Фотография художественной акции из архива КГБ
Как существовало неофициальное искусство в позднем СССР
Советские люди, привыкшие к соцреализму, смогли ознакомиться с современными им течениями в западном искусстве только в 1957 году на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве, и потом на Американской (1959) и Французской (1961) национальных выставках. Рядовые посетители и художники смогли здесь, например, впервые вживую увидеть ведущие направления абстракционизма.
26 ноября 1962 года в Доме учителя на Таганке у экспериментальной студии живописи и графики «Новая реальность» Элия Белютина открылась отчетная выставка. Выставку можно было бы назвать рядовой, но, поскольку взгляды Белютина «тяготели к абстракции», а на открытие пригласили западных журналистов и дипломатов, она произвела значительный шум. И вот уже на одной из пресс-конференций по поводу совершенно другого события — только что разрешившегося Карибского кризиса Карибский кризис — чуть не приведшее к ядерной войне противостояние между СССР и США в октябре 1962 года. Было вызвано размещением США ядерного оружия в Турции, а СССР — на Кубе. — иностранные журналисты задают вопрос первому заместителю Хрущева Микояну: правда ли, что в СССР разрешен абстракционизм?
В это же время в Манеже проходит выставка к 30-летию Московского отделения Союза художников, и Белютина попросили показать на ней работы студии, о которых столько говорят. Это была провокация: в интересах художников советской школы было выставить на фоне своих понятных работ очевидно «несоветские» (среди художников были Эрнст Неизвестный, Юло Соостер, Владимир Янкилевский, Борис Жутовский) и показать их не самому тонкому знатоку искусства Хрущеву. Когда Хрущев приехал на выставку, случился скандал: он кричал, называл работы мазней, художников — уродами, использовал нецензурные выражения. Естественно, отчет о событии был опубликован в прессе. У «формалистов и абстракционистов» и раньше не было возможности официально получать заказы и продавать свои работы (практически никто из них не состоял в Союзе художников), а теперь можно было даже перестать мечтать о том, чтобы пройти все круги худсоветов: утверждение сначала заявки, потом эскиза, затем самой работы. Художники продолжали зарабатывать, расписывая стены детских садов и Домов культуры, делая надгробия, оформляя книги — часто под чужими именами или безымянно. Можно сказать, что андеграунд как художественное явление возник благодаря выставке к 30-летию МОСХа.
Большинство подпольных художников поддерживали связи с иностранными покупателями. Многие западные журналисты и дипломаты собирали андеграунд сами или помогали продавать за границей. Одним из известных «салонов» в Москве был дом Эдмонда и Нины Стивенс Эдмонд Стивенс — американский журналист, лауреат Пулитцеровской премии (1950) за репортажи из СССР времен Сталина. Во времена Хрущева работал в Москве для газет Time, Life, Newsday, Saturday Evening Post, Sunday Times и Times. Нина Стивенс — его русская жена.: здесь проходили встречи западных коллекционеров с богемой, выставки, здесь подолгу жили художники — на все это КГБ смотрел сквозь пальцы.
Но все же активные художники хотели показать работы широкой публике и периодически пытались устроить «обыкновенные» выставки. Благодаря личным связям они пробовали разместиться в Домах культуры при
Естественно, вся эта неформальная жизнь и общение с иностранцами не оставляли равнодушной власть: художников периодически вызывали для бесед в отделы КГБ, у мастерских во время квартирных выставок дежурили «искусствоведы в штатском». Очевидцы рассказывают, что они даже показывали дорогу иностранцам, которые не могли отыскать барак в
После нескольких неудачных выставок художники Оскар Рабин, Евгений Рухин и коллекционер Александр Глезер решили устроить просмотр, который никому не мог бы помешать, — на открытом воздухе. В начале сентября 1974 года они отправили в Моссовет письмо с просьбой разрешить выставку на пустыре в Беляево и, не получив ответа, все-таки решились провести ее. В организаторах изначально значилось около пятнадцати художников, всего пришло около двадцати.
