляли и протестантские теологи. Кульминацией дискуссии стала обложка журнала Time в апреле 1966 года, поставившая вопрос прямо: Is God Dead?

Корифей советской психологической науки — основатель собственной школы «деятельностного подхода» (вкратце: деятельность и сознание едины, и дея­тельность формирует сознание), лауреат Сталинской премии за универси­тетский учебник «Основы общей психологии» и первый в своей профессии член-корреспондент Академии наук. Образование получил еще до революции у философа Германа Когена в Марбурге (там же учился Пастернак), пережил блокаду и эвакуацию, был снят с должностей во время кампании по борьбе с космополитизмом, благополучно вернулся на них, основал журнал «Вопросы психологии» и умер практически в статусе живого классика.

Одна из первых российских патопсихологов — специалистов, изучающих расстройства психических процессов. Во время войны работала в госпитале и изучала реабилитацию людей с военными травмами мозга, затем препо­давала на факультетах дефектологии в Ленинграде и Москве, одной из первых начала изучать психологию авиации, а в конце жизни исследо­вала природу слуховых галлюцинаций и написала несколько работ на эту тему. Согласно теории Рубинштейн, если врач не видит непосредственной связи между галлюцинацией и каким-либо внешним раздражителем, это не значит, что раздражителя нет.

Фаннина Рубинштейн родилась в Российской империи, вышла замуж за гражданина Австро-Венгрии (фамилия по мужу — Галле) и приезжала в СССР изучать древнерусскую каменную архитектуру уже как иностранка, что не помешало ей разработать концепцию русской романики, опубликовать труды про архитектурную пластику Владимиро-Суздальского княжества и собрать первую немецкую монографию о русских иконах. Запросто осмыс­ляла и новейшее искусство: писала о Шагале, Кандинском и Клее, дружила с художником Кокошкой и между делом позировала ему. В 1930-е увлеклась социологией, создав исследование об эмансипации женщин в СССР, и продолжила заниматься им в Америке, куда эмигриро­вала в 1940 году, спасаясь от нацистов.

Основательница косметического концерна Helena Rubinstein, процве­тающего и поныне. Уроженка Кракова эмигрировала в Австралию в 30 лет, не имея толком сбережений, там придумала производить косметику и оказалась пионером маркетинга: на этикетки кремов помещались завлекательные надписи вроде «с экстрактом карпатских трав», в салонах для солидности консультанты носили белые халаты, а кремы стоили дороже, чем в среднем по рынку, создавая этим флер роскоши и иллюзию эффективности. Неудивительно, что к концу жизни заработанное Рубинштейн состояние исчислялось десятками миллионов долларов и для своего флагманского салона на Пятой авеню в Нью-Йорке она приобретала работы Хуана Миро. Ее личная биография столь же увлекательна: Рубинштейн славилась остроумием и недюжинным цинизмом. «Нет уродливых женщин, есть ленивые», — любила приговаривать она, а на упрек подвыпившего французского посла ее друзьям-англичанам: «Ваши предки сожгли Жанну дʼАрк», только пожала плечами: «Ну кто-то же должен был это сделать».

Юрист, с 2004 года — член Верховного суда Израиля; всего в нем 15 судей, так что и конкуренция, и ответственность высоки. В конце 1970-х был участником мирных переговоров с Египтом, в 1980-х — сотрудником посольства Израиля в Вашингтоне, в начале 1990-х возглавил процесс по нормализации отношений с Иорданией, результатом которого стал Израильско-иорданский мирный договор. Внутри страны прослыл либералом: ратовал за то, чтобы в религи­озном совете Иерусалима были представлены все ветви иудаизма, а не только ортодоксы, а за ее пределами — безжалостным буквоедом, оставившим в силе решение суда о сносе домов бедуинов на принадлежащих Израилю землях.