15 сентября 1974 года художники маленькими группками и соблюдая правила конспирации прибыли со своими работами на перекресток улиц Профсоюзная и Островитянова и расставили их на импровизированных стендах. Уже ожидавшие их сотрудники милиции объявили, что они мешают местным жителям проводить субботник и разбивать парк. На площадке появились поливальные машины, люди спортивного вида начали скручивать участников, милиция увозила их в машинах. Затем выехали бульдозеры, один из которых попытался остановить Оскар Рабин. Несколько работ были поломаны и смяты. За происходящим наблюдали сотрудники иностранных посольств и западных СМИ, а на следующий день участники акции провели пресс-конференцию в квартире Рабина — и о бульдозерном погроме узнал весь мир.
Организаторов отпустили из отделений милиции сразу же, и буквально на следующий день Оскар Рабин предложил повторить акцию, что уже было открытым политическим жестом. Однако власти на этот раз дали разрешение, и следующая выставка прошла через две недели в Измайловском парке при большом скоплении народа и милиции, но без эксцессов.
Вдохновленные успехом московских художников, ленинградские тоже решили провести открытую выставку у себя в городе, где обычно все было несколько сложнее из-за более свирепого штаба КГБ. В декабре 1974 года была разрешена выставка в ДК им. Газа — участвовало около 50 художников, а ко входу на 20‑градусном морозе стояла очередь длиной пять километров; и примерно через год — в ДК «Невский», там было уже около 90 участников. Исследователи этого периода считают, что не в последнюю очередь выставки состоялись благодаря Хельсинкскому соглашению Хельсинкское соглашение — Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, который подписали 1 августа 1975 года главы 35 государств. Кроме обязательств в международно-правовой, военно-политической, экономической областях содержал также обязательства по соблюдению прав человека. Подписание стало одним из аргументов в борьбе советских диссидентов за права советских граждан. . Позже активность, сопутствующую выставкам, назовут «газаневская культура»; с нее начался выход ленинградских подпольных художников на поверхность. После «газаневского» ажиотажа Юрий Жарких инициировал создание Товарищества экспериментальных выставок, которое должно было поддерживать активность художников, не входящих ни в какие союзы. Отказ в предоставлении товариществу юридического статуса (и гибель одного из активных участников Евгения Рухина в мае 1976 года) побудили художников провести акцию уже совсем политического характера.
Ночью 3 августа 1976 года на стене Петропавловской крепости появилась надпись «Вы распинаете свободу, но душа человека не знает оков!», хорошо заметная со всех главных туристических точек Ленинграда — около 40 метров длиной и 1,2 метра высотой. Ее выполнили художники Юлий Рыбаков и Олег Волков — водоэмульсионной краской и валиками. Уже днем сотрудники КГБ зафиксировали происшествие на фотопленке и, пока надпись не уничтожили, пытались прикрыть ее крышками гробов из находящейся поблизости гробовой мастерской. Авторы текста были задержаны и получили шесть и семь лет колонии соответственно.
Для того чтобы нелегальная художественная активность была под присмотром, в 1975 году был разрешен первый независимый профсоюз — Московский горком художников-графиков, и при нем — секция живописи. Некоторые не самые радикальные авангардисты смогли уже официально выставляться. Акции же более смелых художников
Выставка 1975 года на ВДНХ, в павильоне «Пчеловодство», отмечена актом самоцензуры: оргсовет выставки, то есть сами художники, вычеркнул из числа возможных участников Виталия Комара и Александра Меламида — основателей соц-арта, пародировавших официальное советское искусство.
В конце 1970-х многие участники подпольной жизни эмигрируют (и, кстати, сталкиваются с трудностями при транспортировке своих работ, поскольку вывоз «национального достояния» облагался грабительским налогом), а в начале 1980-х начинается очередной этап квартирных выставок уже новых неформальных объединений. Так, с 1982 по 1984 год в маленькой однокомнатной квартире участника художественной группы «Коллективные действия» Никиты Алексеева функционирует первая частная галерея «Апт-арт» (от «апартаментное искусство»), выставлявшая довольно радикальные работы представителей московского концептуализма.
В 1985 году начинается перестройка, и бывшее «неофициальное искусство» постепенно становится невероятно модным во всем мире.
